Страница 10 из 11
Валентина Михайловна вытерла мокрый стол и разложила на нём цветные квадратики из бумаги, – выбирайте по настроению!
Иван Иванович задумался, вглядываясь. Как ему всегда казалось, его любимым цветом был зелёный, но сейчас захотелось выбрать тёмно-синий. Он отложил квадратик в сторону. Зелёный всё же оказался следующим, за ним последовал светло-серый…. Интересно! Последним цветом был чёрный.
– Что скажете? – Иван Иванович ждал развязки.
– Ну, ничего страшного! Но тревожность повышена… Вас что-то беспокоит?
– Нет, ничего, – он был слегка смущён, – А что обозначают эти цвета?
– Это нельзя объяснить быстро. Когда вы зайдете следующий раз, попробуем ещё… Хорошо?
Иван Иванович стал забегать в кабинет психолога. Он не смог бы объяснить точно, что заинтересовало его больше: предмет психологии или личность психолога. Теперь Валентина Михайловна уже не казалась учителю скучной классной дамой.
У всех в жизни происходят события, большие и маленькие, приятные и неприятные. Пессимисты считают, что жизнь состоит из последовательности неприятных событий, оптимисты – наоборот.
Иван Иванович был оптимистом, и в его жизни два раза в месяц случались небольшие приятные события: аванс и получка. (Московские учителя в то время, в отличие от коллег на периферии, получали деньги бесперебойно.) Аванс стоило отметить. Он позвонил Коле и тот, лёгкий на подъём, подъехал к школе.
Погода той осенью держалась холодная и ясная. На клёнах стойко держалась листва, отливавшая медью. Друзья, как и в прошлый раз, отправились в старый сад. Им удалось расслабиться, запивая водку тоником из пластиковой бутылки.
Когда они уже решили уходить, наблюдательный Коля отметил за пожелтевшими кустами обнимающуюся парочку. Девушка почему-то была в распахнутой камуфляжной куртке. Она выглядела молоденькой, почти ребёнком, а кавалер, одетый в чёрную телогрейку, был ярко выраженного восточного типа. Он казался ровесником Ивана Ивановича, если не старше.
– Подойдём! – Коля толкнул товарища в бок, – поглядим!
– Чего ты там не видел? – Иван Иванович подобного любопытства не одобрял, – тебе то какое до них дело!
Поэт не отставал:
– Ну, просто пройдём рядом.… Заодно и посмотрим!
Когда они проходили мимо, девушка подняла голову и неожиданно поздоровалась.
– Здравствуйте! – ответил Иван Иванович.
В растерянности он остановился. Девочка была из школы, в которой он работал. В своём шестом классе она выглядела старше подружек, округлившаяся фигура была почти что женской, с оформившейся грудью и бёдрами. Остальные дети посмеивались над ней, но издалека, побаиваясь её тяжёлой руки.
Иван Иванович мысленно выругал любопытство приятеля. Лучше бы он ничего не видел! Теперь надо было что-то делать.
– Извините… – вежливо сказал Иван Иванович незнакомому мужчине.
Ни малейшей реакции! Наверное, это был таджик или узбек, рабочий со стройки, расположенной рядом с садом.
– Послушайте! – сказал Иван Иванович уже громче, – я знаю эту девочку, ей всего двенадцать лет. Это же подсудное дело!
Мужчина молчал, возможно, он плохо понимал по-русски.
– Я тебя из-под земли достану, сволочь! – выпивший Коля оказался менее корректен по отношению к незнакомцу. – Извращенец. Смотри у меня! – вид у поэта был воинственным.
Девочка скрестила на полной груди руки. Она не выглядела испуганной или смущенной. Её лицо было скорее насмешливым.
– Иди домой, быстро! – приказал девочке Иван Иванович.
Начальственный тон завуча возымел действие на блудливую школьницу, но уходила она с неохотой. «Таджик» исчез, не оглядываясь.
– Надо добавить! – высказался взволнованный Коля, подразумевая дополнительную выпивку. Поэт тяжело дышал.
Они добавили. Утром у Ивана Ивановича снова болела голова.
