Страница 11 из 113
– Она была высочайшим мастером искусства анундивьен эйна, – задумчиво продолжал Морэм. – Она не могла просто ошибиться.
Квен пожал плечами. Морэм понимающе улыбнулся – ему было ясно, что вомарк просто не осмеливается высказывать свое мнение по вопросу, в котором не разбирался.
– Друг мой, – сказал Морэм, – я видел сходство, но не мог уловить суть. Аханна, дочь Ханны, помогла мне. Хотя сама она не знакома с искусством скульптурных портретов, у нее взгляд художника. Она сумела почувствовать то, что Елена стремилась вложить в это изображение. Квен, эта скульптура и в самом деле похожа и на того и на другого. Смысл в том, что перед обоими – и юр-Лордом Кавенантом Неверящим, и Стражем Крови Баннором – возникли сложные вопросы, на которые требовалось найти однозначные ответы. Для Стража Крови эти вопросы касались их Клятвы, а для Неверящего…
– А для Неверящего, – угрюмо сказал Квен, – того, настоящий наш мир или только снится ему.
Улыбка снова промелькнула на пасмурном лице Морэма, но тут же угасла.
– Это желание непременно получить исчерпывающий ответ опасно. Кевину тоже нужны были или полная победа, или окончательное поражение.
Пристальный, мрачный, непреклонный взгляд вомарка на мгновение встретился со взглядом Морэма.
– Тогда не надо снова вызывать Неверящего, Высокий Лорд. Он превратил Страну в пустыню, потому что для него существует только его “настоящий” мир.
Одна бровь Морэма приподнялась, губы плотно сжались. Он знал, что вомарк никогда не доверял Кавенанту, и все же… Но прежде чем он успел возразить, в дверь снова постучали.
– Высокий Лорд, скорее! Высокий Лорд!
Морэм тут же встал и направился к двери. Задумчивость его исчезла, все мысли и чувства сосредоточились на том, какая новая беда могла заставить часовых требовать так срочно его вмешательства.
Опередив его, Квен распахнул дверь перед Морэмом. Они вышли в большой зал, ярко залитый желтым светом, исходящим от самого пола. Морэму достаточно было одного взгляда, чтобы понять происходящее. В центре зала, лицом к Морэму, спиной к своим покоям, стояла Лорд Аматин. Казалось, она шла к нему, когда ее настигло ужасное известие.
В руках она сжимала жезл сообщений, сделанный из ломиллиалора, один из тех, которые Учителя Лосраата передали Лордам семь лет назад На фоне светящегося пола она выглядела точно темная тень, а Высокое Дерево в ее руках пылало, не давая жара и рассыпая по сторонам снопы крошечных сверкающих, но холодных искр. Морэм мгновенно понял, что она получила сообщение от кого-то издалека, у кого был другой, точно такой же жезл сообщений. От кого-то, находящегося в Ревелвуде.
Схватив с треножника свой длинный посох с металлическим наконечником, Морэм зашагал к Аматин. Из своего собственного опыта он знал, что и отправка, и принятие сообщений через ломиллиалор были изнурительным, тяжким испытанием. Аматин, скорее всего, нуждалась в его помощи. Физически она была не очень сильна и знала это; когда Лорды получили известие о том, что армия Презирающего двинулась в поход, она передала Лорду Каллиндрилу ту часть своих обязанностей, которые выполняла в Ревелвуде. Передала, несмотря на свою страстную любовь к знаниям – потому что была убеждена, что длительное напряжение ей не по силам. В ее серьезных глазах видна была такая мощная тяга к знаниям и она проявляла такие способности к обучению, которые не были свойственны ни одному другому Лорду. У Высокого Лорда часто мелькала мысль, что она была лучше подготовлена и в тоже время менее, чем кто-либо другой в Стране, подходила для того, чтобы открыть ей свой секрет.
Сейчас, на светлом фоне пола, она казалась удивительно тонкой и хрупкой, точно была всего лишь слабым отражением той могучей силы, которую держала в руках. Все ее тело содрогалось, она вытянула перед собой руки, держа жезл из ломиллиалора как можно дальше от себя, точно боялась. Еще прежде чем Морэм подошел к ней, она начала говорить.
– Асурака… – ловя ртом воздух, произнесла она голосом, который вибрировал, точно ветка на сильном ветру. – Сатансфист… Огонь! Огонь! Наше дерево… Ах!
