Страница 1 из 1
Рэй Бредбери
Синяя бутылка
Столбики солнечных часов лежали, поваленные, на белой гальке. Птицы, парившие когда-то в воздухе, теперь летели в древних небесах песка и камней, их песни смолкли. По дну умерших морей широкими реками струилась пыль, и, когда ветер приказывал ей вновь воссоздать древнюю трагедию потопа, она вытекала из чаши моря и затопляла землю. Города, как мозаикой, были выложены молчанием, временем остановленным и сохраненным, резервуарами и фонтанами памяти тишины.
Марс был мертв.
Вдруг в бесконечном безмолвии, где-то очень далеко, возникло жужжание насекомого; сперва еле слышное, оно стало расти среди светло-коричневых холмов, заполнило пронизанный солнцем воздух, и наконец широкая бетонированная дорога завибрировала, и в дряхлых городах, шепча, посыпалась пыль.
Жужжание оборвалось.
В мерцании и тишине полудня Альберт Бек и Леонард Крэйг смотрели из старого автомобиля-вездехода на мертвый город, неподвижный под их взглядом, но ждавший их крика:
– Привет!
Стеклянная башня дрогнула и пролилась бесшумным потоком пыли.
– Отзовитесь!
И рухнула другая.
Здания разваливались одно за другим, послушные зовущему их к смерти голосу Бека. Высеченные из камня звери с огромными крыльями дружно срывались с высоты, падали вниз и вдребезги разбивали плиты дворов и фонтаны. Откликаясь на зов Бека, они стонали, переворачивались, с треском вставали на дыбы, а потом, словно приняв решение, бросались вниз, рассекая воздух, с пустыми глазами и застывшими гримасами ртов, и вдруг их острые, вечно голодные зубы шрапнелью рассыпались по каменным плитам.
Бек ждал. Башни больше не рушились.
– Теперь идти не опасно.
Даже не шевельнувшись, Крэйг спросил:
– Все за тем же?
Бек кивнул.
– За этой проклятой Бутылкой! – воскликнул Крэйг. – Не понимаю. Почему все за ней гоняются?
Бек вылез из машины.
– Кому удавалось ее найти, – ответил он, – те потом не рассказывали, не объясняли. Но – она очень древняя. Как пустыня, как умершие моря – и в ней может оказаться все. Так рассказывает легенда. А уж раз может оказаться все… ты готов на все, только бы ее найти.
– Ты, но не я, – сказал Крэйг. Губы его оставались почти неподвижными, в щелочках полузакрытых глаз поблескивала чуть заметно искорка смеха. Он лениво потянулся. – Я просто решил проехаться. Лучше сидеть с тобой в машине, чем изнывать от жары.
На вездеход старой-престарой конструкции Бек наткнулся месяцем раньше, еще до того, как к нему присоединился Крэйг. Машина была частью мусора, оставшегося на планете после Первого Индустриального Вторжения, которое кончилось, когда люди двинулись дальше, к звездам. Бек привел в порядок двигатель и стал разъезжать по мертвым городам, по землям лентяев и бродяг, мечтателей и бездельников – всех тех, кто застрял на задворках космоса, кого, как его или Крэйга, никакая работа никогда особенно не прельщала и для кого Марс поэтому оказался самым лучшим местом во Вселенной.
– Синюю Бутылку марсиане сделали пять, может, и десять тысяч лет назад, – сказал Бек. – Она из их собственного, марсианского, стекла – и ее все теряют и находят, теряют и находят.
Бек не отрывал взгляда от мерцающего знойного марева над развалинами. «Всю жизнь, – думал он, – я ничего не делал и не сделал ни вот столечко. Другие, лучшие, чем я, свершали в это время многое: улетали на Меркурий, Венеру, а то и вообще из Солнечной системы. Но не я. Однако Синяя Бутылка может все изменить».
Он повернулся и пошел прочь от вездехода.
Крэйг тоже вылез и, быстро догнав Бека, пошел рядом.
– Сколько ты охотишься за ней, лет десять? – спросил он. – Ты дергаешься во сне, тебя подбрасывает, а днем ты все время потеешь. Тебе так хочется разыскать эту чертову Бутылку, а ведь ты даже не знаешь, что в ней. Ты ненормальный, Бек.
– Заткнись, – огрызнулся Бек, ударом ноги отбрасывая с дороги камешки.
