Солнечная

То есть, сначала мы с Леркой взяли себе по двойному эспрессо, а Леша-поэт отрешенно хлебал чай с лимоном. Зато толстый Каспер был настроен решительно. Объявив всем, что не ел и не спал трое суток (писал свое гениальное эссе), он заказал себе миску какой-то овощной бурды и гору жареного мяса с картошкой. Видимо, был как раз тот редкий день, когда Вернарский чувствовал потребность в общении. Чаще всего он ограничивался тем, что покупал себе минералку и минут через пятнадцать, высказав пожелание, что «на эти выходные надо будет обязательно собраться», первым подрывался с места, и исчезал в неизвестном направлении. На этот раз Лешу словно подменили.

– Оля, Лера, ну что вы как не родные, – наигранно ныло «доброе приведение». Ну, давайте я вам пива закажу. Или вина, например… Я сегодня, между прочим, при деньгах, так что угощаю.

– Ты же не пьешь?

(Леша действительно не пил, предпочитая алкоголю легкие наркотики).

– Причем тут я. Вы-то пьете. Ну что, Оля?

– Ну, хорошо, давай вина, что ли.

Начали, как водится, с вина и обсуждения русской литературы. Каспер нещадно клеймил Пелевина, а Лера скучным голосом рассказывала о какой-то «страшной книжке», которую она недавно прочла. «Неприятная книженция, когда читаешь, такое ощущение, что даже страницы у нее какие-то липкие. Хотя что-то в этом есть. Во всяком случае, пока не дошла до конца, не успокоилась». Походя, проехались по Воннегуту, потом попытались выяснить преимущество православной церкви над католической. И так далее, и тому подобное.

Через час глобальные темы начали приедаться. Леша-поэт с блаженной улыбкой разливал по бокалам остатки второй бутылки и пытал Леру на предмет ее неразделенной любви. Каспер, тихим сапом заказал графин водки…

Короче, обычные такие посиделки. Очень даже в духе нашей группы.

3

Сначала его никто не заметил. Ну, сидит себе какой-то мужик за соседним столиком. Ну, в шляпе. Кофе пьет. Курит. «Коммерсант» читает… Ну и что с того… Мало ли околачивается по разным барам всевозможных курящих субъектов в шляпах да с газетками? Тем более, что по началу-то сидел мужчина скромно, в чужие разговоры не встревал, внимание к себе не привлекал. Впрочем, нет. Была в незнакомце одна особенность. Точнее не в нем, а на нем. На плече у этого типа сидела крыса. Живая. Пятнистая и вполне упитанная. С черными бусинками глаз и вызывающе голым хвостом. Крыса, надо отдать ей должное, вела себя вполне прилично…

Одним словом, если сбросить со счетов зверя и шляпу, в облике мужчины неопределенного возраста не было ничего выдающегося. Удивляло как раз обратное: взгляды праздных клиентов были устремлены куда угодно, но только не на него. И если бы кто-то специально наблюдал за ним на протяжение всего вечера, он бы отметил, что одинокий посетитель обладает какой-то необъяснимой особенностью – не привлекать к себе никакого внимания. Если, конечно, это вообще можно назвать особенностью…

Так вот. Почему в какой-то момент чужой мужчина оказался за нашим столиком? А черт его знает. Несмотря на разную степень опьянения, никто из нас так и не смог внятно объяснить, каким образом это произошло. Во всяком случае, когда человек отошел к барной стойке, чтобы что-то там себе заказать, этого уже никто не помнил. Каспер выдвинул предположение, что «дядьку в шляпе» пригласил Леша Замороков, а Замороков, в свою очередь, кивнул на Леру, мол, ей в какой-то момент понадобилась зажигалка, «вот этот хрен с крысой и подсуетился со своей «Зиппой»… А мне показалось… хотя, в общем-то, какая разница? Позвали. Сам подошел. Одна фигня.