Она пристально и тревожно смотрела на приближающегося Морэма, точно наблюдая сквозь него, как пламя пожирает ветви Ревелвуда. Морэм остановился перед ней и стукнул посохом о пол, точно собираясь отдать приказ. Повысив голос, чтобы пробиться сквозь завороженность, в которой она находилась, он сказал:
– Держись, Аматин. Я слышу тебя. Она уронила голову и продолжала говорить, слова словно сами собой срывались с ее губ:
– Огонь! Кора пылает… Дерево горит… Листья, корни – все-все гибнет! Каллиндрил сражается… Крики… Воины кричат… Южные комнаты горят! О мой любимый дом!
Морэм решительно взялся за жезл ломиллиалора посередине. Сразу же вся мощь передаваемого сообщения обрушилась на него, но он лишь крепче стиснул гладкий ствол пальцами. Собрав всю свою волю, он пробился к сознанию Аматин и с ее помощью изменил направление потока силы, исходящей от Высокого Дерева. Чувства, которые владели Асуракой, державшей в Ревелвуде точно такой же жезл, захлестнули его, и он прошептал сквозь стиснутые зубы:
– Бегите! Спасайтесь!
Она услышала его. Губами Аматин она прокричала в ответ:
– Бежать? Мы не можем бежать! Ревелвуд под нами гибнет, он полностью окружен. Все наружные ветви уже сгорели. Два ствола в огне до самых верхушек. Крики! Ты слышишь крики? Лорд Каллиндрил сражается… Место встречи пылает… Каллиндрил!
– Вода! – закричал в ответ Морэм через жезл сообщений. – Призовите на помощь реки! Затопите долину!
На мгновение давление потока ощущений, исходящих от Асураки, ослабело, точно она отвернулась от жезла. Морэм настойчиво продолжал:
– Асурака! Ты слышала меня?
Ему вдруг показалось, что огонь добрался уже и до нее. Однако через некоторое время она снова заговорила, и голос ее звучал еще более отдаленно и еще безнадежнее, чем прежде:
– Лорд Каллиндрил уже пытался призвать реки, но Сатансфист отвернул поток в сторону. Он… Камень Иллеарт… – Нота ужаса прозвучала в слабом, едва слышном голосе Аматин. – Он поднял из-под земли Кураш Пленетор скалы, мертвые кости, разложившиеся трупы и с помощью всей этой мерзости обнес Ревелвуд стенами и преградил путь воде. Как он мог сделать это? Время пошло вспять? Мы столетиями лечили эту землю, а теперь из-за его проклятого Камня все пошло прахом!
Смолкнув на мгновение, Аматин пронзительно закричала:
– Каллиндрил!
После этого ломиллиалор замолчал. Сила ушла из него, словно жизнь из подстреленной птицы. Аматин зашаталась и чуть не рухнула на колени. Морэм подхватил ее и помог удержаться на ногах.
Все, кто находился в зале, ощутили прикосновение смертельного холода к своим сердцам, точно овеянные бесшумным взмахом черных крыльев. Аматин дрожала, но теперь уже твердо держалась на ногах. Оставив ее, Высокий Лорд быстро зашагал обратно, только теперь обратив внимание на то, как много людей собралось вокруг них в зале. Позади него шел Квен, тут и там стояли часовые, а вдоль стен жались ошеломленные жители Ревелстоуна. Высокий Лорд направился к Старшему Учителю Лосраата Коримини, который стоял неподалеку рядом с Фаер, женой Каллиндрила, обхватив ее руками за плечи. Слезы катились по его морщинистым щекам, длинная седая борода вздрагивала. Лицо Фаер было пустым и бледным, словно костяная скульптура.
– Значит, он погиб. Высокий Лорд? – еле слышно произнесла она.
– Смерть забирает прежде всего лучших, – ответил Морэм.
– Он сгорел…
– Сатансфист-Опустошитель. Он ненавидит все, что растет и радуется жизни. С моей стороны глупо было рассчитывать на то, что он пощадит Ревелвуд.
– Сгорел… – повторила она.
– Да, Фаер. – Невозможно было выразить словами боль, стиснувшую его сердце. – Он погиб, защищая Ревелвуд.
– Высокий Лорд, сомнения все время точили его – вот здесь. – Она положила руку на грудь. – Он считал, что не имеет права думать о себе.
– Возможно. Но он думал о Стране.