Гостинец от соседа

Калашников Сергей

Гостинец от соседа

Сергей КАЛАШНИКОВ

Гостинец от соседа

1

Оптика прицела позволила разглядеть приближающуюся колонну. Конвой, как всегда, состоял из четырех рептов. Два впереди, два сзади. Между ними двадцать человек с тяпками на плечах. Все в одинаковых парусиновых мешках с прорезями для рук и головы. Они двигались в колонне по два по дороге, окаймляющей поля. Кир затаился на дереве, возвышающемся над лесом по другую сторону плантации, и терпеливо ждал. Все шло, как обычно.

Дойдя до участка со свеклой, два репта повернули и стали пересекать его вдоль окаймляющих дренажных канав. Оставшиеся, расположившись по углам поля, замерли, удобно опершись на толстые хвосты. Люди встали в шеренгу, распределившись по рядкам, и принялись за прополку, постепенно удаляясь от дороги. Перейдя поле, два репта заняли свои места на противоположных его углах. Один устроился точно у устья канавы, второй - несколько в глубине. Устье было завалено упавшими сухостоинами, не без участия Кира, конечно. Работники постепенно растянулись и, монотонно подсекая сорняки, медленно приближались. Солнце заметно поднялось и стало припекать, когда первая работница добралась до края. На какое-то время она пропала из виду, скрытая деревьями, а потом снова появилась, двигаясь уже обратно. Приближался ответственный момент.

Удалившись на полста метров, она на несколько секунд замерла, склонившись к самой земле. Затем распрямилась и, оставив тяпку в борозде, направилась к дренажной канаве. Это не вызвало никакой реакции со стороны охраны. Работники всегда справляли там свои надобности.

"Нашла записку и пошла в побег", - понял Кир и поймал в прицел ближайшего к этой канаве репта. Огромным усилием воли удерживал он палец, лежащий на спусковом крючке, и эта сдержанность оказалась не напрасной. Репт не учуял беглянку. Не зря Кир так тщательно вычистил дно канавы от мусора. С высоты своего насеста он увидел, как юркое тельце поднырнуло под валежины, и неслышно соскользнул вниз. Сверкая шершавыми пятками, девчонка бежала точно туда, куда он ей предписал, и Кир, лишний раз прислушавшись и убедившись, что тревоги нет, двинулся следом. Она ждала его у поваленного дерева. Повинуясь приказу, мгновенно скинула балахон, надела мягкие шаровары и курточку с капюшоном. Кеды оказались великоваты, но толстый шерстяной носок поправил дело. Самая трудная часть побега была еще впереди.

Они неспешно бежали по специально проложенной Киром тропинке. Рация, настроенная на волну рептов, ловила только короткие рыки - их обычную перекличку. Но вот характер радиопереговоров резко изменился. Кир взглянул на часы, отметил время. Пропажу обнаружили, началась погоня.

Репты обладали прекрасным обонянием и наверняка уже взяли след. И, хотя бегают они не так быстро, как люди, след не потеряют. Сменяя погоню свежими силами с вертолетов и выбрасывая группы прочесывания на вероятном пути следования беглецов, они замотают их в течение суток. Кир уже попадал в такие переплеты и больше не хочет. Этот побег он готовил две недели и, кажется, предусмотрел все. На берегу речушки они остановились. Еще раз сверившись со временем, Кир высчитал, когда погоня достигнет этого места. Соответственно он установил задержку серных шашек, которые сильными бросками раскидал по противоположному берегу. Там продолжалась проложенная им тропа, ведущая в недалекий уже хаос скалистых лабиринтов горной гряды. Их путь лежал в другом направлении.

Пройдя полкилометра по воде вниз по течению, они свернули во впадающий в реку ручей. Через десять минут быстрой ходьбы под прикрытием нависающих над руслом деревьев они добрались до веревочной лестницы, свисающей прямо в ручей с толстого сука.

