Страница 13 из 46
Среди местных жителей, время от времени проносились слухи, что в очередной раз, кто-то из ягодников, грибников или охотников не вернулся домой. Уж, а они-то, эти места знали. Ведь всю жизнь тут прожили. А, и тех не минула судьба. Правда, местные жители многого не договаривали. Во времена новой власти, не приветствовались разговоры о нечисти и потусторонних силах. Хотя в душе, многие знали о представителях лесного народа, и из рода в род передавали предания о них и рассказы со слов очевидцев. Так что, Фридрих это тоже учитывал и смел, надеяться только на свою интуицию и природное чутьё.
Не пройдя и двух километров от места побега, он услышал треск ломающихся веток слева сзади от него, и в ожидании затаился. Шум больше не повторялся. Неужели уже успели обнаружить его отсутствие и поднять тревогу, с досадой подумал он. А теперь выследили его и притаились в засаде. Если так, то рассчитывать на дальнейший успех не придётся. Так как, воевать с топором против автомата бессмысленно, а получить при побеге, пулю в спину и того хуже.
Тут движение повторилось снова... Ветки кустов и молодых елей, зашевелились и затрещали. Фридрих всем телом напрягся и приготовился...
Он, с трудом сдерживал себя от надвигающегося волнения, когда заметил, что из ельника, в его сторону выдвигается нечто огромное и мощное. Судя по тому, как это нечто с таким напором ломало мешающие сучья и ватки, на своём пути, это мог быть опасный противник. Фридрих затаил дыхание. Крепко сжал рукоять топора, согнул ноги в коленях, сгруппировался и встал в оборонительную стойку.
Треск... Хруст... Снова треск. Нечто, не обращая на все его действия, продолжало двигаться в его сторону. Фридрих приготовился к бою. Победит он или нет, он не знал. Зато, он точно был уверен, что кто бы это ни был, он заплатит, очень дорого за его жизнь.
Из ельника показалась огромная коричневая морда, обросшая жёсткой щетиной. Эта голова, размером со среднюю собаку, была увенчана развесистыми рогами. Нижняя челюсть совершала плавные жевательные движения. Тёмно розовый язык, жующего животного, то выскальзывал, на несколько секунд, между толстыми, серыми губами, то, так же быстро, ускользал обратно. Широкая грудь, мощным тараном, освобождала дорогу от преград, выходящему из ельника лосю. Лось был настолько огромен, что даже Фридрих, неоднократно бывавший на охоте, никогда не встречал таких исполинов.
Животное, с достоинством демонстрируя своё величие и грациозность, вплотную приблизилось к Фридриху. Нагнуло, свою огромных размеров ветвистую голову, и придвинуло её, настолько близко к его лицу, что он ощутил, как струйки горячего воздуха пробегают по его щекам. Большие карие глаза, смотрели на человека в упор, проникая в него так глубоко, что казалось, что не хватит и целой вечности, для того, чтобы удовлетворить всё его любопытство. Беглец стоял, как зачарованный. Он был до глубины души поражён и восхищён этим редкостным творением природы. Он забыл обо всём. О побеге... Погоне... Опасности на болотах... Его, целиком и полностью поглотило чувство неописуемого восторга и изумления, от красоты и величия, этого царственного животного.
Лось ещё постоял несколько мгновений. А потом, попятился на несколько шагов назад. Фридрих и глазом не успел моргнуть, как тот, словно выстрелом, переломил копытом задней ноги, ствол молодой берёзки, у самого её основания. Та с надрывным скрипом рухнула, разбросав по земле свои зелёные ветви. Лось, отвесил поклон, коснувшись рогами травы, и взрыхлил копытами землю. Затем он, вскинул величественно, по-королевски свою ветвистую голову и пустился в галоп, сметая всё на своём пути. Фридрих изумлённо смотрел ему след, наблюдая как тот, оставляет среди густого кустарника просторный коридор. Человек подошёл к стволу сломанного дерева. Перебитое основание, было сантиметров десять в диаметре. Не хотел бы я столкнуться в схватке с таким противником. Подумал Фридрих и принялся отсекать топором ветки со ствола берёзки. Обтесав его, он удовлетворённо крякнул. Спасибо лосю. Получился вполне подходящий шест, для путешествия по болотам.
