Референт

МОСКВА - ОКОНЧАНИЕ Столяров первый раз в Москве. Впечатление жуткое. У Столярова. От Москвы. Все бегут. Даже вверх по эскалатору. Транспорт переполнен. Даже днем. Никто ничего не знает. Кремль так и не был увиден Столяровым. Назад! Назад! В Бармалеевку! Электричка. Рыбакова нет. Хотя и договорились. В четвертом вагоне. У Рыбакова плохо с математикой. Столяров и Измайлов проходят электричку насквозь. Вид уже не интеллигентный. Зло и предвкушающе: как только они найдут того, кого ищут - сразу свалят в проход и начнут бить ногами. Такое впечатление. Не находят Рыбакова. Возвращаются. Столяров размахивает рецензией. Он считает, что рецензия хорошая. Измайлов читает и скрипит зубами: рецензия мерзкая. Подловатая. Поднебесная читает рецензию и соглашается. Сообща утешается Столяров.

БАРМАЛЕЕВКА Приехали. Ночь. Мороз. Рыбакова нет. Его следов на снегу тоже нет. Заботимся о Рыбакове. Оставлять ли ему в снегу продукты? И спички? Если бы он знал, как о нем заботятся. Рыбаков не знает. Рыбаков просто приходит через полчаса. Непонятно, на чем он приехал. Все ленинградцы (Столяров, Поднебесная, Измайлов) рады. Пьем. За здоровье Рыбакова. Чай.

САГА О ТИМОФЕЕВЕ Пока были в Москве, в СБ обсуждался Филенко. "Сага о Тимофееве". Из Перми. Столяров сказал, что читать книгу с таким названием не может. И не читал. И никто из ленинградцев, включая Поднебесную, не читал.

ЛЕГЕНДА О СТОЛЯРОВЕ Утро. Обсуждается Столяров. Приходят все. Войскунский переносит свои занятия на два часа! Биленкин говорит: "Ну, наш бенефициант!" Совещаемся. Решаем, что если Измайлов в Бармалеевке - эталон, то Столяров - бенефициант.

БЕНЕФИС Говорят про Столярова много. Сначала он сам много говорит про Столярова. Но говорит не по делу. Бабенко достает дефектную ведомость и лезет в дебри филологии и правдоподобия. После Бабенко времени уже не остается. Измайлов тем не менее бросается грудью на защиту. Но махает на всё это рукой.

САМЫЙ БОЛЬШОЙ МАСТЕР Во время обсуждения Столярова входит некто и садится в задних рядах. Это оказывается Самый Большой Мастер из места, куда вчера Столяров сдал книгу... Он выступает после обеда. У него простое лицо. И вообще он очень простой. Учит, как писать. Украинцы жадно внимают. Москвичи вызывающе хлопают стульями и выходят курить. Они давно знакомы с Самым Большим Мастером. Который вещает, отвечает на вопросы: Какие книги плохие? "Неназначенные встречи" братьев Стругацких. Какие хорошие? "Купол надежды" Казанцева, "Семь стихий" Самого Большого Мастера. Он предлагает: "Дайте мне прямо сейчас рукопись, я сразу определю, и если хорошо, то сразу печатаю". Громкий грохот. Чадович из Минска, роняя стулья, бежит за рукописью. Приносит. Самый Большой Мастер читает четыре фразы - демонстрирует всем, какие они плохие, демонстрирует всем, какой он малоумный, одновременно демонстрирует Столярову, что тот зря подал книгу. Так Столяров все это понимает. Он правильно понимает.

В КАКУЮ-ТО РУЗУ И ОБРАТНО Поднебесная и Измайлов не хотят видеть и слышать Самого Большого Мастера. Поднебесной надо дать телеграмму. Поэтому едут в какую-то другую Рузу. Не в ту, где были раньше. Туда - в машине с телогреечными тетками и углем. Обратно - пешком и трактором. В тракторе - тракторист в очках и не матерится. Оказывается, учебный трактор. Оказывается, тракторист - учитель. Тогда понятно.

МАЛЕНЬКИЙ КОНФЛИКТ Вечером Столяров устраивает маленький конфликт с Рыбаковым. Рыбаков уходит в ночь. Столяров ложится спать. Рыбаков пойман полуголым на дороге Поднебесной и Измайловым и уведом пить чай. Беседа: жизнь сложная штука, Славочка. Вот. На том и порешили.

ВЫСШАЯ МАТЕМАТИКА Так сказал Биленкин про повесть Бабенко "Земля" - сто восемьдесят страниц. В СБ на обсуждении повесть хвалят. Ец находит в ней восемь культурных слоев. Столяров еще раз понимает, что ничего не понимает в литературе. Поднебесная, Измайлов, Столяров прочитывают сто восемьдесят страниц за полтора часа. Говорят: "Да-а-а-..." Недифференцируемо. За ужином окружаем Бабенко и в голос говорим, что он пишет абово. Очень абово.

