Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 101 из 120

– Их уничтожают, ваше величество, – тихо проговорил Фа-коф. – Порой из них делают наглядный пример и съедают. Части их тел в качестве предостережения распределяют между теми, чья работа была недостаточно удовлетворительной.

– Это ложь! – заявила Мойрис, и зелень ее хитина приняла какой-то нездоровый оттенок. – Это невозможно и неразумно!

Тусси сочувственно на нее посмотрела. Мигерис была одной из дочерей Мойрис, и клан Линче очень годился ее возвышением в королевы нового клана.

– Я согласна, что это неразумно, – сказала она. – Есть у вас еще какие-то вопросы к ребенку?

Вопросы нашлись, и, хотя ответы на них было мучительно слышать, королевы продолжали расспрашивать Фа-кофа, пока окончательно во всем не убедились.

– Тем не менее, – упорно настаивала Мойрис, – мы также должны расспросить этих людей. Этот ребенок ничего не знает о всей ситуации в целом.

– Согласна, – сказала Тусси. – Однако, я считаю, на сегодня с нас уже достаточно. Давайте удалимся и подумаем о том, что мы узнали, а также о том, что нам спросить у людей.

– Согласны, – дружно отозвались изнуренные и взволнованные королевы.

– Тогда до завтра, – сказал Тусси. – Соберемся здесь в тот же час.

Она понаблюдала за тем, как королевы последовательно отключаются, – и отвернула голову при виде полной отчаяния позы Мойрис. То, что она поделилась своей ношей, нисколько эту ношу не облегчило, и Тусси стыдилась того, что ей выпало им обо всем рассказать. Как и все остальные королевы, она задумывалась о том, что могло превратить красный клан в таких монстров.

Затем Тусси погладила напряженную спину Фа-кофа.

– Идем, – сказала она. – Отобедай со мной. А потом мы в скалики поиграем. Любишь скалики?

Юный повианин кивнул. Затем он поднял взгляд на королеву.

– Я не лгал, ваше величество. Правда не лгал. – Педипальпы подростка буквально умоляли ему поверить.

– Я знаю, что ты не лгал, сынок. Просто очень тяжело такое услышать. Поэтому нам не хочется, чтобы это была правда. – Одним когтистым пальцем королева нежно приподняла ему голову. – Но это правда, и теперь мы должны думать, что с этим поделать.

Coy-бес заметно нервничал. Редеру казалось не слишком обнадеживающим, что эксперт по этикету стал так суетлив. Повианин расхаживал взад-вперед по коридору, то и дело дергая когтями за обтягивающий стены шелк. «Если он уже готов на стены лезть, – подумал Питер, – что же тогда мне предполагается делать?»

Наконец, выказывая педипальпами вторую степень уважения, Coy-бес подошел к коммандеру.

– Я говорил вам, что если королевы захотят, чтобы вы присоединились к обсуждению, вам дадут комок жира? – спросил он.

Редер кивнул.

– А если вы захотите говорить, вы должны жевать жир, –сказал эксперт по этикету.

– Вы просто отлично меня проинструктировали, – заверил повианина Питер, делая ладонями успокаивающие движения. – Если я где-то напортачу, никто не сможет вас обвинить. Ваша работа была безупречна.

Coy-бес повращал одной педипальпой вокруг другой, показывая тем самым свое расстройство.

– Мне почему-то кажется совсем по-другому, – сказал он. – Хотя я сердечно благодарю вас за поддержку, – торопливо добавил консультант, делая уважительный жест.

«А от оскорблений эксперт по этикету даже в таком состоянии предельно далек», – лукаво подумал коммандер.

– С вашими превосходными инструкциями и советами мы с мисс Трюдо должны справиться как нельзя лучше, – взялась успокаивать повианина Сара.

Затем они с Питером обменялись многозначительными взорами. «Кому могло прийти в голову, – дружно подумали оба, – что в один прекрасный день нам придется повианина утешать». Меньше месяца тому назад повиане были врагами, которые в буквальном смысле ели людей живьем и которые запросто обеспечивали бы людям ночные кошмары, даже если бы их не ели. А теперь они были друзьями, причем чертовски славными.

– Наверное, я никак не могу прийти в себя после того… инцидента, – признался Соу-бес.

– Любой бы не сразу пришел, – утешила его Сара.

«Особенно бедняга Бартер», – подумал Питер.

Получилось так, что эксперт по этикету, убежденный в том, что хорошие манеры могут одолеть любые препятствия, организовал себе «случайную» встречу с лингвистом в коридоре научного отдела. Мистеру Бартеру до сих пор успокоительное кололи.

«И несчастный Соу-бес, вероятно, тоже что-то такое употребил, – подумал Питер, внимательно изучая нервозного чужака. – По-моему, у него какой-то серый налет вокруг… гм, рта».

Громадный деревянный барьер, совершенно определенно не дверь, скользнул в сторону, и перед ними предстал Ху-сей, первый помощник королевы Тусси.

– Клан Нрзан вызывает представителей Содружества, – нараспев произнес он.

– Э-э… – Размахивая указательным пальцем, Редер в темпе к нему подскочил. – Мы всего лишь представители нашего корабля, «Непобедимого», – сказал он. – Мы пришли сюда не как официальные представители Содружества.

Последовала пауза, пока первый помощник это переваривал.

– Отличный ход, сэр, – прошептала Марион Трюдо, корабельный юрист.

– Клан Нрзан вызывает представителей корабля Содружества «Непобедимый», – так же нараспев произнес Ху-сей, но уже заметно громче, чтобы вернее отмести любые другие уловки, к каким могут прибегнуть люди.

Содруги и Соу-бес гуськом вошли за Ху-сеем.

Питера не на шутку удивило увиденное. Все это порядком напоминало продемонстрированные ему в свое время компьютерные имитации громадных средневековых залов человеческой расы. Между темной почвой пола и черными от дыма стенами и потолком гигантские королевы были единственными цветными пятнышками в этом месте.

Ху-сей провел людей в их световой кружок – шестой в общем круге королев, тот самый, в котором вообще-то должен был находиться представитель клана Нтагон. Для удобства гостей там были устроены какие-то подобия гамаков с чем-то вроде подушек из шелковых кип. Редер и его люди держали руки соответственно первой степени уважения, склоняя головы перед королевой Тусси.

– Прошу садиться, – предложила им голубая королева. Когда люди расселись, она сказала: – В интересах сохранения времени и сил мы чувствуем, что настала пора для откровенного разговора. Вы освобождаетесь от ритуала прожевывания жира.