Страница 14 из 24
И еще раз о том, что тяжелое похмелье обучает гуманности, т.е. неспособности ударить во всех отношениях, и неспособности ответить на удар.
Цели в жизни нет. Все в жизни лишь средство, как сказал В. Брюсов, стихотворец.
Мы с каждым днем все хуже. И каждый, и все человечество с каждым днем все хуже. И поэтому, если говорить о качестве людей, то лучше всего тот, кто это чувствует, т.е. тот, кому с каждым днем все хуже и хуже.
Человек не самолюбив и суеверен. Он уважает все болезни, кроме тех, которые он сознательно в себя внес.
рубашка на груди так была распахнута, что видны были ноги
Мы все так опаскудились мозгами и опаршивели душой, что нам 13-летняя привязанность кажется феноменом. Мы, правда, живем в мире техники и скоростей, ну, что ж, пропусти технику, иначе действительность собьет, протиснись сквозь все эти такси и иди куда тебе надо.
Человек, идущий за малой нуждой, все-таки ценнее машины, летящей для доклада в СЭВ.
И опять: могу ли я понимать это так, что ты пролита на меня с облаков?
«прочти и порви» совместить с «прочти и передай другому», т.е. верх интимности с верхом всеобщности.
Ну, что прибавила техника! Она просто отвлекает от дела. Т.е. пересекая улицу, надо сначала смотреть налево, потом направо, etc.
Не дают опустить свою же голову на свои же плечи
О необходимости вина, т.е. от многого было б избавление, если бы, допустим, в апреле 17-го г. Ильич был бы таков, что не смог бы влезть на броневик.
Т.е. задача в том, чтоб пьяным перестать пить, а их заставить.
Не смех со слезами, но утробное ржание с тихим всхлипыванием в подушку, трагедию с фарсом, музыку со сверхпрозаизмом, и так, чтоб это было исподтишка и неприметно. Все жанры слить в один, от рондо до пародии, на меньшее я не иду.
простодушие с желчью
С Пентагона до Кремля, с небес до земли, с головы до ног – все изменено.
В конце прошлого века Ф. Достоевского на Западе еще так мало понимали, что, например, во Франции в переводах исключалась как балласт «Легенда о Великом инквизиторе».
от Достоевского у экзистенциалистов концепция абсурдности бытия и трагизма человеческого существования
«Идея личной ответственности каждого взамен идеи безличной безответственности всех».
Их терминология на этот случай: разобщенность, изолированность, обреченность, забытость, заброшенность.
загнанность, завербованность, преданность
не самоирония, а самоглумление, самоподтрунивание
а о внутренностях героев сейчас говорят так: раздвоенность, разбросанность, расколотость, расщепленность, раздавленность, разбитость
Ну, пусть они меня признают. Но ведь это все равно что Кубу пока признали только Гайана, Ямайка, Тринидад и Тобаго.
«в этой погоне за миражами, потребности забыться и уйти от обыденности» к чему-нибудь, хоть блядкам, etc., – буднчность, еще более облезлая и тошнотворная
Для Бори Сорокина – мир маленький комок, подступивший к горлу и застрявший в нем.
Хуйня война, как говорит Вадя Тихонов, страшны маневры.
Иногда ведь скажешь так тихо, что себя самого хуй расслышишь, а иногда так, что «цыганки закачаются на высоких, сбитых на бок каблуках».
Какой-то папа XVIII в. на предложение хоть немного изменить status quo католичества и его доктрины: Simus ut sumus aut non simus: «останемся как есть или перестанем вовсе быть».
Идея тления, «кончины всех вещей»
Я не знаю своей Родины, но я немножко ее избороздил.
Хочешь увидеть падающую башню – поезжай в Пизу.
Совместить в компании все голоса и придать видимость махонького единства, упражнения в контрапункте.
германизм ее склонностей и симпатии
Гоголя называли русским Фомой Кемпийским (его последнее чтение и самое излюбленное).
Делиль (18 в.) хвалится тем, что впервые в истории французской поэзии употребил слово «корова».
Чтобы попасть в гостиницу, рекомендуется: «Я внук знаменитого Павлика Морозова, геройски замученного партизанами» (из рассказов Про-шки).
мы с тобою не нашли ничего, кроме общего языка
О выборе непременно цейлонского чая. Скорбь мы уважаем каждую, и пустяковую в том числе, а вот смех нужен определенного сорта.
Поэзия должна быть горьковата
в качестве пряности добавлять во все это элемент шарлатанства
Гуманности нет на земле, она где-то далеко, гуманность в созвездии Андромеды.
Екатерина Великая, по сообщению Загряжской, всего только два раза была сердита, и оба раза на княгиню Дашкову.
Ямщик, не гони лошадей, Им некуда больше спешить.
Победительнице-мученице от побежденного мучителя.
она раскинула свой стан (там-то и там-то)
«Какой-то одесский еврей у Эренбурга пишет такие стихи:
Велико мое одиночество!
Нет у меня ни имени, ни отчества.
он дал мне этот верховный совет
В ноябре: входит Раскольников, а его старушка рраз топором.
Не говори, что много наизусть ты знаешь. Скажи, что многого не знаешь наизусть.
Недостойные Валгаллы после смерти попадают в холодное и темное царство Геллы.
Бедлам учрежден в XIII веке.
Как надоело это шлепанье шампанских пробок, это щебетание птах, эти белые фиалки и алые гвоздики, – как хочется в каземат.
Жить не торопится и выпить не спешит.
Юный Пикассо, на поводу у Мигеля де Унамуно, в 1901 г.: «искусство порождается горем и скорбью».
Унамуно различает две основные возможности существования: повседневная, или тривиальная жизнь и жизнь трагическая, подлинная.
«Личность – это человек, который страдает» (Унамуно).
Потерять корзинку с грибами – и сесть на пенек, и плакать, и выть – выть, как серый волк, плакать, как Красная Шапочка.
Он хоть подлый, но подлинный.