Маленькая женская месть

- Люблю здесь бывать, - сообщила она подруге. - Только в этом кабаке можно устроить настоящий праздник живота.

Как всегда, перед серьезным разговором, она основательно подкрепилась и лишь за кофе и сигаретой приступила к основному разговору:

- Светик, я не буду ходить вокруг да около и спрошу тебя в лоб: ты была недавно в поселке "Красная Пахра"?

- Тебе Лидия Петровна сказала?

- Во-первых, брось такую вредную еврейскую привычку - отвечать вопросом на вопрос. Во-вторых, ты хорошо знаешь нашего психиатра - она никогда не говорит то, что узнала от другого человека. Кремень-баба, даже под пытками не проговорится.

- Откуда же ты тогда об этом узнала?

- Здесь вопросы задаю я, - тоном следователя из детективных фильмов советских времен произнесла верная боевая подруга.

- Да, была, - улыбнулась Светлана.

- И что ты там делала, дорогая?

- Мстила, - просто ответила Света.

Алла выпустила струйку дыма, задумчиво проследила за ней взглядом и лишь потом перевела взгляд на подругу:

- И как - удачно отомстила?

- Вполне.

- Испытываешь глубокое моральное удовлетворение?

- Испытываю, - спокойно ответила подруга.

- И чем же этот несчастный так тебя достал?

- А то ты не знаешь?!

- Да пока не знаю. Хотя кое о чем догадываюсь.

- Я была у Лидии Петровны, спрашивала её совета, стоит ли мстить, и она сказала, что месть - своеобразная психологическая защита и может иметь очищающую функцию.

- Что - наш психиатр прямо так и сказала: пойти и шлепни этого мерзавца? - не поверила Алла.

- Нет, конкретно она ничего не говорила, а лишь в общих чертах - что стремление поквитаться за несправедливо причиненное зло, вполне естественно и тем самым восстанавливает справедливость.

- Насчет справедливости мести я целиком с ней согласна. Значит, конкретный план мести - твоя собственная наработка?

- Да, - кивнула по-прежнему совершенно спокойная Светлана.

- Н-да... - Алла откинулась на спинку стула и оглядела подругу оценивающе-уважительным взглядом. - Растешь над собой, дорогая. Матереешь, можно сказать.

- Полагаю, что ты бы тоже такого не спустила.

- Это уж точно.

- Почему ты смотришь на меня каким-то непонятным взглядом?

- Это я мысленно констатировала, что ты правильно восприняла мои советы и даже творчески доработала их.

- С кем поведешься, от того и забеременеешь, - повторила Светлана любимую Аллину поговорку.

- Хорошая из тебя получилась ученица. Вся в меня. И даже переплюнула наставницу. Я, правда, тоже при случае не остановилась бы перед мочиловом, но пока такой практики у меня ещё нет.

- Почему ты говоришь об убийстве? - удивилась Света.

- А о чем ещё я должна говорить?

- Я имела ввиду месть.

- А убийство из мести ты исключаешь?

- Теоретически нет, но практически я вряд ли способна лишить кого-то жизни.

- От чего же он помрэ?

- А разве он умер?

- Еще как. Уже две недели тухнет в морге.

- Кто, Роман? - искренне удивилась Светлана. - Почему две недели и почему в морге?

- Какой Роман? - теперь настала очередь удивляться Алле.

- Да наш Ромка Скворцов.

- А при чем здесь Ромка Скворцов?

- Так ты ж говоришь, что он умер.

- Я!!! Впервые слышу это от тебя.

- Так ты же сама только что сказала мне, что он умер.

- Ну, мать, у нас получается какой-то испорченный телефон. Ты говоришь, что наш психиатр дала тебе свое материнское благословение на месть, и ты отомстила. А я говорю, что в результате твоей мести сей субъект откинулся и либо находится в морге, либо его уже погребли в общей могиле как неопознанный объект.

С чисто женской логикой Светлана выхватила лишь часть сказанного подругой:

- Почему же его никто не опознал?

- Наверное, было некому. Труп провалялся на даче несколько дней или даже неделю, а потом менты его забрали. Может быть, нашли родственников, а может, и нет.

- От чего же он умер?

- Это я тебя спрашиваю: от чего он умер? Что ты с ним такого сделала?

- Я? - удивилась Светлана. - Ничего.

- От "ничего" не умирают.

