Страница 11 из 15
– Гитлер и славян за людей не считал, – напомнил Сергей Евгеньевич. – И уничтожил значительно больше, чем евреев. Вы привели не слишком удачный пример.
Василий Матвеевич торжествующе смотрел на Андрея.
– Ну, что ты на это скажешь? Или нечего сказать?
– Есть. Мне есть что сказать, отец, – Андрей с задумчивым видом смотрел ему в глаза, словно прикидывая, стоит ли продолжать этот разговор. – Вот только я не уверен, что ты захочешь меня услышать.
– Да уж попробую.
– Ну, тогда скажи, кто привёл Гитлера к власти?
Василий Матвеевич удивлённо вскинул брови.
– Что за дурацкий вопрос? Понятно кто – немцы!
Андрей насмешливо скривил рот.
– Ты уверен? Тогда ответь: на какие шиши? Германия в то время была разорена жидами-демократами. А чтобы участвовать в выборах, огромные средства нужны. Где же взял их бывший ефрейтор?
Сергей Евгеньевич озадаченно хмыкнул.
– А ведь так оно и есть. Как ни парадоксально, но именно деньги евреев привели Гитлера к власти.
– Что за чушь?! – взорвался Василий Матвеевич. – Они что, по-вашему – идиоты? Или самоубийцы?
– Я не имел в виду Ивана Соломоновича и ему подобных…
– Чушь! – не унимался уралец. – И слышать не хочу.
Андрей шумно выпустил воздух изо рта и хлопнул себя ладонями по коленям.
– Ладно! Не вижу смысла продолжать этот разговор. Не найдём мы понимания. Общего языка не найдём, хотя и говорим на одном языке.
Он поднялся.
– Ну что ж, прощайте! Не знаю, как вам, а мне приятно было познакомиться. С теми, кто вёл себя по-мужски. Не смотря на разногласия.
Андрей ушёл. Некоторое время сидели молча. Василий Матвеевич покачал головою и сказал с горечью:
– Жаль! Очень жаль! Так больно разочаровываться в людях…
Он тоже поднялся.
– Однако засиделся я с вами. А мне выходить скоро. Пойду готовиться.
Поезд приближался к Челябинску.
Глава 5. Исповедь павлухи
В Челябинске вместе с Василием Матвеевичем своё путешествие закончили Юля и Иван Соломонович. Старый еврей сухо попрощался и поволок свой багаж к выходу. Он уносил в своём сердце обиду, которую не смогли растопить ни добрые пожелания соседей по вагону, ни их приветливые улыбки. Василий Матвеевич крепко пожал попутчикам руки. Ярославу сказал:
– А я всё равно был бы рад снова встретиться с вами. Чёрт с ними – с неприятностями.
– Надеюсь, их больше не будет, – ответил Ярослав полусерьёзно. – Когда мы снова встретимся, Кали-Юга по Юлиным предсказаниям, скорее всего, уже закончится.
Юля на прощание одарила всех светлой улыбкой. Задержала взгляд на Павлухе, который в данный момент имел довольно мрачный, подавленный вид.
Сергей Плетнёв окинул их острым взглядом, потом поднялся с места.
– Позвольте, Юля, помочь вам.
Он подошёл к девушке, взял её вещи. Вместе они вышли на перрон.
Нина Аверьяновна тяжело вздохнула.
– Что же вы, Паша, сами-то не вызвались помочь? Ведь понравилась вам девушка. А вы упустили свой шанс.
Павел угрюмо опустил голову.
– Зачем я ей нужен… такой…
Собеседница всплеснула руками и горячо заговорила, незаметно для себя перейдя на «ты»:
– Какой «такой»? Что ты наговариваешь на себя? Ты за девчонку на ножи бросился. Думаешь, она этого не оценила?
– А ведь она права, – поддержал женщину Ярослав. – Ты хороший человек, Паша. Сам себя недооцениваешь. Поверил цинику Сержу, что у тебя шансов нет.
– Вот-вот! – ещё больше загорячилась Нина Аверьяновна. – Только чего было его слушать, Сержа этого? Доброго слова никому не сказал. Одни гадости.
Павлуха резко мотнул головой.
– Тёть Нин, не надо, не травите душу.
Тем временем в вагон заходили, занимая свои места, новые пассажиры. Вскоре появился и Сергей Плетнёв. Он сел напротив Павла, добродушно улыбаясь.
– Не грусти, Паша. Всё хорошо, – Сергей протянул Павлухе сложенный листок бумаги. – Вот, держи! Это Юля просила передать тебе. Здесь её телефонный номер и адрес электронной почты.