Знаете, как бывает? Пьешь какое-то время, пьешь, и вроде бы все нормально. Смех там, шутки всякие разные… А в какой-то момент вдруг – ба-бах – и ты уже воспринимаешь действительность не целым куском, как обычно, а короткими вспышками… За всех говорить не буду, но у меня с появлением того человека все именно так и случилось. Дальнейшие подробности того вечера обрисую вкратце.

Помню, что мы опять говорили на какие-то философские темы. Отчетливо всплывает в памяти Замороков, который стучит по столу кулаком и орет в лицо «шляпе»: «Чего ты понтуешься? Не верю я тебе, ну вот ни на грамм…». И потом: «Думаешь ты один такой умный, да? Я тоже, знаешь, сколько сказок могу наплести? И что?! Значит, я, мать твою, Бог, да? Или черт? Пока не пощупаю, своими глазами не увижу – не поверю я тебе ни за что…». Помню, что незнакомый мужик что-то тихо и вкрадчиво говорил ему в ответ, пытаясь скрыть снисходительную усмешку…. Каспера помню с открытым ртом и Леру с каким-то совершенно дебильным выражением лица… И последний кадр: толстая крыса, втихаря хлещет хозяйский коньяк, опуская усатую морду в пузатый фужер. Я хочу толкнуть локтем, сидящего рядом Каспера, но в это время крыса поднимает на меня строгий взгляд и предупредительно грозит сжатой в кулак лапкой… Все. Дальше провал. Глухой и беспросветный…

4

Я проснулась в 10 часов утра от сумасшедшего стука в мою дверь.

– Оля, поднимайся быстрее, горим! – истошным голосом вопил Димка – 14-летний сын хозяйки квартиры, у которой я в то время снимала комнату. Факт стихийного бедствия был налицо: на кухне ярким пламенем полыхал деревянный стол. Может, Ирина Николаевна (хозяйка квартиры) перед уходом сигарету плохо затушила, может, еще что… Истинной причины возгорания выяснить так и не удалось.

Дома, кроме нас с Димкой, никого не было, так что миссия бравых пожарных полностью легла на наши плечи. Я с перепугу вылила на стол кастрюлю с компотом из сухофруктов, а Димон прикрыл все это безобразие мамашкиной шубой, которая, как на грех, болталась на вешалке в коридоре. Получилось не так уж и плохо: огонь слабо посопротивлялся и скоро потух. Через 10 минут мы уже сидели в моей комнате и нервно хихикали. В кухню заходить не хотелось. Дым, копоть, кусочки сморщенных яблочек, изюма и чернослива… Плюс мокрая и липкая шуба, которая в придачу ко всему ужасно воняла… А на столе черное пятно, по очертаниям напоминающее странного пляшущего человечка с хвостом. Уф… Перекур. Кстати, с добрым утром, Оленька.

– Во, блин! – в сотый раз повторял Димка, нервно затягиваясь стыренной у Ирины Николаевны сигаретой.

– Ага… – в сотый раз тупо соглашалась я.

Голова трещала. То ли от дыма, то ли…

Да, кстати, мы же пили вчера… Ну-ка, ну-ка… Экзамен, универ, шляпа, крыса какая-то… Коньяк… Странное ощущение… Так, надо напрячься и попытаться все вспомнить. Что там такое…

– Интересно, как это оно, а? – это уже Димка говорит.

– Что? А, пожар-то… Бес его знает… Тебе не все равно?

– Ну да… Слушай, а позвони мне в школу, скажи, что я тут хату тушил и отравился угарным газом. А то у меня сегодня контрольная по литре и физика в придачу.

– Ну и в качестве кого я, по-твоему, буду звонить?

– В качестве соседки. У нас в классе все знают, что ты здесь живешь.

– Ладно, только тогда срач на кухне – ты один убираешь, а я ухожу. У меня, между прочим, через два часа собеседование в одной конторе. Надо еще в порядок себя привести.

– Опять, что ли, на работу устраиваешься? Ну-ну…

Мой «сожитель» противно хихикнул, продемонстрировав полное неверие в меня в целом, равно как и в мои способности приносить пользу обществу, в частности. Вот так вот и рождаются комплексы…

– Я тебе по «нунукаю», балбес. Короче, кухню моешь?