Страница 70 из 122
Петровка после многих лет обрушения, обнищания и советского опрощения капитально ремонтируется, обновляется и тем самым опять европеизируется. Становится такой, какой была в старой Москве. Прибавилось света фонарей и рекламы. Торгуют магазины самых известных фирм мира. Сияют чистотой фасады. Зеркальные витрины заполнены модными товарами. Зажигаются огни кафе, ресторанов... Изобилие! Все это вернулось после вихрей тотальной национализации Ленина и Сталина.
О прошлом, утопическом плане "ленинской монументальной пропаганды" напоминает встроенный в 1921 году в стену Петровского пассажа барельеф, изображающий рабочего. Черный квадрат с образом труженика призван был символизировать идею Ленина: власть в советской России принадлежит рабочему классу. Исполнен барельеф в цементе скульптором Матвеем Манизером, прославившимся в свое время не только фигурами Ленина и Сталина, но и монументами вблизи Петровки, где под землей на станции метро "Площадь Революции" предстают в бронзе матросы и солдаты, рабочие и крестьяне, дети и физкультурники, осчастливленные ленинской революцией.
"Рабочий" упоминался всеми советскими путеводителями, забывавшими сказать, что появился он на Петровском пассаже тогда, когда торговля здесь умерла. Место товаров заняли экспонаты промышленной выставки ВСНХ, Высшего Совета Народного Хозяйства, другие советские учреждения, в их числе трест Дирижаблестрой, запускавший в небо аэростаты.
Проект Петровского пассажа выполнил московский архитектор Борис Владимирович Фрейденберг, построивший на Петровке два больших жилых дома, 18 и 20, не считая многих других крупных зданий в центре, в том числе Сандуны. К пассажу руку приложил великий московский инженер Владимир Григорьевич Шухов, создавший конструкцию его прозрачных стеклянных крыш.
После "Мюр и Мерилиз", Голофтеевского и Солодовнического пассажей это была четвертая крупная звезда из созвездия Меркурия на Петровке, не считая десятков звезд и звездочек меньшей величины, заполнявших этажи и подвалы улицы.
Петровка, как все древние проезды, пережила несколько этапов развития. На жалованных монархами землях первоначально селились князья и бояре, вельможи петровских и екатерининских времен.
Огромный участок земли на Петровке, 12-16, некогда принадлежал графу генерал-поручику Иллариону Воронцову, владевшему большой усадьбой с главным домом и прилегающими к нему строениями. Об исчезнувшей усадьбе напоминает у Петровского пассажа дом с массивными колоннами и портиком. Иногда пишут, что это и есть старинная усадьба, памятник XVIII века. Однако пред нами типичный сталинский новодел, творчество советских зодчих, на месте классического дворца построивших после войны министерство с колоннадой и портиком на Петровке, 14.
От Воронцовых усадьба на Петровке перешела к надворной советнице М. А. Раевской. Она любезно предоставила свой дом господам офицерам, собравшимся на тайный съезд, где обсуждались планы захвата власти, свержения монархии. В историю эти заговорщики вошли под именем декабристов, которые, по определению Ленина, "страшно далеко были от народа". На первом заседании председательствовал граф Михаил Орлов, после восстания на Сенатской площади пощаженный Николаем I, по причине нам известной.
Позднее дворец, как многие другие крупные частные здания, перешел в казну. Его заняло вполне рыночное учреждение - Московское городское кредитное общество, ссужавшее клиентов на домостроительство. В просторечии это общество называлось "Кредиткой". Его часто упоминали в газетах. Во-первых, потому, что в Большом зале общества проходили концерты с участием лучших музыкантов. Во-вторых, потому что в связи с банкротствами, судами, тяжбами случались скандалы, дававшие пищу фельетонистам и куплетистам.
Много лет уже в "Кредитке"
Полный царствует хаос,
От нее лихие пытки,
Москвичам признать пришлось.
На самом же деле лихие чекистские пытки все без исключения домовладельцы испытали только тогда, когда замолкли куплетисты, закрылись либеральные газеты и все кредитные общества.
