Страница 30 из 52
После моего перевода в бригаду имени Гуляева санитарную службу в Минском соединении возглавил начальник санслужбы партизанской бригады имени Пономаренко С.М.Швец. Семен Миронович был наиболее опытным из нас. Небольшого роста, курносый, с пышной шапкой каштановых волос, он немного прихрамывал. Хромота - результат перенесенного перелома, полученного во время спортивных занятий в военной школе, где он готовился стать кадровым командиром. Несмотря на это, был он очень деятелен, подвижен, за день успевал сделать так много, что мы удивлялись, когда он отдыхает!
Сын бедного сапожника, он с детства мечтал стать военным. Казалось бы, мечта его осуществляется - поступил в военную школу, успешно ее заканчивал.
Идея посвятить себя медицине появилась у Семена Мироновича во время болезни, связанной с переломом ноги. После выздоровления в 1931 году он поступил в Минский медицинский институт, а в 1936 году успешно его окончил.
Врачебную деятельность начал в Холопеничской районной больнице. Потом был переведен главврачом в Логойскую районную. Здесь и застала его война.
С первых же дней - в рядах Красной Армии. 5 июля 1941 года полк, в котором служил Швец, попал в окружение в районе Бобруйска. С большим трудом Семену Мироновичу удалось избежать плена. Переодевшись в гражданскую одежду, он подался в Глуск, по по дороге несколько раз наткнулся на фашистов и решил уйти в славковичские леса. Здесь и встретился с партизанами отряда А. И. Далидовича. Вскоре отряд вырос в бригаду, где Швецу поручили возглавить санитарную службу.
Много сделал этот опытный врач для улучшения лечения и профилактики в отрядах бригады. И оперировал он, так же как и мы, очень часто, и изыскивал средства для консервативной терапии ряда заболеваний, и готовил санитарных инструкторов для взводов и отделений. И все это не в ущерб своей деятельности на посту начальника санитарной службы бригады.
В мае 1943 года мы с ним расстались, а снова встретились лишь спустя 25 лет. За эти годы Семен Миронович очень постарел, однако своего служения медицине не оставил. Он продолжает лечить больных в одной из клиник Минска.
Долго сидели мы с ним за чашкой чаю, вспоминали те суровые годы, боевых друзей, коллег-медиков. В тот вечер рассказал мне Семен Миронович случай, о котором раньше никогда не упоминал. Хочется кратко пересказать его.
Это произошло осенью 1943 года. Я в то время со своей бригадой был в районе пинских лесов, Швец оставался в деревне Репин при штабе Минского соединения. Немцам каким-то образом стало известно, что в деревне располагается штаб соединения. Они решили одним ударом его уничтожить. И вот однажды ясным осенним утром на деревню налетели самолеты врага, стали безжалостно ее бомбить. Много в тот день было жертв среди партизан, особенно среди мирных жителей - женщин, стариков, детей.
Всю ночь, ни на минуту не прерываясь, врач оказывал помощь пострадавшим. К утру все раненые партизаны и местные жители были рассредоточены по отрядам. Такая мера предосторожности оказалась своевременной. Когда Швец со своими помощниками последним покидал деревню, с другого конца в нее ворвались фашисты. Но они нашли лишь пустые хаты.
Начальники санитарных служб бригад, как правило, были хирургами и, естественно, помимо своих служебных обязанностей, продолжали оказывать раненым, местным жителям медицинскую, а при необходимости и хирургическую помощь. Кроме того, они были в ответе за состояние противоэпидемической работы, объем которой также неуклонно возрастал.
Конечно, наиболее сложные виды операционной помощи оказывались в бригадном госпитале. Но если уровень подготовки бригадных врачей не позволял сделать нужную операцию, то приглашался более опытный хирург из штаба соединения соседней бригады. Наконец, если все же своими силами мы не могли оказать должной помощи раненому, он отправлялся на Большую землю самолетом.
