След Вечности

Через какое-то время Коваль вдруг остановился и посмотрел по сторонам – никаких следов ни перед ним ни с боков не было, листва была совершенно нетронутой. Он поднес коммуникатор к лицу.

– Наверху!

– Да!

– Я больше не вижу никаких следов вокруг себя. Посмотри сверху.

Катер, начал описывать круги, уходя по спирали все дальше и дальше. Коваль терпеливо ждал, стоя на месте. Наконец на экране коммуникатора вновь появилось лицо пилота.

– Взъерошенная полоса листвы находится слева от вас, метрах в трехстах. – Заговорил он. – Но она идет далеко в сторону от поселка. Полоса идет между несколькими рядами деревьев, явно шел не один человек.

Коваль провел рукой по лбу, затем отстегнул фраунгоффер и посмотрел на индикатор батареи.

– Будь там. Я сейчас.

– Ты думаешь, что это они?

– Не знаю. – Растягивая слова ответил Коваль. – Вполне возможно. Но также возможно, что за ними кто-то шел или полз.

– Тварь? – Лицо пилота отдалилось.

– Возможно.

Коваль побежал в указанную пилотом сторону. Вскоре заметив катер над деревьями, он перешел на быстрый шаг и опустив голову, начал смотреть себе под ноги. Через несколько десятков шагов перед ним оказалась цепочка взъерошенных листьев. Коваль присел и посмотрел на след: он был свежий, тыльные части листьев были темные и влажные – в лесу был полумрак, солнце только вставало над лесом и еще не успело их подсушить. Коваль поднялся и перешел на следующую полосу деревьев, там был аналогичный след.

– Держись надо мной! – Крикнул он в коммуникатор и приподняв фраунгоффер, побежал по следу.

Катер неторопливо поплыл точно над ним. Вскоре Коваль понял, что шедшие, держались зеленой полосы, а когда она закончилась, то продолжили идти по одной и той же полосе между деревьями, все дальше отклоняясь в сторону от поселка. Ковалю стало жарко, пот начал струиться по его лицу, спине, ногам. Он расстегнул курточку и постоянно потряхивал ее, создавая дополнительную вентиляцию своему телу.

– Есть! – Вдруг, словно выстрел, раздался крик из коммуникатора. – В ста метрах впереди. Два тепловых отклика.

Коваль перешел на шаг. Тяжело дыша и постоянно отирая пот с лица, он медленно двинулся дальше. Катер скользнул вперед и скрылся из виду.

– Черт. Ничего не видно. – Раздался голос пилота. – Они прямо под деревьями. – Осталось метров семьдесят.

Коваль несколько раз глубоко вздохнул, пытаясь привести дыхание в норму, это ему несколько удалось: его дыхание сделалось ровнее, пот почти прекратился.

– Пятьдесят метров. – Донесся очередной комментарий пилота. – Они неподвижны: либо спят либо мер… – Он осекся.

Коваль механически ускорил шаги.

– Тридцать метров. – Голос пилота дрогнул, выдавая его волнение.

Коваль напряг зрение: впереди, около деревьев, лежали два темных предмета. Он замедлил шаг.

– Двадцать мет…

– Вижу! – Выкрикнул Коваль, перебивая пилота.

Ему наконец удалось рассмотреть, что один предмет, который повыше, определенно был человеком. Он сидел опираясь спиной о ствол дерева, его голова была опущена на грудь, второй предмет был ниже. Он лежал в листве, и что он из себя представлял пока трудно было определить. Не сводя с него глаз, Коваль свернул в сторону и по дуге побежал к сидящему человеку.

Подбежав к нему, Коваль присел и заглянул человеку в лицо: глаза закрыты, рот открыт, не понятно, дышит или нет. Коваль присмотрелся – лицо показалось ему знакомым. Он коммуникатором поддел человека за подбородок и приподнял его голову – это был пропавший реаниматор.

– Внизу. – Раздался голос пилота. – Что у вас?

Коваль осторожно опустил голову реаниматора.

– Пропавший реаниматор. – Произнес он, оглядываясь и ища второй предмет – он находился метрах в десяти, между деревьев.

– Жив?

– Не знаю. Кажется не дышит.