Они вошли в руины и зашагали по трещинам, прорезавшим каменные плиты хрупкими очертаниями марсианских зверей, и эти давно вымершие создания появлялись и исчезали от самых легких вздохов ветерка, передвигавшего безмолвную пыль.
– Подожди, – сказал Бек.
Он сложил ладони рупором и закричал во весь голос:
– Отзовитесь! -…витесь! – отозвалось эхо, и снова рухнули башни. Исчезли колонны и фонтаны. Таковы были эти города. Иногда стоило сказать слово, и падала башня, прекрасная, как симфония. Смотришь, и будто кантата Баха рассыпается у тебя на глазах.
Еще мгновение – и прах похоронен в прахе. Пыль осела. И только два здания остались стоять, как прежде.
Бек кивнул другу и двинулся вперед.
Они начали поиски.
Крэйг поднял глаза и, чуть заметно улыбаясь, сказал:
– А вдруг в этой Бутылке маленькая женщина, сложенная гармошкой? Ну как складная чашка или как японский цветок – ставишь его в воду, и он распускается.
– Женщина мне не нужна.
– А может быть, как раз и нужна. Может быть, настоящей женщины, такой, чтобы тебя любила, у тебя никогда не было, и ты втайне надеешься, что именно ее ты и найдешь в этой Бутылке. – Крэйг задумчиво пожевал губами. – Или, может, в ней что-нибудь из твоего детства. Все завязано в маленький платочек – озеро, дерево, на которое ты лазил, зеленая трава, река. Что ты на это скажешь?
Взгляд Бека остановился на какой-то далекой-далекой точке.
– Иногда мне кажется… да, почти это, что-то очень близкое. Прошлое… жизнь на Земле. Не знаю.
Крэйг кивнул:
– Что в Бутылке – зависит, может быть, от того, кто в нее посмотрит. Вот если бы в ней оказалось чуточку виски…
– Ищи, не ленись, – сказал Бек.
Семь комнат были полны сверкания и блеска; от самого пола до потолочных балок громоздились на полках бочонки, кувшины, бутыли, вазы из красного, розового, желтого, фиолетового и черного стекла. Бек разбивал сосуды один за другим, убирал с дороги раз навсегда, чтобы ему не пришлось их перебирать и пересматривать заново.
Он покончил с одной комнатой и сейчас стоял, готовый вторгнуться в следующую. Сделать это он почти боялся. Боялся, что на этот раз наконец найдет Синюю Бутылку, что поиски закончатся и из его жизни уйдет смысл. Лишь после того, как десять лет назад он всю дорогу от Венеры к Юпитеру слушал рассказы одержимых страстью к путешествиям о Синей Бутылке, в жизни у него появилась цель. Лихорадка зажгла его, и с той поры он пылал. Подступись к делу правильно – и надежда найти Бутылку наполнит содержанием всю твою жизнь. Впереди у тебя лет тридцать, не меньше, если только ты не будешь, разыскивая Бутылку, лезть из кожи и не признаешься даже себе, что вовсе не Бутылка тебе нужна, а сами поиски, азарт охоты, пыль, города и бесконечный путь.
Послышалось что-то вроде приглушенного фырканья. Бек повернулся и подошел к выходящему во двор окну. Неподалеку, едва слышно мурлыча, остановился небольшой серый мотоцикл-дюноход. С сиденья слез полный блондин и стал оглядывать город. «Тоже ищет, – подумал Бек и вздохнул. – Нас тысячи, и мы все ищем, ищем. Но этих городов, городков и селений, рушащихся от твоего крика, тоже тысячи, и только за тысячу лет можно разобрать и просеять все, что от них осталось».
В дверном проеме появился Крэйг.
– Ну, как дела?
– Не везет. – Бек втянул носом воздух. – Никакого запаха не чувствуешь?
– Запаха? – И Крэйг посмотрел вокруг.
– Вроде… виски «бурбон».
– Ха-ха-ха! – рассмеялся Крэйг. – Да ведь это от меня.
– От тебя?!
– Только что выпил. Нашел сейчас вон в той комнате. Как обычно, расшвырял кучу бутылок, и в одной оказалось немножко «бурбона» – вот я и выпил.
Бека забила дрожь, он смотрел на Крэйга, не отрывая глаз.
– Откуда… откуда «бурбону» оказаться здесь, в марсианской бутылке? – У него похолодели руки. Он медленно шагнул вперед: – Покажи скорей мне!
Да ведь это наверняка не…
Покажи, черт бы тебя побрал!
Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.