- Но правда, Ал, я ничего плохого Ромке не делала. Ну, высмеяла его, и все.

- Погоди, дорогая, при чем здесь Ромка?

- Так ты ж говоришь, что он умер, и лежит в морге или уже похоронен.

- Так, опять двадцать пять, - поморщилась Алла. - Дорогая, давай лучше по порядку, а то у меня от твоих вопросов-ответов уже мозги наизнанку.

- Но ты же сказала, что все уже знаешь.

- Кое что знаю, но, похоже, не то, что имеешь ввиду ты. Расскажи свою историю, а потом я изложу свою.

- Ты помнишь, как Роман Скворцов оскорбил меня, когда мы учились на первом курсе?

- Смутно.

- Но ты же потом с ним подралась.

- Было дело, - подтвердила верная боевая подруга. - Не помню, за что, но проучила засранца.

- Как мне потом передали, дословно Роман сказал так: "Кузнецова закомплексованная фригидка, поэтому строит из себя недотрогу. Типичная кандидатура в старые девы. Без отбойного молотка её не трахнешь. Мне столько не выпить. Пусть другие дерзают". А потом стал распускать грязные сплетни в том же духе.

- А-а, теперь вспомнила! Я очень сильно оскорбилась, что он так неуважительно отозвался об особе одного со мной пола, подкараулила его в мужском сортире, выволокла из кабинки со спущенными штанами и велела перед тобой извиниться. Но этот моральный урод не пожелал и стал залупаться. И тогда я ему врезала от души, да так, что он отлетел к стенке, шваркнулся об неё и сполз на пол. Представляешь картинку: мужики стоят у писсуаров с мечтательным видом, а тут вдруг отборный мат-перемат мужским и женским голосом и глухое "Бамс!". Они вбегают в то отделение, где кабинки, а Ромка валяется у стены со спущенными портками, вывалив все свое немудреное хозяйство. Признаюсь честно, столько мужских членов одновременно я ни разу не видела. Наши мужики прибалдели при виде меня - они понятия не имели, что в соседнем помещении дама, и в спешке даже штаны не успели застегнуть. А я говорю: "Ребятки, вы что, групповуху решили устроить?" Смеху потом было! А Ромка и вправду говнюк, каких мало. Правильно ты его замочила. Довершила начатое мной.

- Но я его не убивала!

- Да? А кто ж тогда?

- А я откуда знаю?

- Ну, тогда повествуй дальше.

- Ту историю я ещё долго не могла забыть - надо мной все посмеивались, меня сторонились. Потом все забылось - времени прошло немало. Я пригласила Романа, как и всех, на свою свадьбу. Думала, все давно быльем поросло, а он, оказывается, не забыл. Мерзко осклабился и говорит мне: "Вижу, что фригидность не помешала тебе отхватить молоденького мужа. Или ты его купила? Денег-то теперь у тебя куры не клюют, а покупать и продаваться ты умеешь. Вначале продалась богатому мужу, а потом укокошила его и прикупила себе смазливого альфонса". Его слова так врезались мне в память, что я передаю их дословно. Меня аж всю трясло, хорошо Сережи рядом не было. А Роман как был подонком, так подонком и остался.

- Ну, так и шваркнула бы ему по сусалам!

- Тогда бы вмешался Сережа, и началась бы банальная драка.

- Позвала б меня. От Ромки бы и мокрого места не осталось.

- Не хотела устраивать скандал на собственной свадьбе.

- А я бы отвела его по старой привычке в мужской сортир и повторила все в точности, как семнадцать лет назад.

- Да ну, Ал, - махнула рукой Светлана. - Все ж таки это свадьба.

- Как я понимаю, ты побежала за советом к Лидии Петровне, и она тебя благословила на маленькую женскую месть.

- Да. Я долго думала, как мне поступить, а потом придумала. Позвонила Роману и заигрывающим тоном назначила ему свидание.

- Ну, сильна, мать! - восхитилась верная боевая подруга. - В тебе умерла великая актриса! Вся в меня!

- Он сразу согласился встретиться, я даже не ожидала, что так легко все получится. У меня нет квартиры для свиданий, у него, как оказалось, тоже. Последняя из жен его выгнала, теперь скитается по друзьям-собутыльникам. Роман сказал, что у его друга есть дача в "Красной Пахре", он возьмет у него ключи, и мы договорились встретиться там.