Страница 21 из 55
-- Милорд Фавиан! Прошу прощения, сэр,-- Вручив кубок замершему от неожиданности Конану, он так же торопливо удалился.
-- А, лакей, должно быть, хорошо обучен, раз нашел вас в этой суматохе! И хорошо понимает, что вам сейчас самое время промочить горло! -- засмеялся Ралфик. Болван так ликовал, что к его смеху присоединились и те, кто находился поблизости.
Конана мучила жажда, и он нетерпеливо поднес кубок ко рту, но в последний момент он внезапно нашел лучшее применение своему меду. Изобразив на лице гримасу боли, он схватился за живот и, быстро вложив кубок в руку Ралфика, пошатываясь, пошел прочь.
-- О, зачем, спасибо, сэр! -- забормотал Ралфик вслед удалявшемуся Конану.-- Ваше здоровье, лорд Фавиан! Желаю, чтобы ваш желудок поскорее прошел!
Конан был уже у дверей боковой комнаты, когда резкий крик заставил его обернуться. Поколебавшись мгновение, он решительно пошел назад, опустив забрало.
На полу у перил лежал Ралфик, закатив глаза и царапая грудь ногтями, из его широко раскрытого рта валила кровавая пена. Злополучный кубок валялся рядом с ним, и остатки меда шипели и пенились на натертом до блеска деревянном полу.
Над умирающим сыном помещика уже склонились другие гости, а Железные гвардейцы, бесцеремонно расталкивая гуляк, торопливо прокладывали себе дорогу к месту происшествия. Увидев это, Конан тут же изменил направление и устремился в ту сторону, в которой исчез отравитель.
Конан знал дом барона уже достаточно хорошо, чтобы угадать направление, по которому мог уйти убийца. Свернув в арочный вход в конце коридора, он ринулся вниз через четыре ступеньки сразу. Пробежав еще один коридор, он свернул за угол и остановился как вкопанный.
Его охота закончилась. Мертвый отравитель лежал на полу с торчащим из груди кинжалом, а над ним стоял Своретта, вытиравший кровь платком со своей толстой руки.
Мастер шпионажа резко вскинул голову и уставился на Конана.
-- А, лорд Фавиан! -- воскликнул он и, оглянувшись, тихо продолжал.-- Я знаю, кто ты, но из соображений безопасности буду тебя так называть. Не знаю, что ты здесь делаешь, но тебе надо оставаться готовым к любым неожиданностям. Твоя работа может уже начаться сегодня ночью!
Двое гвардейцев с шумом ворвались в проход, и Своретта тут же потребовал у них отчета. Когда они рассказали ему об отравлении и смерти Ралфика, он понимающий кивнул, искоса бросив взгляд на Конана.
Несколько мгновений спустя вновь раздался звук стремительных шагов, и из-за поворота показался барон Бальдр в сопровождении двух гвардейцев.
Своретта подобострастно взглянул на барона и злорадно улыбнулся.
-- Это известный заговорщик, милорд, один из тех проклятых мятежников,-- сказал он, пнув ногой распростертое тело.-- Я столкнулся с ним в коридоре, узнал и убил его. Затем мне доложили, что он уже успел совершить свое черное дело, пытаясь подсунуть яд вашему сыну. К счастью, ему это не удалось.
-- Да, действительно, к счастью,-- Вид у барона был ликующий. Повернувшись, он взглянул на Конана.-- Пойдем со мной, парень.
Уведя Конана подальше от Железных гвардейцев, барон возбужденно заговорил:
-- Видишь, как мудро я поступил, наняв тебя! И ты уже начал оправдывать мое доверие, привлекая к себе наших врагов. Сейчас ты иди в комнату моего сына и жди там до утра, а Фавиана мы укроем где-нибудь в другом месте. Будь начеку: этой ночью опасности еще не кончились!
Коротко кивнув в знак повиновения, Конан повернулся и пошел наверх, грубо толкая плечом попадавшихся ему на пути Железных гвардейцев и зазевавшихся гуляк. Опустив забрало, он не отвечал ни на какие приветствия, напряженно размышляя о недавних событиях. Внезапное появление убийцы и такая же внезапная его смерть, роль Своретты в этом деле -- все это порождало много загадок, над которыми надо было основательно подумать.
У дверей комнаты Фавиана стражи не было. Конан вошел и, убедившись, что внутри никто не прячется, подошел к столу, на котором стоял хрустальный графин с вином. Пить по-прежнему хотелось, но после недавнего происшествия он побоялся даже пригубить вино. Так же, несмотря на усталость, он не решился даже прилечь на широкую мягкую кровать. Вместо этого Конан снял шлем и панцирь, положил их на кровать и укрыл одеялом так, чтобы создалась видимость лежащего тела.
Выбрав из висевшего на стене оружия меч, Конан снял его со стены и задул свечи. Не стесненный доспехами, он теперь свободно передвигался по темной комнате. Выбрав мягкое кресло напротив окна, он опустился в него и стал ждать.
@***=
Два призрака охотились друг за другом в темных залах дворца. Возникнув из теней, они сцепились друг с другом и покатились по тускло освещенному полу. В темных плащах, с надетыми на голову капюшонами, они казались сплошной шевелящейся массой. Попав в бледный луч луны, оба подняли головы, и оказалось, что это не человеческие лица, а злобно оскалившиеся огромные жуткие пасти и излитые кровью волчьи глаза...
Сон. Всего лишь кошмарный сон, начал медленно понимать Конан. Он открыл глаза, с трудом вспоминая, где находится. Подняв голову, Конан огляделся, и вдруг кровь застыла у него, в жилах -- в бледном свете луны он увидел зловещий образ из своего сна. По темной комнате медленно и бесшумно скользила загадочная фигура с низко надвинутым на лицо капюшоном. Затаив дыхание, Конан следил, как она подкрадывается к кровати и наклоняется над ней.
Он услышал сдавленный крик и, вскочив на ноги, в два прыжка оказался рядом с таинственным незнакомцем. Бросившись на него, Конан навалился на ночного гостя всем телом и сдавил ему горло своими могучими руками. Жертва захрипела, пытаясь оказать сопротивление, но Конан не увидел никаких признаков оружия.
Продолжая одной рукой сжимать горло незнакомца, он сунул другую руку ему под плащ в поисках меча или кинжала, но единственным оружием, которое он там обнаружил, были мягкие женские груди и нежный изгиб талии и бедер. Пробормотав сквозь зубы проклятье, Конан подхватил женщину на руки и понес к окну. Сорвав с нее капюшон, он повернул к свету ее лицо.
Это была Калисса, дочь барона. Конан усадил ее на пол у стены и сел рядом.