Страница 24 из 27
Помощник капитана умолк, а Хама немедленно повалился в ноги Табхаиру.
– Смилуйся, Всемогущий! Верни нас хотя бы в Шурупак!
Табхаир раздраженно передернул плечами и отвернулся, всем своим видом давая понять, что не верит глупым сказкам. Тогда Хама перевел молящий взор на Одинга. Но тот, неловко потоптавшись, опустил голову и тихо произнес:
– Раз уж так вышло,… раз мы тут вот так все вместе застряли, то я должен признаться, что мы не боги. Наши народы считали нас таковыми из-за крыльев и из-за того, что мы попали к ним каким-то невероятным, чудесным образом. Углету, впрочем, повезло меньше, хотя и его наделили невероятными способностями. Но на самом деле мы просто орели – крылатые обитатели Сверкающей Вершины, на которой никогда не были. Сто лет мы прожили ничего такого о себе не зная, но недавно этот юноша, – он указал на Нафина, – прилетел за нами и все рассказал… Это очень долгая история… Мы все оказались братьями, и теперь пришла пора нам объединиться, чтобы вернуться к своим истинным сородичам.
Он с виноватым видом посмотрел на помощника капитана, потом на хватающего ртом воздух Хаму и развел руками.
– Значит, конец, – тихо подвел итог помощник.
В отличие от Хамы рассказ Одинга его не слишком потряс.
– Все верно, – прошептал он. – А то я все удивлялся, как это Остров посмел посягнуть на таких великих богов. Но теперь понятно…
И бережно забрав у Нафина все еще бесчувственного капитана, уложил его на траву со словами:
– Может и лучше будет, если он больше не придет в себя. Скорая смерть – легкая смерть… Этот обломок Зла ненавидит людей, как все оно вместе взятое, и ни за что нас не отпустит.
– Нет! – воскликнул Нафин, вскакивая на ноги. – Мы не должны погибнуть здесь! Это неправильно! Говоришь, Остров ненавидит людей и не отпускает их, ну так я и не человек! Я орель! Во мне достаточно сил, чтобы полететь сейчас же и поискать берег. Там найду какой-нибудь корабль, уговорю капитана… В конце концов остались же еще на земле отчаянные люди!
Он сорвался с места и побежал к обрыву над морем, а старцы и Хама поспешили следом, окрыленные внезапно появившейся надеждой.
– Стойте, стойте, – донеслось до них сзади.
Все обернулись. Помощник капитана, прихрамывая, бежал за ними.
– Это невозможно, – сказал он и перевел дух. – До берега очень далеко, ты только зря растратишь силы, если вообще сможешь вернуться, когда поймешь, что долететь нельзя. Но даже если случится чудо, и твои крылья окажутся достаточно сильны, все это все равно будет бессмысленным. Сюда никто никогда не поплывет. Ни один капитан не согласится вести судно к Проклятому Острову.
– Чушь! – отрезал Табхаир. – Я в эти сказки не верю! За те драгоценности, которые мы можем предложить, сюда приплывет десяток кораблей.
– Нет, нет! Не надейтесь…
– И все-таки я попробую, – решительно сказал Нафин.
Он подошел к самому краю, расправил крылья и поднялся в воздух.
Все, затаив дыхание, следили за его полетом. Очень скоро юноша стал похож на большую птицу, потом превратился в крохотную точку и, наконец, затерялся в бескрайней выси.
– Вот видишь, – облегченно произнес Одинг, – Остров отпустил Нафина.
– Этот мальчик знает, что делает, – веско заметил Табхаир. – Он долетит.
Но помощник капитана только безнадежно махнул рукой.
– Нет, нет, ты тоже должен в него верить! – воскликнул Одинг. – Знаешь, какой Нафин ловкий! Про этого мальчика в Радоргии уже наверняка сложили не одну легенду, и, клянусь Индрасилем, он это заслужил. Вот подожди, будем плыть отсюда, я тебе порасскажу про него… Он на берегу такое придумает, что любого убедит. Еще и сказку твою приплетет. Скажет, например, что силы Добра послали его, чтобы сокрушить последнее Зло и попросит кого-нибудь помочь сюда добраться…
Тут бывший конунг запнулся и с тоской посмотрел на Табхаира. Но старец, вопреки ожиданию, не посмеялся над очевидной глупостью, сказанной братом, и даже не хмыкнул, как обычно. Просто пожевал губами, медленно развернулся и задумчиво побрел к тому месту, где были разложены спасенные вещи.
