Страница 8 из 23
Миссис Фейнелл. Вчера вечером она обмолвилась о желании выдать Милламент за вашего дядю.
Мирабелл. Я дал ей понять через Фойбл, что об этом не надо болтать лишнего.
Миссис Фейнелл. Пожалуй, вас ждет успех: маменьке страсть как хочется замуж. А когда она обретет того, кого вы ей подсунули, она, уверена, пойдет на все, чтобы только от него избавиться.
Мирабелл. Ну, по-моему, ваша милая матушка готова выйти за любого, кто хоть чуточку похож на мужчину — пусть и сходства-то с гулькин пос.
Миссис Фейнелл. Женщины слабые созданья. Каждая из нас может оказаться в подобном положении: стоит только дожить до тех лет, когда на смену здоровому аппетиту приходит неестественное возбуждение.
Мирабелл. Старухи так же полны нездорового интереса, как и девчонки. Это у них вроде бледной немочи второго детства. Что-то похожее па позднюю весну: не успели цветы распуститься — глядь, и увяли.
Миссис Фейнелл. Сюда идет ваша пассия.
Входят миссис Милламент, Уитвуд и Минсинг.
Мирабелл. Идет на всех парусах: корпус рассекает воздух, вымпелы плещутся по ветру[36], а позади целая флотилия дураков. Нет, я сдаюсь!
Миссис Фейнелл. Не вижу флотилии — только утлую лодчонку, которая тащит на буксире камеристку моей кузины.
Мирабелл (миссис Милламент). Как, сударыня, вы сегодня без свиты? Обычно за вами шествует весь бомонд и вы в ореоле разноцветных париков.
Уитвуд. Они слетаются, как бабочки на свечу… Фу, запыхался и растерял все сравнения…
Милламент. У меня у самой сегодня не тот вид. Мы ужасно спешили, а на улице такая толпа народа.
Уитвуд. Бежали, подобно опальному фавориту, и, как он, — всеми покинутые.
Милламент. Дорогой мистер Уитвуд, оставьте свои каламбуры — они меня раздражают…
Уитвуд. Как лекаря румянец на щеках больного. Но сударыня, я над ними не властен: они родятся помимо моей воли.
Милламент. Опять за свое! Минсинг, голубушка, стань между мной и его остроумием.
Уитвуд. Да, миссис Минсинг, заместо экрана перед горящим камином. Признаться, я не на шутку разгорелся сегодня — прямо полыхаю!
Миссис Фейнелл. Где ты так задержалась, Милламент, душечка?
Милламент. Что ты! Спешила, как никогда, спрашивала о тебе всех встречных, гонялась за тобой, как за модной выкройкой.
Уитвуд. Оставьте свои каламбуры, сударыня. Кстати, повстречавши ее мужа, вы и не подумали осведомиться о ней.
Мирабелл. Простите, Уитвуд, но спрашивать мужа о жене все равно, что гоняться за немодной выкройкой.
Уитвуд. Вот это выпад! Ваша взяла, признаюсь.
Миссис Фейнелл. Однако, душечка, когда я уходила, ты была уже одета.
Милламент. Твоя правда. Но потом я что-то делала!.. Минсинг, что я делала? Отчего задержалась?
Минсинг. А вы, сударыня, взялись читать письма — целую пачку.
Милламент. Ах да, письма! Пришли письма. Меня просто замучили письмами, Я их ненавижу. Ведь никто не умеет писать письма, а все пишут, зачем неизвестно. Они только и годятся на папильотки.
Уитвуд. Да неужто? Вы все их пускаете на папильотки, сударыня? Ну тогда я буду оставлять себе копии.
Милламент. Нет, мистер Уитвуд, я накручиваю волосы только на стихи. Прозу я не беру. От прозы они не вьются. По-моему, мы однажды это испробовали, Минсинг.
Минсинг. Как же, сударыня, век буду помнить.
Милламент. Минсинг, бедняжка, тогда все утро с ними возилась…
Минсинг. Покуда пальцы не свело, да-да. И все без толку. А как госпожа на стихи их крутит, они и назавтра хоть куда — такими рассыпаются колечками, любо-дорого смотреть.
Уитвуд. Колечками рассыпаются? Кто бы подумал!
Минсинг. Вам бы все насмешничать, мистер Уитвуд.