Первой вскарабкалась девчонка, а за ней и Кир. Втянув лестницу вслед за собой, он аккуратно свернул ее и надежно спрятал в развилке. Винтовку разобрал и уложил в наспинный футляр. Дальше им предстояла обезьянья дорога, и любая помеха могла стать роковой. Теперь они пробирались по ветвям, перелезая с дерева на дерево. Это, конечно, очень медленно, зато следа на земле не остается. А по деревьям репты не лазят. Надо только поглядывать, чтобы не оказаться в просвете листвы, когда поблизости вертолет. Свист их винтов то и дело слышен поблизости. Три километра по ветвям деревьев укатают кого угодно. Едва они слезли на землю и Кир сообщил, что дальше идти не надо, его спутница рухнула на многолетнюю лиственную прель. Зато их здесь не найдут. На многие километры вокруг подлесок тесно переплелся с нижними ветвями деревьев и образовал непреодолимое препятствие для любого зверя крупнее мыши.

- Понимаешь по-ихнему? - Кир с надеждой взглянул на спутницу.

- Да, - она с готовностью надела протянутые ей наушники и, слушая переговоры рептов, стала пересказывать:

- Туман. Запах. Плохо. - Значит, дымовые шашки сработали и наполнили запахом серы не менее чем гектар леса.

- След. Запад. - Все верно. Это продолжение проложенной Киром тропы к горам.

- Удар. Низ. Смерть. Боль. - Правильно. Там он поставил мину.

- Камни. Много. - Добрались до горной гряды.

- Поиск. - Ищите. Там еще четыре мины.

Кир несколько раз менял настройку приемника, но на всех каналах переговоры касались поисков только там, куда он направил погоню. Наконец сумерки. И, о удача, дождь. Нудный и мелкий, он проникал вниз крупными каплями, собравшимися на листьях, и надежно смывал все следы.

Трое суток просидели они, не сходя с места и слушая по радио, как репты прочесывают лес, горы и берега рек. Как расставляют засады и заслоны, как устанавливают новые приборы охранной сигнализации. Однако кольцо поисков непрерывно расширялось, и это радовало. Кир знал, как уйти. Лишь бы утихла сумятица и перестали роиться в воздухе вертолеты.

2

Что-то вроде ревности кольнуло Ретту, когда на грудь ее спутнику бросилась эта красивая, сверкающая молодостью женщина. Почти месяц она ощущала полный душевный комфорт под его покровительством, согреваемая теплом его необъятной спины во время ночевок. И вот, здрасте! Рядом с этой красавицей она просто замухрышка. Но печаль длилась недолго. Обильно омочив бороду усталого путника хрустальными слезами радости, красавица обратила свой сияющий взор и на его спутницу.

- Папка, тебе удалось!

Пока Ретта молчала, справляясь с обвальным чувством облегчения, для нее наступила минута короткого мстительного торжества. Маленькая, но такая милая расплата за угрюмость этого громилы с кошачьей походкой. Он должен был представить женщин друг другу и вляпался:

- Знакомьтесь, моя дочь, - кивнул он в сторону красавицы.

- Марина, - с легким поклоном отрекомендовалась та.

- А это, - продолжил он, указывая на Ретту, -...

Ретта продолжала скромно помалкивать, не собираясь ему помогать. Еще бы. Этот верзила не удосужился даже поинтересоваться ее именем. Марина недолго пребывала в недоумении:

- Папка, ты в своем амплуа, - и, далее, Ретте: - не сердитесь на него. Он редкий хам, но это его единственный недостаток. А как Ваше имя?

- Генриетта. Но в обиходе просто Ретта.

Затащив Ретту к себе в комнату, Марина прежде всего вымыла ее в жестяной ванне. Воду она черпала, опуская ведерко на веревочке сквозь люк в полу прямо в ручей, протекающий между свай бунгало. Пока Ретта отмокала, Марина с помощью ножниц и расчески превратила ее кое-как обкромсанные лохмы в премиленькую стрижку. Аккуратно обрезала ногти на руках и ногах, обработала пемзой подошвы и пятки. Все быстро, ловко, не умолкая, казалось, ни на минуту. Она за полчаса расспросила Ретту обо всем, о чем спрашивал ее отец, и еще о многом другом. Выбравшись из ванны, Ретта осмотрела себя в зеркало. Картина не для слабонервных. Тощая, с выпирающими костями и жгутиками мышц, заостренным носом и ввалившимися щеками. И ни малейших признаков подкожного жира, делающего мягкой кожу любой женщины. Только раздутый от низкокалорийной пищи живот свисает неряшливой складкой.