В строениях усадьбы располагались после революции разные российские административно-командные учреждения, такие как Госплан РСФСР, Росглавбумпром, наркомат пищевой промышленности... Эту отрасль десятки лет опекал соратник Сталина умнейший Анастас Микоян, построивший в Москве громадный мясокомбинат, (сохранивший его имя в новом названии "Микомс"), много хлебных заводов, фабрик-кухонь, которыми советская власть мечтала раскрепостить женщин-работниц. Коммунисты с переменным успехом пытались спланировать народное хозяйство на одной шестой земного шара, накормить сотни миллионов людей, производить продукты, бумагу, которой, как хлеба и мяса, постоянно не хватало. Как долго в результате их безуспешных усилий пришлось мне писать на листах хлипкой сероватой бумаги, где расплывались чернила!
На рубеже ХIX-ХХ веков Петровка обогатилась многими зданиями. Верхние этажи заселяли жильцы. Нижние - заполнялись лавками, гостиницами, ресторанами, фотоателье, выставочными залами, кинотеатрами и театрами. Они не отличались постоянством и размахом императорского Большого, жили по законам рынка. Возникали, набирали силу и закрывались по разным причинам.
Квартиры снимали, по современной терминологии, люди среднего класса. Так, жителем Петровки на закате жизни и на вершине славы стал врач и писатель Антон Павлович Чехов, с женой поселившись весной 1903 года во дворе дома 19. Улицу он выделял среди других, будучи далеко от Москвы, мечтал "пройтись по Петровке". В квартиру на третьем этаже смертельно больному туберкулезом приходилось подниматься без лифта, что было для него "подвигом великомученичества". В этом доме автор прочитал труппе Художественного театра "Вишневый сад". С Петровкой и ее переулками связаны важные события в жизни Чехова. Первую книгу "Сказки Мельпомены" он выпустил в лучшей тогда московской типографии А. А. Левенсона. В соседний Театр Корша отнес первую пьесу "Безотцовщина", где она с успехом прошла, побудив заняться драматургией. На Петровке лечился у врача Оболенского, фотографировался...
С момента появления фотографии здесь стремились снять ателье первые профессионалы, сначала это были иностранцы, такие как А. Давиньон, "Михаил Покарт и компания", потом появились русские. На Петровке, 15, обосновалось представительство акционерного общества "Кодак", чья пленка сегодня есть чуть ли не в каждой московской лавке.
С улицей связана деятельность многих фотохудожников Москвы, создавших документальные портреты современников, в том числе знаменитых писателей, артистов. Последний прижизненный снимок Федор Михайлович Достоевский сделал в ателье А. Ф.Эйхенвальда, студия которого находилась на Петровке, 12.
В 20-е годы на Петровке, 5, помещалось популярное ателье фотохудожника Моисея Наппельбаума. Он прославился снимками многих звезд искусства и литературы, Анны Ахматовой, в частности, а также первой официальной фотографией председателя Совнаркома "тов. В. И. Ульянова-Ленина". То был первый камень в основание культа вождя -пирамиды Ленина, быстрее, чем коммунизм, построенной его соратниками. Ильич, лбом которого залюбовался мастер, работой остался доволен, расписался и сделал надпись на снимке: "Очень благодарю товарища Наппельбаума. Ленин". Заслужившему доверие "товарищу" поручили возглавить первую московскую государственную "специальную портретную фотографию при ВЦИК", запечатлевавшую для истории вождей и функционеров партии, партийные съезды и конференции. На этих снимках можно увидеть тех, кого эта партия приказала уничтожить. Сломали новые хозяева Москвы и старинный дом Анненковой, где помещалось ателье Наппельбаума. Прелестный особняк украшал угол Петровки и Кузнецкого моста. На его месте построен торгово-деловой центр "Берлинский дом".
Раньше, чем фотографы, облюбовали Петровку продавцы книг и нот, владельцы типографий и издатели, самые известные и уважаемые. На одних Петровских линиях насчитывалось свыше десяти книжных издательств, магазинов. Лавки "Гроссман и Кнебель", "Знание", "Книжный мир", Николая Лидерта, Натальи Печковской знали многие. Библиотеки "Петровская", "Новое дело", "Французская библиотека для чтения Рено" и другие при магазинах имели адреса этой улицы. Книгами занимались чуть ли не в каждом доме.