Кошки-мышки

Я выбирал по одной первой букве, беря ее из имени, среднего имени или фамилии жертвы. Итак, буква «I» от «Изабеллы» означало слово «я». Следующая жертва: Стефани Микаэла Папт. Буква «П» от фамилии. Далее. Урсула Ивонна Дэвис. Буква «И». Роберт Майкл Нил – буква «Р». Четвертая жертва дала букву «С». У меня выходило самое настоящее начало признания:

«Я, Пирс…». Следующие четыре имени сложились в слово «убил». Еще восемь составили «Изабеллу». Итак, все же в выборе жертв была своя система. Пирс-Смит вовсе не действовал наугад, как мы думали. Его миссия началась очень давно, той самой страшной ночью в Кембридже. Да, он, конечно, был сумасшедшим, но я сумел выявить закономерность в убийствах. И все началось с того, что Пирс любил играть в слова.

Да, Томас Пирс явно хотел, чтобы его поймали! Но потом что-то изменилось. Он стал осторожен. Почему? Что же произошло?

Я снова взглянул на то, что у меня получилось на листке.

– Сукин сын! – проговорил я. – Разве это не система? Прямо какой-то ритуал.

Имена последних жертв выглядели так:

Инспектор Дрю Кэбот (буква «К»)

Доктор Абель Сант (буква «А»)

Саймон Льюис Конклин (буква «Л»)

Антоний Бруно (буква «А»)

Инес Маркес (Буква «И»).

Вместе выходило: Я, ПИРС, УБИЛ ИЗАБЕЛЛУ КАЛАЙ… Отсутствовала лишь одна буква «с» в фамилии Изабеллы.

Он пытался облегчить нам задачу. С самого начала он и насмехался над нами, и поддразнивал нас. Пирсу хотелось, чтобы его остановили. Тогда какого черта он не прекратил сам совершать эти зверские убийства? Почему цепочка преступлений продолжала тянуться все дальше и дальше?

Я, ПИРС, УБИЛ ИЗАБЕЛЛУ КАЛАЙС.

Итак, убийства сами по себе означали его признание. Возможно, Пирс уже заканчивает свою миссию. Тогда что лее будет дальше? И кто эта неизвестная жертва, имя или фамилия которой должны начинаться с недостающей буквы «С»?

Может быть, это сам Смит? Что если он оставил последнюю букву для самого себя?

Не исключено, что он символически убьет мистера Смита, и тогда тот исчезнет навсегда.

Я позвонил Кайлу Крейгу и Сэмпсону и рассказал им о своем открытии. Было уже начало третьего, и они оба не слишком обрадовались моему звонку. Кроме того, оставалось совершенно непонятным, что нам теперь делать с этим водоворотом слов и букв.

– Я понятия не имею, как на это реагировать, – признался Кайл. – И что вообще эта путаница доказывает.

– Я сам пока до конца не успел разобраться. Во всяком случае, становится ясно, что он собирается убить кого-то, чье имя или фамилия начинаются на «С», – подытожил я.

– Джордж Стайнбреннер, – забормотал Кайл. – Стром Термонд. Стинг.

– Иди спать, – посоветовал я.

Голова у меня шла кругом. Теперь-то мне уже было никак не заснуть. Я очень боялся, что Пирс пришлет нам еще одно сообщение. Может быть, он уже сочиняет его. Он же издевается над своими преследователями почти в открытую. Впрочем, так было с самого начала.

Мне самому очень хотелось отправить ему весточку. Может быть, стоит попробовать нащупать с ним связь через газеты или телевидение? Надо было каким-то образом менять оборону на нападение.

Лежа в темноте спальни, я рассуждал над тем, может ли последняя буква обозначать самого Смита. Кровь молоточками стучала в висках. Я был изможден до предела и уже начал проваливаться в сладкое небытие, как вдруг будто кто-то сдернул меня с кровати. Я вскочил, позабыв про сон.

– «С» вовсе не означает Смит, – вслух почти выкрикнул я.

Теперь я знал, кто такой этот таинственный «С».

Глава 125

Томас Пирс пребывал в Конкорде, штат Массачусетс.

И мистер Смит тоже.

Наконец-то я смог проникнуть внутрь его черепа.

Мы с Сэмпсоном находились в состоянии полной готовности, дежуря в уютном живописном переулке возле дома доктора Мартина Строу. Он когда-то был любовником Изабеллы. Буква «С» в загадке Пирса обозначала его.