Проводница разобралась с вновь прибывшими. Поезд тронулся. Место Ивана Соломоновича осталось не занятым.
Павлуха с растерянным видом смотрел на Плетнёва и всё не решался взять у него листок. Сергей рассмеялся.
– Ну, чего ты? Бери!
– А это… точно мне?
– Тебе-тебе! Не мне же. Я-то женат. Хотя… – Сергей озадаченно почесал затылок. – Вот же незадача! Ведь и в голову не пришло поинтересоваться твоим семейным положением. Может быть, ты тоже женат?
– Да не… – Павлуха взял листок и спрятал в кармане рубашки. – Не женат я. Был женат, но давно.
– Что было давно, то быльём поросло, – сказал Сергей.
– Что же случилось у вас с супругой? – полюбопытствовала Нина Аверьяновна, вновь перейдя на «вы». – Беда какая или просто не сложилось?
Было заметно, что настроение Павла улучшилось. Юлина записка сделала своё доброе дело. Он охотно ответил:
– До беды, слава Богу, не дошло. Хотя, конечно, всяко могло случиться. А так… В общем, ошибся я.
– От ошибок никто не застрахован, – вновь поддержал его Плетнёв. – Не стоит на них зацикливаться. Их просто надо исправлять по возможности. А если исправить уже невозможно, то хотя бы учитывать на будущее, чтобы не наступать на одни и те же грабли.
– Точно! – живо отозвался Павел. – Ты всё правильно сказал. У меня так и вышло. Исправить уже ничего нельзя было, но вовремя спохватился, чтобы не наделать новых глупостей. Ну, загремел бы опять. А какой смысл?
Ярослав невольно дёрнулся, словно его толкнули. Он остро почувствовал, что Павлухины проблемы чем-то схожи с его собственными. Хотел спросить о подробностях, но любопытная Нина Аверьяновна его опередила.
– Ой, Паша! Что же всё-таки случилось? Надеюсь, все остались живы?
Павлуха махнул рукой.
– Да, живы все. Теперь-то я понимаю, что это правильно. А тогда думал совсем по-другому. Наломал дров.
Он умолк, погружённый в воспоминания. Потом продолжил свой сумбурный рассказ:
– Он-то тут не при чём. Зря я его. Это её надо было. Нет, он, конечно, тоже при чём, но она больше виновата. Он-то что? Он мужик. Баба позволила – он и полез. Ну и получил своё. И я своё получил. Он в реанимацию, а я на зону. А она лёгким испугом отделалась.
– Так вы его?.. – чуть слышно прошептала Нина Аверьяновна. – Слава Богу, что не убили.
– Да можно сказать, что убил. Только ненадолго. Я же с ними недавно встречался. Затем и в Москву поехал, чтобы свести счёты – они ведь три года назад в столицу жить перебрались. Вот, думаю, как-то несправедливо получилось. Она заварила кашу, а расхлёбывать пришлось другим. А потом вдруг понял: глупо всё это. Не стоит она того, чтобы из-за неё новый срок мотать. Тут вся моя злость и пропала.
– И правильно! – воскликнула Нина Аверьяновна. – Что толку мстить. Вы и так за это девять лет расплачивались.
– Да не-е, – протянул Павлуха. – За то мне шесть лет впаяли. Трёшку уже на зоне накинули. Народец там не очень дружелюбный. Всякого норовят на излом взять. Меня тоже попробовали сломать. А-а, думаю, всё одно пропадать. Отправил ещё одного в реанимацию. Тоже выжил, гадёныш! И хорошо, что выжил. А то бы мне больше добавили. Конечно, и три года – не мало. Зато ко мне больше никто не лез. Уважать стали.
– Господи! – Нина Аверьяновна опять перешла на шёпот.
Павлуха продолжал:
– Ну, так вот, встретился я с бывшей женой и её нынешним мужем – бывшим любовником то есть, и вся моя злость пропала. Они поначалу испугались. Люська в ноги кинулась. Он стоит рядом бледный, но держится с достоинством. А я смотрю на них, и нет у меня никакого желания счёты сводить. «Ладно, – говорю, – живите, раз заладилось у вас». Они засуетились, пригласили войти. Мужик коньяк достаёт, Люська закуску ставит на стол. С ней общаться, понятно, желания не испытывал. Да она сама это чувствовала, держалась в сторонке. А вот с ним мы выпили, поговорили по-человечески. Он мне и рассказал, что перенёс тогда клиническую смерть. На том свете побывал. Говорит, хорошо там. Даже возвращаться не хотел.