Держи хвост пистолетом

– И зачем я тебя послушалась, – тоскливо продолжала гудеть я. – Сидела бы себе сейчас на даче в Синявине. Болото, комары, сыро, мокро. Красота, одним словом! С четырех сторон соседи, на огороде сорняки вперемешку с камнями и никакого тебе моря. Кстати говоря, где море?

– Там, – весьма неопределенно махнула рукой Мариша.

Я послушно посмотрела в ту сторону, но ничего, кроме голой стены какого-то каменного здания, не увидела. А тем не менее море должно было быть, иначе чего ради я позволила притащить себя в такую даль? Еще дома, когда Мариша помахала у меня перед носом двумя яркими бумажками, сказав, что это наш пропуск в рай, у меня сразу же возник закономерный вопрос о местонахождении этого земного рая. К сожалению, мы с Маришей одинаково затруднялись ответить на этот вопрос, так как в школе на уроках географии играли в крестики-нолики, и теперь наших совместных знаний по вопросу о том, где находится бывшая автономная республика Д., а ныне субъект федерации, хватило лишь на то, чтобы сообразить, что без карты нам не обойтись. Обыскав всю мою квартиру, мы нашли мировой атлас, решив довольствоваться им.

– Это здесь! – уверенно ткнула пальцем Мариша куда-то в район нефтяных вышек, располагавшихся возле города Баку.

Я пристально осмотрела кусочек карты вокруг ее указательного пальца и должна была признать, что море там и в самом деле наличествует.

– Представляешь, как мы с тобой здорово отдохнем! – распиналась передо мной Мариша. – Август, сплошные персики и виноград. Теплая морская вода, свежий горный воздух, нас провезут по самым красивым местам. И самое главное, что путевка нам досталась почти даром. Странные люди у меня на работе, не захотели поехать в такое замечательное место за какие-то жалкие триста рублей вместе с дорогой. Они же, сидя на месте, потратят в десять раз больше. А мы с тобой полетим на самолете, а в аэропорту нас встретит автобус, который доставит нас прямо в лучшую гостиницу города М., которая стоит возле самого синего моря, где мы проведем первые пять дней. Затем нас снова посадят на автобус и отвезут в горы, еще на пять дней, и наконец последнюю пятидневку мы проведем в городе Д. Ты вслушайся, как звучит!

Звучало и в самом деле потрясающе, настолько, что я позволила себе расслабиться и согласилась. А ведь знала, чем обычно кончаются поездки куда-либо в обществе Мариши. И зачем мне потребовалось проверять это еще раз? Первое нехорошее чувство шевельнулось во мне, когда в аэропорту я услышала разговор наших попутчиков. Они жаловались, что раньше летали до Грозного, а оттуда уж добирались на маленьком самолетике до города М., и это было очень удобно, а теперь приходится лететь до Минеральных Вод и ехать через горы. Что-то такое нехорошее было связано у меня в памяти с Грозным, то ли по телевидению передавали, то ли от знакомых слышала. Но что именно, точно я припомнить не смогла, поэтому загнала невесть откуда взявшуюся тревогу поглубже и строго-настрого запретила ей портить мне удовольствие от обещанного (Маришей!) отдыха.

Долетели мы благополучно, правда, обещанного в путевке автобуса за нами не прислали, и пришлось сесть в нечто, лишь очень отдаленно напоминающее автобус, которое шло до цели нашего путешествия. По дороге мы встретили несколько машин со зверского вида военными, при виде которых мне снова стало не по себе, но так как стрелять в нас они воздержались, то я снова попыталась успокоиться. Получалось это у меня плохо, и я решила поболтать с окружающими.

– Неспокойно у вас тут, – обратилась я к сидящей рядом со мной женщине. – Военные ездят, да еще с автоматами, чего это они?

Но женщина посмотрела на меня как на малость помешанную и покрепче прижала к себе своего шестого, но не самого младшего ребенка. Младший сидел у нее в животе и вел себя на «пять» с плюсом. Остальные дети расползлись по всему автобусу и вели себя значительно хуже, всеми силами стараясь причинить побольше беспокойства окружающим.

Теперь мы стояли в узком переулке, вокруг были лишь высокие каменные заборы, такие же живописные, как и во всем мире.

