Страница 21 из 28
- Всех четверых женихов-неудачников мы вытащили из пруда рядом с дачей Муравской. Каждый раз она действовала, как и в случае с тобой: ослепляла мужчину струей из баллончика, тут же обваривала кипятком, а затем добивала молотком по голове. Ночью отвозила труп к пруду на хозяйственной тележке. Все трупы с привязанными к шее камнями были утоплены рядом с берегом. Пруд этот давно превратился в болото, и в нем никто не купался. Так что ты, Ильин, чудом избежал исполнения приговора, вынесенного тебе Муравской.
Между прочим, она не устает нас благодарить за чудесное спасение, так как считает Губина твоим сообщником, желающим её убить и завладеть дачей. О совершенных преступлениях рассказывает спокойно, даже буднично, со всеми подробностями. Откровенно гордится найденным ею способом избавления общества и слабых женщин от гнусных стяжателей, способных на все ради завладения чужой собственностью, и искренне убеждена, что поступала справедливо. О наличии четвертой жертвы мы и не подозревали: никто не заявил об исчезновении одинокого холостяка.
Ну что, ребята, вот мы и раскрутили ещё одно крупное дело. Так что можем три дня гулять. Начальство разрешило. Конечно, премия была бы лучше. Но хоть отоспимся, отдохнем.
Однако отдыхать им долго не пришлось. Уже вечером следующего дня домой Ильину позвонил Кондратов и сообщил:
- Все, Ильин, кончай ночевать, как говорят в армии, сюрприз нам Парамонов преподнес, в бега ушел.
- Да ты что? Он ведь совсем на супермена не похож. Как ему удалось?
- Да он за компанию ноги сделал. Рецидивист Толик Ручеек сбежал и Парамонова с собою прихватил.
- Ну что, мне прямо сейчас приезжать?
- Да нет, пусть те, кто его упустил, на ночь глядя бегают, только ты ничего не планируй на утро. Начальство приказало искать Парамонова. Твой Карпов в курсе и дал добро. Беглец - человек опасный, и его надо побыстрее изолировать, а то как бы не натворил новых "убойных дел".
Положив трубку, Ильин стал ломать голову: как же такое могло произойти? И лишь наутро узнал детали чрезвычайного происшествия.
Незадолго до этого злосчастного дня следователь Тихонов сидел в своем кабинете и, отпечатав постановление о направлении арестованного Парамонова на судебно-психиатрическую экспертизу, заколебался в правильности принятого решения. С одной стороны, все как будто обоснованно и логично: Парамонов стрелял в своих обидчиков из чувства мести. Но есть все-таки сомнения в психическом здоровье субъекта, совершившего убийство, скажем, из-за мелочной ссоры. По крайней мере в трех случаях из пяти он поступал именно так, движимый исключительно ненавистью. И вряд ли суд вынесет ему приговор без заключения специалистов-психиатров.
К тому же Кондратов сообщил, что, по полученным агентурным данным, братва вынесла этому Парамонову смертный приговор и за убийство Журавлева, и за безвинную гибель Сивого, и за нелепую попытку поссорить криминальные группировки, застрелив любвеобильного коммерсанта.
"Отправив Парамонова на судебно-психиатрическую экспертизу, я, пожалуй, лишь оттяну исполнение смертного приговора, вынесенного ему мафией. В следственном изоляторе срок его жизни будет исчисляться даже не днями, а часами, ну, а в институте имени Сербского он какое-то время ещё проживет".
Тихонов взял авторучку и, приняв окончательное решение, расписался на бланке.
Парамонова перевозили из следственного изолятора в крытой машине вместе с худым жилистым парнем, с резкими движениями хорошо тренированного тела. Обильные наколки на руках свидетельствовали о том, что парень, несмотря на молодой возраст, уже не раз был судим.
Парамонов сел на жесткое сиденье напротив парня и, поймав на себе его колючий взгляд, не выдержал и отвернулся.
В голове мелькнула мысль: "И чего психует? Ведь не в суд же везут, а на экспертизу. Впрочем, это не мое дело. Странно, почему нас не сковали наручниками? Хотя их здесь трое с автоматами. Но все равно странно. Может быть, просто забыли?!"
И тут, словно угадав его мысли, один из конвойных достал наручники, и, велев Парамонову пересесть к рецидивисту, сковал его правую руку с левой рукой товарища по несчастью.
