Страница 5 из 13
Утром Юля в прямом смысле слова еле продрала глаза. На ночь она не умылась во второй раз, и содержимое яйца намертво склеило ей ресницы. Смыв с глаз помеху, Юля глянула в зеркало и заорала от ужаса. Оказывается, проклятое яйцо натворило бед и на ее голове. Слипшиеся в чудовищный колтун волосы стояли дыбом. Сломав пятый зуб у своей расчески, Юля плюнула на время и вымыла голову. В результате она опоздала на работу, кажется, впервые за всю свою трудовую жизнь. Во всяком случае, впервые она при этом попалась на глаза Засуре, который почему-то ничего не сказал ей насчет опоздания.
Обрадованная Юля проскользнула к своему компьютеру, даже не подумав о том, насколько это молчание зловеще. Обычно в таких случаях директор свирепел и лишал виновного определенной части зарплаты. Сегодня же он вместо скандала просто подошел к Юлиному столу, изображая на лице приветливую улыбку, от которой Юлю бросило в жар.
– Добрый день, Юленька, – сказал он. – Как спала? Зуб прошел?
– Прошел, Юрий Николаевич, – растерялась Юля.
– Никто тебя ночью не беспокоил? – поинтересовался директор. – Олег или Борис тебе не звонили? Ничего не просили передать?
Юля было подумала рассказать директору про странный звонок от таинственного типа. Однако тот ничего никому, в том числе и Засуре, передавать не просил, и она промолчала и только отрицательно покачала головой.
– Ну хорошо, работай, – разрешил ей начальник.
Через час он снова подошел к Юле.
– Не знаю, что и делать, – сказал он ей. – Ты у меня старший менеджер, давай думать вместе. Наши замдиректора и главный бухгалтер испарились, даже не предупредив о своем исчезновении. Ну с обязанностями Бориса я могу справиться и сам съездить с документами в банк. Однако я просто не представляю, кому поручить склад. Нового человека туда сажать ни в коем случае нельзя, это самый ответственный участок нашей работы. А в офисе остались только неопытные девочки и ты.
И тут прозвучала фраза, определившая Юлину судьбу на несколько недель вперед.
– Юля, – обратился к ней Засура, – у меня к тебе огромная просьба. Замени на пару недель Олега на складе. Ты ведь знакома с его работой?
– В общих чертах, – пробормотала Юля, не зная, радоваться или пугаться предложению директора.
Обычно до склада Засура никого не допускал. На самом деле складом называлось опечатанное помещение тут же в офисе, из которого вела отдельная дверь на улицу. Вернее, дверей было несколько. Одна из них была бронированная, вторая просто обита двумя слоями стали с прорезанным в ней глазком. А еще тут была решетка и наружная деревянная дверь, выполнявшая чисто декоративную функцию.
В этом святая святых хранились аккумуляторы, предназначенные на продажу. Тут же стоял сейф, где Засура хранил зарплату сотрудникам, деньги на текущие расходы и недельную выручку. Остальную и, надо думать, основную часть прибыли он еженедельно увозил в банк. Код от сейфа не знал никто, кроме самого директора и человека, работавшего на складе. Приняв склад, Юля автоматически становилась доверенным лицом директора и его правой рукой. Со всеми вытекающими отсюда благами в виде не просто больших, а очень больших премий и зарплаты, втрое превышавшей ее теперешнюю.
Юля вспомнила, что Антон снова безработный, имевшиеся деньги куда-то уже исчезли, а она уже третий год ходит в одном и том же манто из чернобурки. Конечно, оно еще отлично выглядит, но Юля-то знает, сколько меху лет. Подумав обо всем этом, Юля поспешно согласилась.
– Отлично! – просиял Засура. – Ты меня очень выручила! Сегодня должны приехать покупатели за тремя крупными партиями и, как назло, платят наличными, а я в это время должен быть в банке. Ждать они не могут ни там, ни здесь. Поэтому я тебе объясню, что ты должна делать. Я на тебя надеюсь.
И он провел девушку в помещение, куда раньше она могла заглянуть лишь одним глазком, памятуя о чертовых камерах слежения, понатыканных повсюду.
