Город

- Это было не так сложно, - ответил Орлов, пожимая Астахову руку.

- И все же?

Григорий рассказал об обстоятельствах своего побега из автозака. Астахов от души посмеялся. Сказал:

- Да, с этим куклявыми они частенько попадают в глупые ситуации. Что бы там не говорили, а кукла есть - кукла, ей никогда не стать человеком.

Орлов исподволь с интересом рассматривал своего нового знакомого. Как не похож он на тех хмурых безликих хлюндявых, с которым он впервые столкнулся в доме Агапкина. У Астахова было сухощавое интеллигентное лицо, умные внимательные глаза, хорошая улыбка. Лишь сильные мозолистые руки свидетельствовали, что ему приходится заниматься большей частью физическим трудом. На вид ему можно было дать лет пятьдесят.

- Как же вы здесь оказались, Родион Иванович? - спросил Григорий.

- Как и все тут, - печально улыбнулся Астахов. - Не хотел бить баклуши, как обыватели. А поскольку труд в городе не уважаем, оказался в резервации. Да вы присаживайтесь. - Он указал на табуреты.

Орлов сел. Астахов, подхватив Сигизмунда под мышки, усадил на высокий табурет. Сел сам.

- Как же вы миритесь с таким положением вещей? - поинтересовался Григорий.

- К сожалению, нам ничего другого пока не остается, - развел руками Астахов. - Сила пока не на нашей стороне. Мы ещё не научились бороться с нечистой силой.

- Я видел хлюндя..., простите, рабочих в доме Агапкина. Они на меня произвели гнетущее впечатление. Похоже, что им, кроме миски каши, уже ничего больше не нужно.

- Да, вы правы, - тяжело вздохнул Астахов. - С молодежью дела обстоят очень скверно. Им в пищу добавляют галлюциногены, а потом всю ночь крутят эту попсу с отупляющими текстами. И они к этому настолько пристрастились, что не могут без этого жить.

- И где же выход?

- Ищем.

- И как долго вы будете это делать?

Вопрос Астахову явно не понравился. На сухих скулах заиграли желваки.

- Столько, сколько потребуется, - хмуро ответил он. - Вы, Григорий Александрович, прибыли из совершенно другого мира, но уже считаете, что имеете право нас судить.

- Извините, Родион Иванович, но я вовсе не хотел вас обидеть. Просто, я хочу непременно выбраться из этого города и хотел бы знать - могу ли рассчитывать на вашу помощь?

- А разве вы её сейчас не получаете? - вопросом ответил Астахов.

- Да-да. Еще раз прошу меня извинить за невольную бестактность... Да, но я слышал, что здесь живут женатые рабочие. Где же ваша жена, Родион Иванович?

- Я её лишился, когда Пантокрин окончательно скорешился с нечистой силой, а производство куклявок было поставлено на поток. Со мной прошивает куклявка, но я вовсе не считаю её своей женой и предоставляю полную свободу действий. По ночам она ходит к куклявым стражникам. В караульном помещении они организовали что-то вроде борделя. Все ночи она проводит там, а днями отсыпается.

- А где вы работаете?

- Я со своей бригадой обслуживаю газораспределительную станцию.

- А кем были прежде?

- Буровым мастером.

- Однако, мне пора, - проговорил Сигизмунд, с беспокойством косясь на окно. - А то уже начало светать. Как бы меня здесь не застукали.

- И то верно, - спохватился Астахов. - Иди, маленький. Ты единственная наша надежда в борьбе с нечистой силой. - Он ласково обнял домового, отнес к окну, раскрыл створки и высадил его наружу.

- До свидания, Григорий Александрович! - попрощался домовой с Орловым. - Счастливо вам!

- Большое вам спасибо, Сигизмунд! - поблагодарил тот.

После ухода домового, Астахов сказал:

- Неровен час вернется моя куклявка. Вам надо спрятаться. - Он откинул домотканный коврик, под которым оказалась крышка люка, закрывающая лаз в подпол, потянув за кольцо, откинул её. - Вот, Григорий Александрович, ваше временное жилье. В следующую ночь подумаем о более надежном для вас убежище. А пока отдыхайте здесь и, по возможности, старайтесь не шуметь.

- Спасибо, Родион Иванович! - Орлов по лестнице стал спускаться в подпол.

- Да, совсем забыл, - спохватился хозяин. - Постойте. - Он подскочил в печи, достал из чугуна несколько картофелин в мундире, протянул Григорию. К сожалению, ничего другого предложить не могу.

- Спасибо! - Орлов взял картофелины в пригоршню и спустился в подпол. Здесь горела тусклая лампочка, освещавшая деревянный топчан с лежащим на нем матрацем и подушкой, и небольшую тумбочку. Он положил картофелина на тумбочку, лег на матрац и сразу же уснул.

Но и на этот раз ему не довелось выспаться. Через пару часов он услышал наверху страшный грохот, топот множества ног. Затем люк открылся, двое стражников выволокли Григория из подпола и принялись избивать. Вскоре он потерял сознание.

Часть вторая: Новые испытания.

1. Допрос.

Очнулся Орлов в мягком удобном кресле перед огромным столом с множеством телефонов. По другую сторону стола на "председательском" месте сидел полный человек лет пятидесяти с сытым ухоженным лицом. От него за версту несло дорогим одеколоном и благополучием. Лишь покрасневшие глаза говорили, что он накануне провел далеко не лучшую ночь в своей жизни. Похоже, приезд Григория всех здесь заставил здорово понервничать. И это было приятно сознавать. Честное слово! На стене прямо над головой начальника висел большой портрет какого-то идиота с выпученными глупыми глазами и зловещей улыбкой на грубом примитивном лице.

"Правитель", - решил Орлов, рассматривая портрет. - Очень непрятный тип".

В правом углу внушительных размеров кабинета стояло черно-красное знамя. По всему, благополучный господин был очень большим начальником. Так и оказалось.

- Очнулись?! - мужчина радостно заулыбался. - Вот и замечательно! Вот и чудесно! Разрешите представиться, премьер-министр правительства города Петр Антонович Грязнов-Водкин. С кем имею дело?

Ну надо же! Поназначали они себе должностей. Какой-то заштатный городишко, а уже и правительство, и премьер-министр. Он вспомнил улицу, на которой он оказался после своего побега. Она была названа в честь этого вот субъекта. Чудеса! Орлов решил разыграть из себя Иванушку дурачка. Похлопал по внутреннему карману пиджака, где у него лежали документы. Ни паспорта, ни бумажника не было.