Мы, дающие

- Капитан, докладываю. Все не так и кое-что не этак!

- Вас понял, - капитан, которому было не до шуток, придавил пальцем левое веко. - Что мне всегда нравилось в экипаже, так это умение говорить афоризмами. У вас все?

- Ни боже мой. Я трижды пытался связаться с Василием. Он вам не ответил, а? Можно, я им займусь? Беспокоюсь я. Битый куда-то исчез... А чего, голова у меня зажила, а послать-то ведь некого.

Лев говорил правду; на аварийную ситуацию мы не рассчитывали, будучи уверенными в своей защищенности, и потому спасательную группу не формировали.

- Васин маршрут знаешь?

- Капитан! Да я знаю, где находится каждая из тринадцати групп, а Васю я вообще пеленговал каждые полчаса.

- Ладно, слетай, - капитан сосредоточенно рассматривал пульт безопасности, где Васин огонек то разгорался в такт вдоху, то притухал в такт выдоху. Нехорошие это были периоды, словно Васе не хватало дыхания...

Мы оставили включенным автомат громкого вызова и успели еще вздремнуть часа четыре. Как ни странно, рассветы над несчастной Эколой вставали чистые, окрашивая в розовый цвет отравленное небо и вселяя в наши души надежды на то, что не зря мы трудимся. Незаконники любили смотреть на свое белое солнце, и это были редкие моменты, когда они стояли выпрямившись. Когда мы с капитаном вышли из вездехода, двое незаконников пили воду из умывальников, хотя в спальнях стояли графины с водой, всегда полные. Но скоро до нас дошло, что они не в силах были видеть, как убывает вода в графине, и потому предпочитали пить из непрозрачной посуды... Завидев нас, они отошли и молча смотрели, как умываются двое богатых и могучих и как уходит в песок мыльная вода. Утром, если стояла тихая погода, можно было дышать без маски, и мы ценили эти часы. Киберы в алюминиевом котле готовили завтрак из одного блюда. Это были местные дрожжи, облагороженные в синтезаторе до уровня манной каши. А что делать, если количество едоков возросло в десятки раз?

Мы с капитаном тоже поели со всеми вместе, ибо только разведчики, уходящие в поиск, брали с собой корабельные продукты. К сожалению, говяжье дерево не принялось на местной почве. А впечатленец, доставленный с корабля, отказался работать в оранжерее и оскорбленно усох. Это означало, что на планете совсем ничего хорошего не было и даже для маленького впечатленца не хватило ни красоты, ни радости... Все это наводило на мысль, что, кроме картошки, ржи и кукурузы, которые здесь могли расти, мы вряд ли оставим после себя еще что-нибудь съедобное. А о деликатесах вроде черничного арбуза и говорить не приходится...

Тут нас вызвал Лев, и голос его вздрагивал, когда он сообщил, что долетел до конца запеленгованного маршрута и Васи не обнаружил. Исчезли также его подшефный незаконник и дракончик.

- Кругом каменный хаос, и как только на такую высоту Вася забрался, да еще с грузом на спине? Похоже, ледник, засыпанный камнями и щебнем. Чуть в стороне какие-то сооружения, неплохо сохранившиеся, вроде обогатительной фабрики, что ли. Башни, горизонтальные барабаны на бетонных козлах, эстакады и галереи. В помещениях даже кое-где приборы сохранились. Думаю, здесь давно никто не бывал... Что там на пульте, капитан?

Мы глянули - и в глазах у нас потемнело. Нет, Васин огонек не погас, он горел... но ровным светом. Это могло означать только одно: Вася жив, но не дышит. В глубине души каждый из нас ждал чего угодно, только не этого.

- Дай пеленг, Лев!

Капитан сказал это через пять секунд, которые ему понадобились, чтобы бросить вездеход в воздух по какой-то немыслимой касательной. Потом он передал управление автоштурману и помог мне задраить люк - нелегкая работа при скорости реактивного самолета... Нам едва хватило времени натянуть защитные полускафандры, когда послышался голос Льва:

- Вижу вас.

Капитан снова взял управление на себя, и отрицательное ускорение вдавило меня носом в панель, когда включились тормозные дюзы.

Лев, оставив свою леталку, уже бежал нам навстречу.

- Вася где-то здесь, я чувствую. Надо искать... Огонек-то горит, а? Это он выключился, точно вам говорю.

Капитан слушал Льва и озирал окрестности. Действительно, каменный хаос. Не земные горы с их величавой упорядоченностью и чистотой, а гнусное нагромождение пропыленных булыжников и убогие строения, воздвигнутые без выдумки и порядка. Даже здесь, в горах, ветер нес запахи железного тлена и, казалось, выл в какой-то дальней трубе. Капитан прислушался.

- Давно ветер? - спросил он у Льва.

- Все время дует.

- И воет?

- Не замечал, - Лев тоже прислушался. - Наверное, в тросах канатной дороги, там обрывки висят.

Лев ошибся. Выл дракончик. Услышав наши голоса, он вылез из какой-то щели в развалинах и медленно подковылял к нам. Гребень вдоль спины был окровавлен и свисал набок, светился один желтый глаз, а вместо второго зияла пустая глазница.

- Великий космос! - прошептал капитан. - Что же тогда они сделали с Васей?

Я наспех промыл раны заживляющим раствором и помог дракончику одолеть шоковое состояние. Вскоре он уже вел нас через пыльные переходы и подвалы, каким-то образом ориентируясь в темноте. Васю мы нашли в квадратной комнате с большим окном, мелкие, похожие на витражные стекла в нем были целы.

Вася лежал на столе, скрестив руки. Лицо его было белым, и он не дышал. У стены сидел подшефный незаконник. Он был мертв.

Первое, что я сделал, - натянул на Васю кислородную маску. Я лег ухом ему на грудь и через десять секунд уловил слабый удар сердца. Ввел в вену стимулирующую смесь, и сжатая в кулак Васина рука раскрылась.

- Эвдианем за это заплатит! - сказал капитан. - Взгляни сюда.

На Васиной ладони лежал бурый ошметок, можно было разглядеть крашенные в зеленый цвет щетинки усов. А такие усы носил битый Васей начальник, и более никто на всей планете.

Вася наконец вздохнул со стоном. Он выходил из каталептического состояния, но был нетранспортабелен. Капитан вылез наружу, чтобы связаться с группами, подогнать поближе вездеход и принести еду и медикаменты. А пока мы со Львом накормили дракончика и вынесли из помещения тело незаконника. Понять происшедшее мы все равно не могли и ждали, пока Вася придет в себя. Победить Васю с его гипноспособностями и телевозможностями - это не укладывалось в голове, это выходило за рамки здравого смысла. Обыск в комнате ничего не дал, а памятный браслет с Васиной руки был сорван.