Формула бессмертия

Альберт пожал плечами. Кроме методики, которую ему в наследство оставил отец, он ничего другого придумать не мог. Совершенно очевидно, он не проявлял никаких выдающихся талантов в исследовательской работе, потому что доктор Сеат, сухонький сгорбленный старичок, прошамкал:

- Группа нуждается в хорошем консультанте.

- Кого бы вы предложили, доктор?

- Кого-нибудь из старых учеников профессора Олфри... Ну, например, я помню, был такой талантливый юноша... Позабыл его фамилию... что-то вроде Хирш, Хурш...

- Хорш! - крикнул Альберт.

- Да, да. Именно он. Очень был талантливый человек. Вот найти бы его...

Альберт сжался, как пружина. А доктор Сеат продолжал:

- Я помдю, еще в то время, когда только началась расшифровка генетического кода, он сделал несколько блестящих открытий. Ну, например, вот это... Обратная связь между концентрацией РНК в ядре клетки и концентрацией аминокислот в цитоплазме... И еще он вместе с профессором Олфри научился писать генетическое сообщение... Очень талантливый ученый. Только неизвестно, где он сейчас находится...

Не дожидаясь окончания заседания ученого совета, Альберт побежал домой. Он решил поехать к Хоршу и в разговоре с ним выяснить, какое он имеет отношение к нему и Миджее, в чем состояли его разногласия с отцом и вообще, что это за человек. Да в конце концов он готов был принести свои извинения этому неприятному типу за вспышку...

Альберт вошел в столовую.

- Где Миджея? - спросил он экономку.

- Наверное, в парке. Она с утра ушла в парк.

Он прошел по дорожкам парка в надежде найти девушку где-нибудь в укромном уголке с книжкой в руках. Но Миджеи нигде не было. Он несколько раз окликал ее по имени. Вдруг в одном углу, там, где каменная изгородь проломлена, он увидел на скамейке что-то белое. Подойдя ближе, он обнаружил, что это был томик Байрона. И тогда его взгляд упал на кусты перед отверстием в изгороди. Они были измяты, поломаны, как будто по ним тащили что-то тяжелое. Он бросился туда, добрался до отверстия в кирпичной стене и здесь обнаружил голубую ленту, которой Миджея повязывала волосы.

Первая его мысль была заявить в полицию. Но при воспоминании о Хорше в его душе шевельнулось страшное подозрение.

Вывести машину из гаража было делом одной минуты, и вот он уже мчится на север в Кабле. Почему он поехал в Кабле? Да ведь там раньше жила Миджея. Именно там ее навещал Хорш...

Полтора часа пути пролетели совершенно незаметно. В памяти пронеслась картина первой встречи с Миджеей, затем беседа о Хорше, встреча с ним. Странно, что отец никогда ничего ему не говорил о своем самом талантливом ученике и сотруднике.

Только теперь Альберт понял, что отец многого не говорил ему. Более того, он упорно скрывал от сына что-то самое главное в жизни и в его научной работе. И это главное таинственным образом переплелось с Хоршем и с исчезнувшей Миджеей. Зачем Хоршу нужна Миджея? О каком "единственно правильном пути" они спорили в день смерти отца?..

Альберт въехал в небольшой городок или селение, которое, как гласила дорожная надпись, называлось Кабле. Оно было совершенно пустынно, будто здесь все вымерли, и он долго не мог найти ни одной живой души, чтобы узнать, где находится дом родителей Миджеи.

Он подвел автомобиль к воротам и вошел в миниатюрный дворик небольшой католической церкви из красного кирпича. Уже спускались сумерки, и из окон струился трепетный оранжевый свет. Альберта встретил немолодой толстоватый священник, который до этого, по-видимому, занимался уборкой, потому что полы его сутаны были заправлены за пояс.

- Чем могу служить, молодой человек?

- Я бы хотел узнать у вас, где здесь, в Кабле, находится дом Шаули. У них есть дочь, девочка, по имени Миджея.

- Миджея? - переспросил священник с ноткой удивления в голосе.

- Да.

Помешкав минуту, он сказал:

- Лучше войдемте в дом...

Они прошли по темной галерее, обошли алтарь и оказались в крохотной комнатушке, где горела керосиновая лампа.

- Так, значит, вы интересуетесь девушкой, по имени Миджея? - спросил священник.

- Да, и ее родителями.

- Гм, странно. А разрешите узнать, кто вы ей будете?

- Дальний родственник.

- Совсем странно.

- Почему?

- Дело в том, что родителей у девушки нет. То есть, конечно, есть, но они неизвестны. Она подкидыш.

- Что? - воскликнул Альберт. - Но она сама мне говорила, что у нее есть отец и мать, и что они недавно уехали в Австралию, и что...

- Увы, - произнес священник, - это не так. Девушка, конечно, считает, что мадам Шаули и господин Шаули - это ее мать и отец. В действительности привезли сюда ее новорожденным младенцем два каких-то молодых господина и отдали на воспитание вышеупомянутой супружеской паре... Это, если мне память не изменяет, было лет шестнадцать назад. Я хорошо помню день, когда по поселку разнесся слух, что у четы Шаули появился ребенок. Я поспешил к ним, чтобы совершить обряд крещения, но...

- Что "но"?

- Присутствовавший в доме чужой господин сказал, что девочка в этом не нуждается. Для меня это было страшной неожиданностью. Я спросил его: "Почему?" И он мне тогда ответил... Да, припомнил. Он сказал: "Крестят тех, кто от бога. А она от человека". Я до сих пор не понимаю, что он имел в виду.

- Все мы от человека, - хрипло произнес Альберт.

- Вот именно. А человек - от бога. Но девочку так и не крестили.

- И долго жила Миджея в семье Шаули?

- Шесть месяцев назад за ней приехал какой-то важный господин и увез...

- И больше она здесь не появлялась?

- Нет.

- А семья Шаули живет здесь?

- Нет. Они уехали в Австралию. Говорят, на деньги, полученные ими за воспитание девочки.

"Тупик", - подумал Альберт. Оставался еще один вопрос.

- Скажите, вы не знали господина Хорша?

- Будь он проклят.

- Значит, вы знаете его?

- А как же! Именно он и запретил крестить ребенка.

- Скажите, где он живет?

- Недалеко отсюда, в Сэндике, в лесном поместье.

Через несколько минут машина Альберта ковыляла по скверной дороге в Сэндике. Было очень темно, и моросил дождь.

Поместье Хорша - это огромное мрачное двухэтажное кирпичное здание в старинном стиле, огороженное полуразрушенной металлической оградой.