ЭТО ТАКОЕ СЛОВО Аб ово - это сказал Войскунский. Это по-латыни. Войскунский любит. Чтобы по-латыни. И переводит - от яйца. Откуда и пошло: абово пишет, абовая рукопись и так далее.

ДАЛЕЕ Коварный Измайлов вбросил в народ остальные мордобойные рассказы. Минчане ворвались с ревом и воздушными поцелуями. Самонадеянный Измайлов предвкусил, что сейчас его заобнимают. Оказывается, минчане обрадовались, что Измайлова, который всех избивал словом, можно будет тоже избить. Словом. Столяров не согласен. Столяров считает, что рассказы Измайлова - во! Измайлов тоже так считает. Но не переубеждает массы, а коварно подсовывает массам повесть. Свою. "Билет на Луну". Чтобы замолчали. Все читают. Все размягченно молчат. Бабенко размягченно жмет руку. Минчане тоже. Что-то будет на обсуждении.

ОБСУЖДЕНИЕ ИЗМАЙЛОВА Про мордобойные рассказы никто не говорит. Говорят только о вторичности рассказа "Следующий". На все упреки во вторичности Измайлов отвечает однообразно: "Я не читал". Говорит, что рассказы у него лучше, чем у американских фантастов. У него литература, а у них - нет. Измайлов удостаивается чести быть подвергнутым пародии на "Хаки". Автор пародии- Зеленский. Столяров: "На плохое произведение пародии не напишут!" Он прав. Про повесть все размягчаются, в чем и пребывают. Пока Поднебесная не говорит: "И те недостатки, которые все-таки есть в повести..." Все затвердевают и нависают: "Ка-ки-и-ие недостатки?!!" На том и заканчивается дискуссия. Войскунский забирает повесть читать в кулуарах хорошим людям.

ЧУТЬ НЕ ЗАБЫЛИ: ЕРАШОВ! Между делом обсудили Ерашова, которого не пустили к себе жить. Правильно сделали. Из Калининграда. Повесть тридцать пять страниц. "АВТОПОРТРЕТ. ПРОЗА. 1983 год" - так называется. Вся из одной фразы. Начинается так: "И увидел я..." Мессия, блин! Терзаем искренно и жестоко. Говорим, что не любим экспериментов над семинаром. Говорим, нам ЭТОГО не надо. Уничтожаем. Знай наших. Заслужил носи.

МНЕНИЕ БЛОХИНА Блохин заметил интересную вещь. По его мнению, в рукописях всех ленинградцев единственный способ разрешения конфликта - стрельба. Такой способ решения слишком легкий. Так говорит Блохин. Ленинградцы на Ерашове показали, что могут убить и просто словом...

БАРМАЛЕЕВКА, КАК ОНА ЕСТЬ Приехали москвичи Силецкий, Покровский, Веллер. Еще кто-то. Круто отдыхают. Так круто, что ленинградцам неловко за свою трезвость. Они запираются и никого не пускают. В дверь ломятся. Незаметно приходит Руденко. Рассказывает милицейские истории, почесывая мозоль под мышкой. Приходит измученный Бабенко. Хочет посидеть в тишине, попить чаю. У него в комнате пятнадцать человек курят, пьют и поют. Снова приходит Руденко. Он хочет переночевать. У него у самого кто-то ночует. Он не знает кто. Голосуем за предоставление ночлега. Руденко расчувствован. У него развязывается язык.

ВТОРАЯ ИСПОВЕДЬ РУДЕНКО Руденко рассказывает, как еще бывает в жизни. В жизни московской милиции. Про фарцовщиков, спекулянтов, из-вращенцев и поглотителей бриллиантов. Потом приглашает всех в гости. В смысле, когда будем в Москве. В смысле, приходите запросто на Петровку, тридцать восемь. А кому из другого города ехать и не отпускает начальство - тому Руденко просто повестку пришлет. Ленинградцы благодарны Руденко за приглашение. Главное, искреннее приглашение.

АНГАР. КИНО Ковальчук обещал много кино. Предварительно рассказал содержание. На всякий случай. Содержание ленинградцы уже знают. Большего не удалось. Ковальчук прислал людей, чтобы те объяснили, что кино не получится. Сам не приехал. Стесняется, наверное. Но все-таки кино показал. По телевизору. У него, наверно, там связи. Кино "Ангар-18". Главный космонавт внешне похож на Большого Мастера. Только более пристойно выглядит. Но убили в кино не его, а другого. Жаль, что другого. Параллельно с "Ангаром" идет глухое гуляние в квартире Бабенко. Оттуда появляется Силецкий, садится перед телевизором и спит. Положив голову на живот. На свой. Спит громко. Смотрим "Ангар" и Силецкого. И то, и другое - интересно.