Коваль направил фраунгоффер на второй предмет и встав, медленно пошел в его сторону. Когда до него осталось несколько шагов, Коваль понял, что это тоже человек. Он лежал навзничь в листве и потому плохо был различим. Коваль метнулся к человеку и присев, склонился к его лицу – это был адмирал, в таком же состоянии, как и реаниматор: глаза закрыты, рот открыт, дышит нет – непонятно.

Коваль положил фраунгоффер рядом с собой и сунув руку под шею адмирала, приподнял его голову и наклонил свое лицо к его рту, едва ощутимое дуновение горячего воздуха коснулось щеки Коваля – адмирал дышал. Коваль приподнял коммуникатор.

– Наверху!

– Да!

– Воды!

– Жив?

– Скорей!

Через несколько мгновений из катера выползла лестница и пилот уцепившись за нее, заскользил вниз вместе с ней. Еще через несколько мгновений он уже бежал к Ковалю, держа в руках большой термос. Коваль отложил коммуникатор и выхватив термос у подбежавшего пилота, кивнул головой в сторону.

– Займись реаниматором.

Пилот бросился к реаниматору. Коваль нажал на кран термоса и направил вырвавшуюся из него струю воды в лицо адмиралу. Правая щека адмирала дернулась, его губы шевельнулись и начали ловить разлетающиеся во все стороны от удара по лицу водные брызги.

15

Ген, с камнем на сердце, вышел из глайдера и подождав Мари, взял ее за локоть и подтолкнул в нужном направлении. Они медленно пошли к четвертому причалу, куда, через полчаса, прибывал “Вояджер” с Кентауры. Подойдя к защитной зоне они остановились.

Ген специально прибыл на космодром пораньше, чтобы собраться с мыслями. Перед ним стояла тяжелейшая задача, сообщить Бору о смерти Елены. Как это сделать, он пока не представлял и надеялся, что здесь, на месте, он сможет найти подходящие для этого слова.

Хотя реаниматор, сопровождающий Бора от Кентауры до Земли, утверждал, что состояние адмирала сейчас уже не вызывает опасения и память его полностью восстановилась, Ген все же переживал за психику Бора. Как он себя поведет, что будет делать?

Когда Ген получил сообщение от Костромина о том, что Бор найден, он попросил его не сообщать на Кентауру о смерти Елены, хотя Бор был в бессознательном состоянии, надеясь, что оказавшись здесь, на Земле, в кругу своих товарищей, Бор легче перенесет это известие. Но дни шли, а тревога Гена не утихала, а росла все больше и больше: он так и не смог придумать подходящих слов утешения.

Вчера состоялся сеанс связи с “Вояджером”, в котором Бор, за все время пути, принимал свое первое участие. Пересилив себя, Ген принял приглашение Костромина и тоже принял в нем участие, но как только лишь Бор заговорил с ним, он стыдливо отвел глаза, а затем и вовсе распрощался и ушел. Уже после сеанса связи ему позвонил Костромин и проинформировал, что адмирал был в полном недоумении от его поступка. Как выкрутился сам Костромин, Ген интересоваться не стал.

За эти несколько месяцев, пока “Вояджер” был в пути от Кентауры до Земли, Ген весь извелся и даже осунулся, переживая за состояние Бора, которое было крайне нестабильное.

Когда Бора и его спутника нашли кентауране, их организмы были сильно обезвожены: жизнь в теле Бора еще как-то теплилась, а его спутник был уже мертв. Специального медицинского оборудования, для таких случаев, на планете не было и было решено адмирала немедленно отправить на Землю, благо подлатанный “Вояджер” находился на космодроме Кентауры. По пути, состояние адмирала несколько раз ухудшалось, но каким-то чудом реаниматору, сопровождающему Бора, удавалось возвращать его к жизни, а несколько дней назад состояние Бора начало стремительно улучшаться и вчера он выглядел, хотя и сильно исхудавшим, но полностью здравомыслящим.

Выдвинув вестами нечто, вроде ультиматума, землянам удалось получить от них код доступа к пластинке корабельного журнала “Ххорта” и прочитать его. Несколько раз, когда экипаж разведчика был уже мертв, на изображении мелькнуло чье-то лицо с горящим взглядом. Земляне переслали эту часть корабельного журнала на Весту и вскоре загадка “Ххорта” была разгадана – на изображении был Озл.