Страница 41 из 80
- Тогда мы посидим в машине. Во время движения говорить о серьезных вещах не очень удобно.
Алла села назад, а Лидия Петровна на переднее сиденье.
- Итак, сразу скажу, что основания беспокоиться у вас есть.
- Вот спасибо, успокоили, - съехидничала Алла.
- Но вы же хотели услышать правду!
- Конечно, конечно, - закивала Лариса, одарив подругу сердитым взглядом. Вечно она со своим неуемным языком!
- Наташа явно агравирует свое состояние - то есть, преувеличивает, намеренно утяжеляет.
- В общем, косит, симулирует, притворяется? - уточнила Алла.
- В упрощенном понимании так. Какие-то тяжелые переживания у нее, безусловно, есть, и если бы она лежала не в хирургическом отделении, а в психиатрической больнице, то её состояние было бы расценено как адекватное, то есть, соответствующее ситуации и её переживаниям. Наталия агравирует именно последствия травмы. Виктор Павлович предполагал, что у неё было сотрясение мозга легкой степени. Я вообще такового не обнаружила. Возможно, хирургов сбило с толку то, что когда её привезли, пациентка была вся окровавлена - лицо, руки, одежда. Я беседовала с врачом, который дежурил в тот день. Увидев столько крови, тот не стал терять времени на детальный осмотр в приемном покое. Больную тут же отвезли в хирургическое отделение, полагая, что есть какие-то тяжелые повреждения, но при тщательном обследовании они не были обнаружены.
- Виктор Павлович говорил, что у Натки нет ни царапины.
- Действительно нет. Ничего такого, что объяснило бы наличие такого количества крови на её одежде.
- Так может быть, кровь чужая?.. - похолодев, спросила Лара.
- Я тоже об этом подумала. Кстати, а Наталия не страдала носовыми кровотечениями?
- Не знаю, - неуверенно произнесла Лариса и посмотрела на подругу.
- Тоже не в курсе, - подтвердила та.
- Возможно, это кровь самой Наталии, хотя мне она не объяснила её происхождение.
- Натка по-прежнему говорит, что у неё провал в памяти?
- Да.
- Та-ак, очень интересно... - покусывая губу, произнесла Алла. - И зачем же ей это понадобилось?
- Можно предположить, что Наташа что-то совершила, но пока не знает, как ей себя вести, поэтому выбрала такую тактику, которую нередко избирают примитивные люди: "Ничего не помню, ничего не могу рассказать", - боясь проговориться или сказать не то. Но это лишь предположение. Что с ней, пока не ясно. Она однотипно твердит: "Я ничего не помню". Но самое главное, Наталия очень боится, причем, не конкретного человека или чего-то определенного. Страх диффузный, порой граничащий с ужасом.
- Может, Натка с катушек съехала?
- Скорее всего, она испытывает страх из-за того, что что-то натворила и опасается последствий. Конечно, было бы лучше, если бы Наташа все рассказала, но она боится всех, и в первую очередь, следователя, поэтому просила запретить её допрашивать. Мы с Виктором Павловичем, конечно же, пошли ей навстречу. В таком состоянии допрашивать пациентку бесчеловечно.
- А может, наоборот, ей станет лучше, когда облегчит душу чистосердечным признанием? - язвительно поинтересовалась Алла.
- Не думаю, - Лидия Петровна не обратила внимание на тон Аллы и оставалась серьезной. - Могу предположить, что она совершила что-то криминальное и боится ответственности.
- Так. А мы здесь с какого бока-припека?
- По некоторым косвенным признакам у меня сложилось впечатление, что Наташа надеется на вашу помощь.
- Адвокат, частные сыщики или что-то еще?
- Мы можем только гадать, какого рода помощь ей требуется. Возможно, даже поддержка вашего приятеля из криминальных структур.
- Мирона? - удивилась Алла. - А он-то при чем?
- Возможно, Наташа сама или вместе с приятелем перебежали дорожку кому-то из авторитетов криминального мира. Тут не спасет ни адвокат, ни частный сыщик.
- Все-таки Натка пошла по кривой дорожке?
- Да, у неё все предпосылки для совершения правонарушения. Детально разобраться в ней я ещё не успела, но то, что она абсолютно безнравственна, - могу сказать со всей определенностью.