Милламент. Вы вчера обиделись, Мирабелл, да? Взяли и ушли. Я вот подумала об этом, и мне стало неприятно, а теперь даже довольна, что так вышло. По-моему, я вас огорчила.
Мирабелл. И это вас радует?
Милламент. Ужасно. Люблю огорчать людей.
Мирабелл. Зачем притворяться жестокой, это качество вам не присуще. Вы способны давать радость — разве этой власти мало, чтоб утолить тщеславие?
Милламент. Нет уж, простите. Настоящая власть питается жестокостью: тот, кто перестает быть жестоким, утрачивает власть. По-моему, расстаться с властью способны только старые и безобразные.
Мирабелл. Так знайте: жестокостью вы погубите того, на ком зиждется ваша власть, — своего обожателя, а без него и сами ничего не будете стоить! Дело в том, что без поклонника вы — не красавица. Ваша красота тут же умрет, ведь она — подарок влюбленного; это он, а не зеркало, наделяет вас чарами зеркало врет. Безобразных и старых зеркало совсем убивает. Но стоит сказать им комплимент — зеркало начинает им льстить, и они уже видят себя в нем красавицами, ибо оно отражает не ваши лица, а наши похвалы.
Милламент. До чего тщеславны эти мужчины! Ты слышала, кузина Фейнелл, что он говорил? Оказывается, без их похвал мы уже не красавицы! Сама посуди: могли бы они хвалить нас, не будь мы красивы? Красота — подарок влюбленного! Господи помилуй, да где взять влюбленного, который способен был бы делать такие подарки! Напротив: мы создаем влюбленных и причем столько, сколько нам хочется, и живут они не дольше, чем нам угодно, и умирают, когда прикажем. А не стало этих — мы, коль надо, вызываем к жизни других.
Уитвуд. Прелестно. Выходит, сударыня, — влюбленных делать не труднее, чем картонные спички[37].
Милламент. А по-моему, красота не большим обязана влюбленному, чем остроумие — эху. Влюбленный и эхо лишь отражают то, что мы есть и что говорим. Стоит нам замолчать или исчезнуть, и они мертвы.
Мирабелл. Но без них мы б лишились главных радостей.
Милламент. Это как же?
Мирабелл. От влюбленного вы узнаете о своей красоте, эхо же дарит вам возможность услышать свой голос.
Уитвуд. Я знаю даму, которая так обожает болтать, что просто не дает эху вмешаться. Она беспрестанно трещит языком — видно, эху придется ждать ее смерти, чтоб повторить ее последнее слово.
Милламент. Ну, это выдумки! Не пора ли нам покинуть мужчин, кузина Фейнелл?
Мирабелл (тихо миссис Фейнелл). Уведите Уитвуда.
Миссис Фейнелл. Сейчас. Мне нужно что-то сказать вам, мистер Уитвуд. (Уходит с Уитвудом.)
Мирабелл. Я тоже хочу попросить вас уделить мне несколько минут. Вчера вы жестоко отказали мне в этом, хотя знали, что я пришел сообщить вам нечто, касающееся моих чувств.
Милламент. Вы же видели, я была занята.
Мирабелл. Жестокая! У вас же хватило досуга развлекать стадо баранов. Они таскаются к вам от полного безделья и при вашем потворстве убивают время, от которого не ведают как избавиться. Что вы находите в их обществе? Они не могут испытывать перед вами восхищения: просто на это не способны. Если же они его испытывают, это для вас унизительно: не много чести понравиться дураку.
Милламент. А мне это приятно. К тому же беседа с дураком полезна для здоровья.
Мирабелл. Вот это новость! Что может быть вреднее для человека, чем общение с дураками?
Милламент. Ипохондрия. Дураки от нее и помогают, правда, похуже асафетиды[38].
Мирабелл. Так у вас сейчас курс леченья?
Милламент. Слушайте, Мирабелл, если вы не прекратите свои наскоки, я обижусь. Пожалуй, после всего этого мне лучше от вас отказаться: мы не поладим.
Мирабелл. Касательно медицины — возможно.
36
…вымпелы плещутся по ветру… — Женские прически в Англии XVII–XVIII вв. отличались сложностью и обилием украшений.
37
…картонные спички. — Кусочки картона, обмакнутые в расплавленную серу, служили спичками.
38
Асафетида — смола, добываемая из некоторых растений, используется в медицине как противосудорожное средство при истерических состояниях.