Страница 11 из 16
– Документ уже готов, – он протянул мне аккуратный, пахнущий свежими опилками листок бумаги.-Работайте на здоровье.
Ну и ну! Ну, Валера! Меня так и подмывало напомнить о вчерашнем его поведении, но делать этого не стал. В конце концов, все мы пьяные мужики непредсказуемы, а тем более на войне. Хотя, именно здесь нужно всегда держать себя в рамках. Ладно, забыли.
– Давайте, ребятки, собирайтесь на завтрак, – приветливо кивнул Валера моим коллегам. Володя Кипин и Мишка Сотников сидели на кроватях в позах лотоса и не верили своим глазам.
Когда подполковник вышел, оператор выдохнул:
– Вельзевул, оборотень, – после этого он громко и с облегчением рассмеялся.
Мне же стало интересно, чего это Валера рылся ночью под моей кроватью. Свесившись головой вниз за край железной конструкции, я ахнул. Прямо под моим главным центром тяжести стоял открытый зеленый ящик с гранатами. Причем бомбы в нем покоились не в ячейках, а были насыпаны горкой. Некоторые из них уже оснащенные взрывателями. Я взял одну эргэдешку и мрачно положил на кровать между ног. Мои товарищи тут же нырнули под свои койки.
– Три выстрела от гранатомета, – констатировал Сотников.
– А у меня ящик с патронами и какой-то автомат с кривым стволом, – всплеснул руками эмоциональный Кипин.
Общественный туалет был занят. Длинное деревянное строение охранял боец с автоматом.
– Что, специальный пропуск нужен? – прищурился Мишка.
– Пойдите пока погуляйте, – загадочно улыбнулся военный.
Кипин тут же предположил, что сортир изволил посетить какой-нибудь генерал. А Мишка выдал версию, что, скорее всего, ночью в «богоугодное заведение» угодил снаряд, но не разорвался, и теперь ожидают прибытия саперов.
Коллеги не угадали. Через пару минут из дверей туалета выпорхнули две молоденькие барышни в ситцевых платьицах и желтых одинаковых сандаликах.
Дамы неспешно скрылись за рядами палаток, а боец многозначительно помотал головой и гордо, словно девицы были его любовницами, выдал:
– Корреспондентки.
– Из какого издания? – деловито поинтересовался Володя.
– Из центрального.
– Ага, понятно.
Зачем нам Антонов?
В столовой давали рисовую кашу с куриной тушенкой. Возле поваренка в ослепительно белом халате стоял тазик с водой, в котором плавали желтые кружочки масла. Здесь же лоток с большими кусками белого хлеба. Бери, сколько хочешь.
Как только мы вошли, я сразу заметил за дальним столом группу офицеров, среди которых выделялся своей задумчивостью и интеллигентностью генерал
Романов. Он неторопливо поглаживал свои пышные рыжие усы и что-то говорил сидящему напротив полковнику. Тот кивал головой и одновременно отправлял в рот полные ложки рисовой каши. За другими столами сидели солдаты, и, казалось, не обращали никакого внимания на командиров.
Мы пристроились возле выхода, а Кипин мне шепнул:
– Раньше командующий усов не носил. Надо же, вместе с простыми солдатами пищу принимает, молодец.
Группа офицеров поднялась как по команде и двинулась к выходу. Проходя мимо
Анатолий Александрович слегка нам кивнул.
Каша была вкусной, и когда Мишка Сотников уже приканчивал вторую порцию, в столовую влетел подполковник Валера. Его взгляд был нервным, но осмысленным, не как накануне.
– График меняется. Генерал готов принять вас прямо сейчас. Его ждут старейшины в Агиштах. Технику не берите. Антонов сказал, что хочет сначала поговорить по душам.
– Антонов? – изумился я, отрываясь от горячей кружки с вполне приличным какао. Ты же сказал, что мы встретимся с Романовым. Кто такой Антонов?
На стол рядом с тарелкой Кипина села жирная муха. Валера прицелился и метко саданул ее кулаком. Дохлое насекомое плюхнулось в Володькину кашу.
– Извиняюсь. Пойдете к Антонову, – загадочным полушепотом приказал подполковник.
– Ты хоть расскажи кто он такой этот Антонов, заместитель что ли?
– Узнаете в свое время.
К начальству, для беседы с глазу на глаз, технарей, как правило, не брали. На встречу шел только корреспондент. Но в тот раз Валера велел шагать к штабной палатке, всем троим. «Антонов распорядился. Раз работают вместе, какие могут быть друг от друга секреты?»