- Так оно вернее! - Старшина остался доволен собственной бдительностью. Зато рецидивисту это явно не понравилось, и он, сорвав зло на Парамонове, оттолкнул его так, что тот прижался к самому краю перегородки, отделяющей кабину водителя.
Машина тронулась. На поворотах Парамонова бросало из стороны в сторону, и как только он приближался к рецидивисту, тот локтем отшвыривал его от себя. Парамонов не прислушивался к разговору конвойных между собой. А зря! Разговор сыграл немалую роль в его дальнейшей судьбе. Речь шла о какой-то важной посылке, которую до зарезу надо захватить на улице Веснина по пути в институт Сербского. Старшина с горячностью объяснял:
- Остановимся там на пару минут. Я мигом сбегаю на третий этаж, возьму ящик и вниз. И пары минут не понадобится. Сдадим этих двух типов и рванем на Киевский вокзал, чтобы успеть к отходу поезда. Знакомый проводник обещал взять посылку. Там у меня продукты для жены и детей, они гостят в деревне у тещи. Все скоропортящееся, и поэтому надо отправить сегодня же. Ну что вам стоит, ребята?! С водителем я договорился. Он тормознет возле моего дома.
- Ну ладно, дело житейское. Главное, чтобы начальство не узнало, а то нам несдобровать, - нехотя согласился пожилой конвоир.
Парамонов просто физически ощутил, как напрягся рецидивист, и с недоумением посмотрел на конвоиров: "Неужели они ничего не заметили?"
Машина резко затормозила и остановилась. Дверца открылась, и водитель спросил:
- Ну что решили, Василий? Сбегаешь?
Пожилой кивнул:
- Пусть идет.
- Спасибо, командир. - Старшина легко спрыгнул на землю и, перекинув через плечо дулом вниз автомат, скрылся в подъезде. Водитель не стал закрывать дверь автозака, обошел машину и исчез из виду.
Тут рецидивист мощными ударами ног "вырубил" оставшихся в машине двух конвоиров, и оба оказались на полу. Один, с разбитым в кровь лицом, попытался приподняться, но преступник нанес резкий рубящий удар ребром ладони по его затылку, и тот затих.
Казалось, у этого жилистого парня нет нервов. Он спокойно вытащил из кармана конвоира ключи от наручников, сбросил их и, соскочив на землю, спрятался за машину. Отшвырнув ногой лежавшие на полу наручники, Парамонов устремился за ним и только успел увидеть, как рецидивист добивает зазевавшегося водителя. Тут Парамонов испугался, что сейчас этот владеющий в совершенстве приемами каратэ парень примется за него и поломает ему кости, чтобы избавиться от ненужного свидетеля. Подгоняемый страхом, Парамонов бросился прочь из маленького дворика. И, лишь добежав до угла переулка, оглянулся. В этот момент рецидивист как раз залезал в "Жигули" седьмой модели. Машина рванула с места и скрылась из вида.
"Похоже, побег был заранее спланирован и автомобиль с сообщниками рецидивиста следовал за автозаком все время, ожидая, когда дружку удастся сбежать", - мелькнула у Парамонова догадка. В этот момент из дворика выскочил конвойный, ходивший за посылкой. Он держал автомат наготове, и Парамонов помчался прочь. Заметив его, конвойный бросился следом.
"Пожалуй, не успею уйти. Если все подстроено и уцелевший конвойный знал о побеге, то он меня сейчас пристрелит, чтобы хоть частично реабилитироваться".
И тут из боковой улочки с грохотом вынырнул грузовик. Как когда-то в детстве, Парамонов изловчился, догнал ехавшую на не очень высокой скорости по узкому переулку машину и, ухватившись за задний борт, из последних сил подтянулся и с трудом перекинул тело в кузов. Там, на его счастье, никого не было. Отдышавшись, Парамонов заглянул в щелку в заднем борту машины и на повороте успел увидеть конвойного. Тот метался по переулку, выскочив на проезжую часть с автоматом, в поисках неизвестно куда девшегося преступника.
Грузовик свернул на Садовое кольцо, миновав Зубовскую площадь, и, не доезжая до Крымского моста, затормозил перед светофором. Воспользовавшись этим, Парамонов выпрыгнул из грузовика и, лавируя среди начавших двигаться машин, вызывая гнев нервных автолюбителей, выбрался на тротуар. Он направился к метро, но тут вспомнил, что у него в кармане нет ни гроша.