- Ах, сука! - не выдержала Алла, но тут же спохватилась. - Извините, Лидия Петровна, нечаянно вырвалось.
- Я вас понимаю, Алла. Но по моему мнению, Наташа не намерена вовлекать вас в свою историю. Если вы нужны ей как мостик к вашему криминальному приятелю, на защиту которого она надеется, то не в её интересах вам навредить.
- Да у этой мерзавки ничего святого! Эта тварь может и нас подставить, надеясь, что мы этого не узнаем, и на Мирона рассчитывать!
- Намеренно - вряд ли. А в силу своей интеллектуальной недостаточности и неразвитости высших эмоций, бездумно, не думая о последствиях, - вполне возможно.
- Но нам-то от этого не легче!
- Согласна, - кивнула психиатр.
- Так, все ясно. Значит, надо быть во всеоружии.
- Думаю, что вам не помешает подготовиться к возможности нежелательного поворота событий.
- Спасибо, Лидия Петровна, - сказала Алла и протянула ей конверт.
"Ай да Алка! И когда она только успела его приготовить?!" восхитилась Лариса.
Та совершенно спокойно взяла и положила в свою сумочку.
"И это Алке удалось. Я бы точно мялась и оправдывалась, вручая деньги. А что в этом такого? Человек работал и получил оплату за свой труд".
- Куда вас отвезти, Лидия Петровна? - спросила Лара.
- Обстоятельства изменились. Заболел наш дежурный врач, и меня попросили поработать за него.
- Но вы же устали после дежурства!
- Ничего, Лариса, я привычная. На работу мне нужно к пяти часам, а пока я могу немного отдохнуть. Съезжу домой, а потом зять меня отвезет.
- Я отвезу вас домой, - предложила Лара.
- Спасибо. Буду признательна.
- А я вас покину, - сказала Алла. - Пока ещё все сравнительно спокойно, хочу успеть сделать хотя бы самые срочные дела.
- Поезжай, - кивнула Лариса. - Я потом позвоню.
- Пока, дорогая, не забудь позвонить Виталику.
Алла пересела в свою машину и тут же тронулась с места. Лариса спокойно поехала за ней. Выезжая из ворот, она увидела вдалеке ярко-красный "Фольксваген" подруги, который петлял между другими машинами.
"Хоть бы она в расстроенных чувствах не врезалась во что-нибудь", подумала она, наблюдая за маневрами Аллы, пока машина той не скрылась из виду.
Лидия Петровна назвала свой адрес, и только тут Лариса подумала, что не имеет понятия, а где это. При её географическом кретинизме доехать в незнакомое место - целая проблема.
- А вы знаете, как доехать? - повернулась она к врачу.
- Не знаю, Лариса, у меня ведь тоже топографический кретинизм.
- Эх, надо было хоть Аллу спросить, она Москву знает, как свои пять пальцев.
- Если вы сумеете доехать до Кутузовского проспекта, то дальше я уже сориентируюсь. Улица Дениса Давыдова идет параллельно Кутузовскому, за Панорамой Бородинской битвы.
- А, знаю! - обрадовалась Лара. Почти напротив Панорамы, в доме, где хозяйственный магазин, жил Виталик, а она у него не раз бывала.
Доехали довольно быстро. По дороге почти не разговаривали, лишь при прощании Лидия Петровна сказала:
- Не тревожьтесь, Лариса. Во-первых, вы не одиноки, у вас много близких людей, которые придут вам на помощь, да и на меня вы всегда можете рассчитывать, а во-вторых, есть у меня предчувствие, что ситуация скоро разрешится.
- Вашими бы устами... - вздохнула та.
- В любом случае, я в вашем распоряжении. Возможно, придется ещё раз проконсультировать Наташу, и есть шанс, что она станет более разговорчивой, когда поймет, что я ей не враг. Оставьте мне свой телефон. Виктор Павлович говорил, что, возможно, скоро выпишет её или переведет в психиатрическую больницу. В их отделении она явно не по профилю. В этом случае я вам сразу же позвоню. Насколько я поняла, пока вы не собираетесь появляться в больнице?
- Нет, мы не хотим привлекать к себе внимания правоохранительных органов.