– Ну и где твоя гостиница? – недовольно осведомилась я у Мариши, которая уже несколько минут пыталась разобраться в сопроводительном листке, прилагавшемся к путевке. – И почему нас не встретил гостиничный автобус, как было указано? Может быть, и двухместный номер со всеми удобствами окажется такой же туфтой? А может, и гостиницы никакой нет и нам придется возвращаться обратно в Питер?

– Подожди, – отмахнулась от меня Мариша. – Сейчас разберемся.

– Предлагаю пройти вперед, а не торчать в этом проулке, – предложила я, так как темнеть начало удивительно быстро, дети куда-то исчезли, а вместо них появились какие-то подозрительные личности мужского пола, жадно уставившиеся на нас.

Мы поспешно прошли несколько метров, завернули за угол, и перед нами неожиданно оказалась вполне современная площадь, вымощенная белой плиткой и с электрическими фонарями по краям, которые хотя и не горели, но все равно приятно радовали глаз. Справа от площади проходили железнодорожные пути, через которые был перекинут подвесной мост, а прямо перед нами высилось двенадцатиэтажное здание нашей гостиницы.

– Вот видишь! – с торжеством заявила Мариша. – Гостиница на месте.

Номер нам выделили двухместный, с душем, телевизором и холодильником, в котором жила целая коммуна усатых тараканов, использовавших его в качестве кондиционера в жаркое время суток и как столовую в остальное время. То есть сидели они там практически безвылазно, и все наши попытки выдворить их оттуда успеха не приносили. Не успевали мы выжить одну семейку, как ей на смену являлись ее ближайшие родственники и, должно быть, наследники.

– Предлагаю пойти погулять, – сказала Мариша, как только мы покончили обозревать свои покои. – На улице хоть тараканов нет.

Тараканов там не было, но зато гордо фланировали почти такие же усатые, как тараканы, мужчины. И их было подавляющее большинство. Честно говоря, на всем открывающемся пространстве мы с Маришей были единственными представительницами прекрасного пола. Мы миновали холл гостиницы, сопровождаемые внимательными взглядами мужчин, не меньше десятка которых немедленно припустили за нами. Долго гулять мы не стали, как-то неуютно себя чувствовали на открытой площади. Но о том, чтобы свернуть с освещенной площади в укромные улочки, мы даже и думать не стали.

На город спустилась южная ночь с обычными для нее теплой истомой, охватывающей вас, и сладкими ароматами уставшей от дневного зноя листвы, дурманящими головы и заставляющими мысли уноситься в заоблачные высоты, прочь от реальности. С моря тянуло прохладой, но нам, разумеется, достался номер с видом во внутренний двор, откуда тянуло кухонными отбросами. Главное достоинство двора заключалось в том, что он был огорожен прочным, высоким забором с колючей проволокой по всему периметру, что существенно затрудняло доступ к балконам нашей стороны для представителей местного населения. Благодаря этому ночь прошла относительно спокойно. Мы с Маришей заранее заперли двери и тщательно подперли их изнутри холодильником и телевизором, который все равно не показывал ничего, кроме мутной ряби. Мы были вознаграждены за свою предусмотрительность очень быстро. Дверная ручка повернулась почти сразу же после того, как мы закончили стаскивать мебель к дверям, а гортанные мужские голоса начали о чем-то озабоченно переговариваться. То ли сетуя на прогресс, позволивший внедрить такую глупость, как замки, то ли обсуждая план штурма. Конечно, могло статься, что им от нас было что-то нужно, но нам они об этом ничего не сказали, наверное, из скромности.

– Куда мы попали? – тоскливо взвыла я, когда за дверью несколько стихло. – Это же просто кошмар, если у них в столице такое творится, то что же будет в горах?

Мариша после нашей вечерней прогулки тоже как-то скисла, но все-таки пока не сдавалась и продолжала твердить о чудесном отдыхе, который нас ожидает в самое ближайшее время.

– Если он будет заключаться в том, чтобы все время с наступлением темноты проводить в четырех стенах, то я против. Темнеет тут рано, чуть ли не в восемь часов. Что я, курица, чтобы вместе с солнышком на покой отправляться? Надо было ехать в Сочи.