– Ты выписываешь накладную, в которой проставляешь число, количество, название и номер серии, – начал рассказывать Засура, демонстрируя девушке чистые бланки. – Поставишь печать, а потом – самое главное – примешь у покупателя деньги и положишь их в сейф, но только сделаешь это уже после его ухода. Помни, в помещении никогда не должно быть больше одного клиента. Впрочем, за это будет отвечать Леша. В его обязанность входит оставаться за второй дверью и следить за тем, чтобы с улицы никто не ворвался в помещение, пока вы тут считаете деньги. Черт, как я не люблю этой наличности. Другое дело, когда платежи идут через банк. А тут могут обмануть на каждом шагу. Смотри, чтобы тебе не подсунули фальшивые деньги. Если будут давать пачки, запечатанные банком, не ленись, проверь каждую. И купюры не забудь проверить на детекторе. Клиент нынче пошел разный. Будут потом сваливать на банк, никому ничего не докажешь. Все ясно?
Юля заверила его, что яснее некуда.
– Теперь самое важное – сейф. Его код я меняю раз в неделю. На этой неделе – это год рождения моего любимого поэта – Владимира Маяковского.
Юля со страхом подумала, что сейчас он потребует от нее назвать этот год, а заодно прочитать что-нибудь из творчества поэта. А у нее на стихи отвратительная память. Из школьной программы она помнила всего несколько строчек, начинающихся со слов: «Итак, она звалась Татьяна». И это, кажется, был не Маяковский.
– Значит, набираем сначала единицу, потом восьмерку, потом девятку и последней тройку, – продолжил Засура, а Юля облегченно перевела дух. – Сейф открывается, и мы видим, что он ждет новых поступлений. Сейчас в нем всего две тысячи долларов.
И Засура на глазах у Юли пересчитал деньги и положил их обратно в сейф, после чего закрыл его дверцу.
– Все запомнила? – спросил он у Юли.
– Все, – твердо сказала Юля. – Одна тысяча восемьсот девяносто третий год.
Засура еще немного потоптался, объясняя по второму разу, как избежать обмана при расчетах. Юля слушала и злилась. За то время, что он потратил на ее инструктаж, он вполне мог принять всех трех клиентов. Мог бы и как-нибудь иначе, но все-таки с пользой провести время. Наконец Засура еще раз выразил уверенность, что все будет хорошо, что Юля достаточно разумная девочка, чтобы отличить поддельный доллар от настоящего, а сотенную бумажку от пятисотки, и ушел.
После его ухода Юля огляделась и ощутила себя совершенно новым человеком. Она поняла, что отныне осталась главной над тремя девочками – операторами, охранником и бабушкой-уборщицей, которая как раз сейчас начала убирать возле Юлиного стола.
– Протрите монитор, – потребовала у нее новая Юля и сама поразилась, какой у нее, оказывается, противный голос. – Вечно из-за пыли на нем цифр не видно. Работать невозможно!
Девочки дружно распахнули рот и уставились на нее.
– Телефоны не для вас звонят? – продолжала злобствовать новая Юля, пока прежняя в ужасе пыталась заставить ее заткнуться. – Работайте!
Чтобы окончательно не испортить отношения с коллективом, Юля опрометью бросилась к сейфу. Когда она подлетела к охраннику, ей уже удалось загнать новую Юлю поглубже и подальше, и Лешу она приветствовала ослепительной улыбкой.
– Теперь вместе работать будем? – подмигнув, спросил у нее охранник.
– Ага, – беззаботно ответила Юля.
– Очень рад, что директор тебя назначил вместо этого хмыря – Борьки. Он меня ни во что не ставил, только и делал, что командовал. Тоже мне шишка на ровном месте, – поделился своей обидой охранник.
Делать ему этого никак не стоило, потому что новая Юля немедленно вырвалась наружу.
– Вместо того чтобы жаловаться, – прикрикнула на него Юля, – подумал бы, как лучше исполнять свои обязанности. Не видишь, покупатель во дворе грязь месит? Неудивительно, что Борис на тебя нажимал.
Юля в отчаянии зажала рот руками, но было уже поздно. Смертельно обиженный Леша повернулся и ушел.
– Как бы эта стерва, что сидит внутри, не напортила мне с клиентами, – озабоченно сказала Юля. – Вдруг начнет скандалить из-за мятых или мелких денежных купюр. Что, скажет, на паперти собирали или бутылки сдавали? Вот фокус будет.