ФБР уже успело расставить ловушку на мистера Смита внутри дома. В этот раз решили обойтись минимумом агентов, чтобы не спугнуть убийцу. По каким-то своим причинам Кайл Крейг ненавидел стрельбу. А может быть, они задумали что-то еще.

Мы ждали, когда утро полностью вступит в свои права. Конкорд представлял собой независимый и какой-то обособленный городок, благородно старящийся сам по себе. Каждый дом здесь был достоин таблички как памятник архитектуры или как место обитания знаменитости.

Ожидание затягивалось, и меня уже одолевали сомнения, прав ли я оказался в своей трактовке буквы «С».

Наконец в машине затрещала радиостанция, и послышался голос Кайла:

– Мы засекли Пирса. Он здесь. Но что-то тут не так, Алекс. Он направляется назад к магистрали № 2. Похоже, он и не собирается навещать доктора Строу. По-моему, он заметил кое-что, и это ему не понравилось.

Сэмпсон озабоченно поглядел на меня:

– Я же предупреждал, что он предельно осторожен. У него обостренные инстинкты. Черт, он, наверное, действительно марсианин, Алекс.

– Он заметил кое-что, – повторил я слова Кайла. – Да, он совсем не дурак, как о нем и отзывался всегда Крейг. Он же знает назубок все методы ФБР. Разумеется, его что-то насторожило.

Кайл и его помощники намеревались взять Пирса только после того, как тот войдет в дом доктора. Самого Строу вместе с женой и детьми эвакуировали в безопасное место еще накануне. Но нам требовались доказательства против Пирса. Мы бы проиграли дело, если бы не смогли ничего предоставить против Томаса в суде. Это был бы верный провал.

Снова заработало радио:

– Он приближается к магистрали №2. Его что-то спугнуло… Он убегает!

– У него есть коротковолновый передатчик! Он же перехватывает наши переговоры! – кричал я в микрофон, предупреждая Кайла. – Никаких больше сообщений на этой частоте. Пирс все слышал, поэтому он и понял, что мы здесь!

Я включил двигатель и резко рванул вперед. На оживленной и переполненной транспортом Лоуэлл-роуд я разогнался уже до шестидесяти миль. Наш седан оказался ближайшим к магистрали № 2, и у нас оставалась возможность перехватить Пирса.

Навстречу нам двигался сверкающий серебристый «БМВ». Женщина, сидящая за рулем, отчаянно засигналила, проезжая мимо. Я не мог винить ее: шестьдесят миль в час при таком плотном движении и на столь узкой улочке были достаточно опасным трюком. И снова все события завертелись в бешеном водовороте по прихоти одного безумца.

– Вон он! – закричал Сэмпсон.

Автомобиль Томаса мчался в направлении Конкорд-центра, самого оживленного места в городе. Я успел заметить, что он тоже двигался с приличной скоростью.

Мы неслись мимо домиков, выстроенных в колониальном стиле, и бесконечных рядов магазинов, пока, наконец, не достигли Монумент-сквер. Я только мельком взглянул на основные достопримечательности местной архитектуры и сразу же заметил указатель поворота на магистраль №2.

По сельским дорогам наш автомобиль летел как стрела, оставляя позади одну машину за другой. Сзади только и слышался скрип шин удалявшихся легковушек. Многие водители сердито сигналили, гудками выражая свое недовольство и одновременно страх по поводу предпринятой нами гонки.

Мы с Сэмпсоном затаили дыхание. Мне вспомнилось отношение провинциальной полиции в некоторых городках к чернокожим, не говоря уже о недопустимом превышении скорости. Они готовы арестовать пешего ниггера ночью за то, что на заднице у него нет габаритных огней.

Мы сворачивали с одной дороги на другую, пока вновь не оказались на Лоуэлл-роуд. Я так резко вывернул на магистраль № 2, что машина едва не опрокинулась. Скорость к тому времени достигала семидесяти миль. На трассе я вдавил педаль газа до упора: это был единственный шанс настигнуть Пирса. Может быть, последний. Ехавший впереди Томас тоже прекрасно это понимал.

Я разогнался уже до девяноста, и, казалось, что попутные машины просто стоят на месте. «Тандерберд» Пирса выжимал не менее восьмидесяти пяти миль. Видимо, Томас чувствовал погоню.