Дуло из незаклеенного окна. Галина Георгиевна сгорбилась за письменным столом в неприбранной учительской. В чёрном вязаном платье она напоминала нахохлившуюся ворону. Мысли у завуча по учебной работе были невесёлыми:
Выселить из собственного кабинета! – никто не смог бы оскорбить её большё, чем это сделала директриса. – Есть места, куда с удовольствием возьмут, хороший учитель русского языка на дороге не валяется. Непременно уволилась бы, если бы не дочь! – её дочь должна была закончить девятый класс в этом учебном году. – Но ведь на должность завуча, а тем более директора меня никто не зовёт.…
Как хорошо всё получалось год назад, тогда и в голову никому не приходило, что вместо уходящего директора могут назначить кого-то со стороны! – Галина Георгиевна вспомнила о своих былых надеждах и совсем расстроилась. – Впрочем, не надо спешить! Директриса делает много ошибок. Главная из них, – это резкое увеличение взносов на охрану. Попробуй-ка, отчитайся за эти деньги!
Ведь все прекрасно понимают, что охранникам зарплату не прибавят. Ещё она вынуждает увольняться учителей со стажем, тех, на ком держится репутация школы. Вместо них на работу принимается, кто попало: преподавательница ОБЖ, без высшего образования, заместитель по воспитательной работе, который в школе никогда не работал, учитель географии со странностями. Если конечно то, что рассказывает дочка не детские выдумки….
Когда ошибок накопится много, руководство может сменить директора. Сейчас спрос строгий. Вот тогда может и пригодится опыт Галины Георгиевны!
Женщина вздохнула и придвинула к себе журнал, который надо было проверить.– Если я не увольняюсь, надо работать! – работа всегда помогала ей отвлечься от навязчиво лезущих в голову мыслей.
А Иван Иванович снова пил кофе у психолога.
– Галина Григорьевна со мной не здоровается, – сказала Валентина Михайловна, – наверное, потому, что я заняла её кабинет….
– Со временем это пройдёт! – Иван Иванович относился к таким проблемам весьма легкомысленно.
– Кажется, что оттуда исходят волны отрицательной энергии, – Валентина Михайловна показала на заколоченную дверь, за которой сейчас сидела бывшая хозяйка кабинета, – мне не хотелось так начинать свою профессиональную деятельность.
– А до этого вы кем работали? – поинтересовался Иван Иванович.
– Сидела дома с ребёнком. Это моя первая работа, не считая студенческих практик.
– Мальчик, или девочка? Сколько лет ребёнку? (Спрашивать, сколько лет ей самой, было неудобно.)
– Не ломайте голову. Мне двадцать девять лет, мальчику – пять с половиной, – Валентина Михайловна легко разгадала смысл заданного вопроса, – живу с мужем в доме свекрови, отношения хорошие, замужем десять лет, мужа люблю. По-моему вы хотели это знать….
– Да, спасибо! – после неловкой паузы произнёс Иван Иванович.
Его удивила молодость Валентины Михайловны. Спрашивать больше, чем рассказано, было неудобно, и многое оставалось непонятным. Отсутствие косметики на работе может являться частью имиджа психолога. Но седину в волосах молодой женщины можно легко закрасить. Маловероятно было, что мужчине это нравится, значит, опытному в подобных вещах Ивану Ивановичу оставалось предположить дозу изрядного равнодушия со стороны мужа. Десять лет брака не шутка!
Впрочем, такая логика не годилась для него самого. Иван Иванович вдруг понял, чем эта женщина заинтриговала его. Она не играла словами, не кокетничала, не пыталась казаться загадочной, и не подходила ни под один известный ему тип.
– Хотите посмотреть? – Валентина Михайловна протянула Ивану Ивановичу детские рисунки, сложенные в стопку. – Это тесты. По ним можно многое узнать о ребёнке, или о том, что делается у него дома. С маленькими рисовать эффективнее, чем проводить опросы. Например, даётся тема: «моя семья». Сразу выясняется состав семьи, кто в ней доминирует, чьё мнение подавляется. Видите на рисунке: – ребёнок стоит вдали от родителей. Скорее всего, он ощущает их чужими. А вот другой: – бабушка нарисована крупнее и папы и мамы, – значит именно она в доме главная. Здесь все стоят на одной линии, улыбаются и держатся за руки, – в такой семье всё в порядке!