Дальше идти следовало быстрее. По его расчётам, через час его должны были хватиться, а ещё примерно, через такой же промежуток времени пустить за ним в поиски группу преследования с собаками. Вскоре он подобрался к заболоченным топям. Дальше путь предстоял, трудный и опасный.
Тщательно проверяя шестом, скрывающийся под водой грунт, Фридрих осторожно ступал, медленно перенося вес с одной ноги на другую, рискуя увязнуть в трясине. Несколько раз он оступался, а два раза чуть не увяз совсем. Однажды, погрузившись по колени, беглец, успел ухватиться за ветви коряги, оставшейся, от когда-то, развесистой ивы. Второй раз он провалился по пояс. Его спас, вовремя брошенный поперёк двух кочек, берёзовый шест. Фридриху стоило больших усилий выбраться из трясины. Тут, он чуть не лишился правого сапога, который с хлюпающим звуком, втянула в себя болотная жижа. Рискуя повторно, он почти нырнул за ним, погружая в отвратительную гниль, свою руку, по самое плечо. Сапог был извлечён. Дальнейшее продвижение через болота, он совершал с удвоенной внимательностью и осторожностью. Уйти от преследователей, но сгинуть в болоте, было не очень завидной перспективой.
К вечеру, далеко позади себя, с правой стороны Фридрих услышал собачий лай. Это означало, что погоня, устремившаяся за ним, подобралась к болотам. Он упорно, уже обессиленный, продолжал движение вперёд. Но, на душе у него не было волнения. Так как он понимал, что если преследователи находятся в стороне справа, это означало, что собаки, потеряли его запутанные следы и группа теперь следует в неверном направлении, гонясь за его двойником. Значит, его план удался. Это давало ему преимущество, увеличить расстояние между ним и преследователями. Но, пока ещё не давало полной гарантии. А по сему, надо было продолжать движение, снова путая следы и прибегать к новым хитростям.
Уже после того, когда солнце совсем скрылось за горизонтом, Фридрих рухнул всем телом на возвышающуюся, посреди болота кочку, обросшую густым мхом. Дальше в полной темноте идти было опасно. Да, и лай собак давно уже стих. Вряд ли они тоже будут продолжать поиски в темноте. Не обращая внимания на сырость и изъеденное, зудящее от комариных укусов тело, он с блаженством закрыл глаза. Ему нужен был отдых. Хоть несколько часов. Завтра будет самый важный день. Если он сможет выстоять и пройти примерно такое же расстояние... дальше можно будет сильно не беспокоиться.
Населённых пунктов по близости нет. А это лишает преследователей, какой-либо чёткой определённой стратегии. Попробуй тут установи усиленный контроль. И попробуй, угадай, с какой стороны он появится. Кругом лес, да болота. Никаких солдат не хватит. А тогда, чтобы не получить взысканий от руководства, им проще будет составить рапорт, что мол, беглый военнопленный Фридрих фон Айнхольц, пропал без вести. Усиленная операция по поимке беглого заключённого, не привела ни к каким результатам, со слов очевидцев, установлен факт его вероятной гибели на болотах. Но поскольку, труп его обнаружен не был, постановлено считать его без вести пропавшим.
Так примерно всё и получилось. Только второй день для Фридриха выдался более тяжёлым. Болото на его пути становилось всё более труднопроходимым. Но ещё более опасным было то, что с этого места появился затхлый удушливый туман. Это было суровое испытание. Фридрих чуть не отравился парами, ядовитых болотных газов. Иногда, из-за непролазной топи, приходилось возвращаться и искать новые пути к продвижению. Но его упорство было вознаграждено по достоинству. К вечеру, болото стало редеть, и вскоре, он мог свободно передвигаться по твёрдой, хотя и скрытой по щиколотку в воде почве. Стали часто, на пути, попадаться деревья. Не умирающие и почерневшие от убивающей корни влаги, а нормальные и крепкие деревья, подтверждающие то, что болота уже позади. Впереди был огромный лес.
Шоу продолжается
Ну и видок у меня. Думал я, выходя из кафе, переходя с размеренного шага на спортивную ходьбу. А когда услышал возмущённые возгласы посетителей и работников, извещающие о пропаже денег, и вовсе пустился в галоп, улавливая на себе испуганные, подозрительные взгляды праздно шатающихся прохожих.