Пройдя по палаточному лабиринту, мы вышли на небольшой дворик. На низкой деревянной скамейке сидел и стряхивал в урну пепел с сигареты генерал Романов. Увидев нас, он сразу же встал, поздоровался и представился:
– Командующий внутренними войсками Антонов.
Я выпучил глаза. То ли у меня после полу бессонной ночи провода в голове перепутались, то ли… Я вопросительно повернулся к Валере. Он утвердительно кивнул. И тут до меня дошло. Конспирация! Кто, интересно, навязал Анатолию Александровичу псевдоним? Не сам же он додумался. Каждый боевик, да каждая ворона в Чечне знает в лицо генерал-лейтенанта Романова. И даже усы никого не собьют с толку.
Беседа по душам
Командующий пригласил всех сесть. Вновь закурил. Низко свесив голову, глядел себе под туго зашнурованные ботинки. Пауза затянулась. Наконец, я, откашлявшись, спросил:
(диктофонная запись)
– Какие задачи для вас, как командующего группировкой внутренних войск, сейчас являются первостепенными?
Романов тяжело вздохнул и на его загорелом лице я заметил некоторое напряжение.
– Дудаев объявил газават. Нужно как можно скорее собрать духовенство Чечни, чтобы оно признало этот газават незаконным.
– Думаете, чеченское духовенство пойдет против влиятельных тейпов, которые поддерживают войну против Москвы?
– Война уже всем надоела. Большинство чеченского народа хочет мира. Я почти каждый день один, без охраны езжу по различным селам, встречаюсь со старейшинами, простыми людьми и все они говорят, что пора заканчивать кровопролитие.
– Простым людям, может, и надоела война, а полевым командирам, командующим фронтами? Они ведь борются за власть.
– Я не раз встречался с Асланом Масхадовым. Он меня заверил, что если, так называемая, священная война будет отменена, он готов сложить оружие.
Благородный генерал Романов тогда не знал, что благородство и верность офицерскому слову абсолютно не свойственны Масхадову. По приказу Джохара Дудаева, он давно уже готовил диверсии против командующего объединенной группировкой Анатолия Куликова и его бывшего заместителя генерала Романова. А при встречах клятвенно заверял федералов в своем миролюбии. Доверчивость Анатолия Александровича сыграла с ним злую шутку. По приказу того же Масхадова, утром 6-го октября его диверсанты заложили под мостом на площади Минутка пять взрывных устройств. Когда колонна внутренних войск проезжала по туннелю, два из них сработали. Примечательно, что в этот момент вблизи районного центра Урус-Мартан проходила встреча специальной наблюдательной комиссии федеральных сил с 30-тью полевыми командирами. Обсуждали условия сдачи оружия, отвод российских войск от населенных пунктов. Боевики, а среди них находился, конечно же, и Масхадов, все как один заявили о согласии выполнить все условия федералов «ради достижения мира». Наши наблюдатели приехали без оружия, зато чеченцы с ног до головы были увешаны пулеметами, автоматами и гранатометами. Кто-то из офицеров тогда ухмыльнулся: и вы верите, что эти детишки бросят стволы и пойдут играть в песочницу?
«Детишки» прекрасно знали, что с минуты на минуту в Грозном должно произойти то, чего они так долго ждали. И, к сожалению, их ожидания оправдались. Взрыв прогремел в 13.10. А уже в половине второго чеченские переговорщики оседлали своих железных коней и умчались в горы. Ожидания… Накануне теракта у генерала Романова брал интервью мой коллега Григорий Брынза. На архивной записи видно, что Анатолий Александрович мрачен, как никогда. После записи, «без микрофона», он признался Грише, что по данным разведки ситуация в ближайшее время может сильно осложниться. Боевики готовят ряд диверсий против высших офицеров федеральных сил. Наши разведчики выведали расплывчатую информацию. А вот чеченские, вполне конкретную. Кто мог знать, что Романов проедет через Минутку около 13 часов дня? Только свои. Кстати, военные не раз рассказывали мне о предателях. Однажды на связь с одной из артиллерийских батарей вышел некто, представившийся полковником Ивановым. Он назвал точные позывные и передал координаты, по которым попросил огневую поддержку. Два часа федералы били по своим. Другой товарищ, продавал секретные штабные документы. Причем, за бесценок. Конечно, это единичные случаи. Но жизнь и состоит из мелочей, которые, складываясь в единое целое, порой приводят к непоправимым последствиям.