Все неотложные операционные вмешательства бригадные врачи осуществляли непосредственно в отрядах, где были свои санчасти. Там же мы обеспечивали и различную консультативную помощь раненым и больным партизанам. Но в любом случае для всех наших медико-санитарных подразделений характерной была большая маневренность, при которой обязательно обеспечивались правильный метод лечения и сохранность медикаментов, инструментария.
Немало было случаев, когда при сложных ситуациях нам приходилось прятать в лесных тайниках медикаменты и инструментарий, а потом, после разрядки обстановки, доставать их. Довольно часто раненых и тяжелобольных переносили на труднодоступные островки в болотах, оставляли при них медицинского работника, а потом возвращались за ними.
10 мая 1943 года я прибыл в расположение 99-й партизанской бригады имени Гуляева, которая дислоцировалась в Славковичском сельсовете Глусского района. Штаб бригады размещался в лесу, в урочище, которое партизаны назвали гуляевскими лагерями. Приехал я туда на повозке, привез с собой немного медикаментов, небогатый свой хирургический инструментарий, пару парашютов. Вместе со мной прибыла медсестра Мария Леонтьевна Вежновец, с которой мы незадолго перед этим поженились.
Командир бригады Андрей Тихонович Чайковский и начальник штаба Василий Максимович Середин встретили нас очень радушно. Знакомиться нам не нужно было, до этого мы не однажды встречались в штабе соединения, поэтому разговор сразу принял деловой характер. Андрей Тихонович рассказал о задании, полученном в связи с рейдом бригады по тылам противника, сообщил о задачах, которые встают перед санитарной службой. В частности, он известил, что положение мое несколько облегчается тем, что местных партизан, которые связаны с семьями, и бойцов более пожилого возраста решено не брать в этот трудный переход, бригада обновляется более молодыми народными мстителями.
- А в остальном, - продолжал он, - ничего утешительного сказать не могу. Бои предстоят тяжелые, а у нас на четыре отряда до тебя не было ни одного врача и всего два средних медработника - Вера Мартинович и Юлия Пантелеенко. Не могли они справиться вдвоем, обходились частенько самопомощью. Так что работы тебе хватит. Ну, отдыхай, а завтра за дело!
Разместили нас в отдельной землянке. Весь вечер Мария устраивалась на новом месте, потом, усталая, уснула, а ко мне сон долго не шел. Все размышлял о том, с чего же начинать работу в бригаде, как организовать дело, чтобы от каждого медработника добиться наибольшей отдачи. Ведь, собственно, начинать нужно было на пустом месте.
Утром явился к комбригу, попросил разрешения приступить к знакомству с отрядами.
- Хорошо, - ответил Андрей Тихонович. Потом подозвал к себе молодого паренька.
- Вот тебе в помощь Ванюшка. Парень шустрый, смекалистый, исполнительный. Подучи его вашему делу, будет он тебе хорошим помощником.
Андрей Тихонович не ошибся, Ванюшка действительно оказался исполнительным и добросовестным хлопцем. Стал он хорошим санинструктором, прекрасным эвакуатором, то есть человеком, который при боевых операциях сопровождал раненых с поля боя к медпункту.
С Иваном мы побывали во всех четырех отрядах бригады, познакомились с медсестрами Верой и Юлией. Из рассказов девушек узнал, что они делали все: и на поле боя перевязывали раненых, и на своих плечах выносили их к медпункту, и лечили как могли. А при необходимости звали на помощь доктора Швеца. Они искренне были рады тому, что в бригаде появился свой врач, обещали оказывать мне всяческую помощь и поддержку.
Познакомился я и с командирами отрядов - Цикунковым, Грабко, Хорохуриным и Крюком. Поговорил с каждым. Все они также обещали мне содействие и поддержку.
Возвратившись в штаб бригады, изложил Андрею Тихоновичу свои соображения по поводу мероприятий, которые предстояло осуществить прежде всего. Во-первых, необходимо создать бригадный госпиталь. Для этой цели надо выделить три землянки. Одна - для операций и перевязок, вторая - для размещения раненых и больных...
- Не много ли? - усомнился Чайковский.