– Да, невеселые у нас дела. – Одинг печально посмотрел на Углета и только тут спохватился, что ничего ему не переводил. Но старик покачал головой, давая понять – особые разъяснения тут не нужны.
Хуже всех выглядел Хама. На долю бедного кавестиора выпало за каких-то два дня столько потрясений, сколько не выпадало за всю его расчетливую жизнь! Сначала он нос к носу столкнулся с Великим Табхаиром, который, в итоге, действительно оказался самозванцем! Но это волновало Хаму сейчас меньше всего. Бог, не бог – какая разница! Главное, что он, всегда так тонко чувствующий выгоду, совершенно неожиданно просчитался. Вместо того, чтобы поддержать, хоть и ненавистного, но набравшего силу Шапура, проявил бездну изворотливости, потратил огромное количество своих средств, сбежал, и все для чего? Чтобы оказаться на острове, с которого невозможно выбраться! А самым обидным было то, что и украденные из Тангора сокровища, заботливо припрятанные в карманах широкого пояса под одеждой, и драгоценный Венец валид, так кстати отобранный у капитана, были здесь абсолютно бесполезны! В то, что Нафин долетит до какого-нибудь берега Хама не верил и, едва юноша скрылся из вида, сразу вычеркнул его из списка живых. В старую легенду тоже не слишком верилось, но в то, что из-за неё сюда никто не поплывет, верилось очень и очень! Помощнику капитана что? Он, похоже уже смирился с необходимостью умереть, а вот кавестиор приходил от подобной мысли в ужас. Потому и метался несчастный Хама по плато, в отчаянии заламывая руки.
Одинг посмотрел на него и, несмотря на то, что еще совсем недавно собирался хорошенько пристыдить предприимчивого кавестиора, только махнул рукой. Вот если Нафину удастся привести какое-нибудь судно, тогда этого пройдоху придется хорошенько порастрясти. А пока пусть бегает. Пусть хоть с головы до ног обрастет сокровищами – никому это неинтересно.
Тут у дерева, под которым лежал капитан, почудилось шевеление, и слабый голос принялся звать:
– Нерт, Нерт!
– Капитан Чар! – воскликнул помощник и бросился к нему.
Остальные тоже подошли.
– Вы живы, капитан, – сочувственно говорил Нерт, поднося к губам своего начальника сосуд с водой. – Живы, но я не знаю, радоваться мне за вас, или огорчаться.
Мутные глаза капитана немного ожили, и он обвел взглядом столпившихся рядом старцев и Хаму, жмущегося за их спинами.
– Боги нам не помогут? – спросил он у помощника.
– Нет, капитан. Они не совсем те, за кого мы их приняли. Не боги. Просто крылатые люди, которые шли к своему народу и перед Островом бессильны так же, как и мы.
Чар опустил голову и оттолкнул сосуд, из которого только что жадно пил.
– Будь проклят тот день, когда я позарился на сокровище этого коротышки, – прошептал он горестно. – Ведь знал же, что нельзя, но нет!… Проклятая алчность! Взял и поплыл!
– Я так и знал, что во всем обвинят меня, – зло проворчал Хама, которого окончательно взбесило, что все называют его «коротышкой».
Нерт хотел что-то ответить, но ограничился только гневным взглядом и снова обратился к капитану.
– Тут кое-что произошло, Чар. Юноша, который был с богами,… Ну, то есть с крылатыми старцами.., так вот он улетел искать берег, и Остров его отпустил! Кто знает… Здесь все в него так верят… Может быть, случится чудо?…
Капитан, без особой надежды снова посмотрел на старцев.
– А плавать ваш юноша умеет?
Одинг с Табхаиром переглянулись.
– Не знаю, – пожал плечами Табхаир. – Но вряд ли ему придет в голову поплавать. С намокшими крыльями потом никак не подняться.
– Тогда не долетит, – Чар закрыл глаза и отвернулся. – Даже птицы садятся на воду, чтобы передохнуть. Он просто выбьется из сил, упадет в море и утонет.
Одинг невольно обернулся и с тревогой посмотрел в ту сторону, куда улетел Нафин.
– Может зря мы его отпустили, – пробормотал он. – Мальчик упрямый. Будет лететь до последнего, а потом не сможет вернуться…