Страница 2 из 17
– Бутылки пошел собирать...
Никогда Никите не было так хреново, как сейчас.
– А ты, сынок, бутылочку с собой случайно не прихватил? – спросила мать.
И разволновалась, аж залихорадило. Алкоголизм в последней стадии. А ведь раньше она могла лишь пригубить бокал вина, и то по большим праздникам. Вот что может сделать с человеком водка... Оба опустились на самое дно – и мать, и отец.
– Случайно не прихватил...
Никита обвел тоскливым взглядом одну-единственную комнату с оборванными обоями. Из мебели только стол и стул. Доска на кирпичах – жалкое подобие скамейки – не в счет. И два грязных матраца под категорию мягкой мебели подходили едва ли.
– А может, сходишь?
У Никиты были деньги. Совсем немного. На пару бутылок.
– Схожу... Но обещай, что больше пить не будешь...
– Да ты что, сынок, – засуетилась мать. – Конечно, не буду... Конечно, нет, что ты... Как же можно... Все, сегодня последний раз, и все. Честное слово!..
Никита сходил в магазин. Купил две поллитровки. И на закуску хлеба. Он подозревал, что мать уже давно ничего не ела.
Так оно и оказалась. С равной жадностью мать набросилась и на водку, и на хлеб. Никита чуть не плакал, глядя на нее. Даже в самом страшном сне ему не могла привидеться такая картина. Голодная, пьяная мать с лицом алкоголички. Но жизнь порой бывает страшнее кошмарных сновидений...
Никита просто обязан был вырвать и ее, и отца из вонючей ямы, в которой они вдруг оказались. И он собирался это сделать. Только еще не знал как...
Знакомый двор, знакомый дом. Хороший дом. Его для номенклатурной элиты по специальному заказу строили. Роскошные квартиры с огромными комнатами и высокими потолками. И район престижный.
В этом доме когда-то жил и Никита. Четырехкомнатная квартира у его родителей была, за сто «квадратов» общая площадь зашкаливала. Ремонт по спецзаказу, дорогая импортная сантехника, дефицитная мебель из Италии, видеодвойка, огромный магнитофон «Шарп». Все это было. Было, да прошло... Осталась пустота...
Никита вошел в подъезд, широким шагом прошел мимо скучающей консьержки.
– Молодой человек, вы куда? – подалась она за ним.
– Свои, – небрежно ответил Никита.
Свои... В это трудно было поверить. Ведь на нем не было модного дорогого костюма, галстука за ...цать баксов. Солдатская форма, вместо лакированных штиблет грубые ботинки.
В этом доме по-прежнему обитала знать. «Совки», большая часть которых не утратили своей значимости и в нынешние времена. Их дети не могли служить в армии...
На лифте Никита поднялся на четвертый этаж. Остановился перед массивной бронированной дверью. Над кнопкой звонка увидел глазок видеокамеры. Это была не его дверь. Но за ней его квартира. Он должен был восстановить справедливость.
Никита позвонил. Через минуту дверь открылась. Высунулась наглая рыжая морда. Мужчина с массивной нижней челюстью и рыбьими глазами небрежно посмотрел на него и как бы нехотя обронил:
– Вернулся, солдатик...
– А вы что, ждали меня? – с той же небрежностью ответил ему Никита.
– Ну, какой базар... Твои предки, наверное, не написали тебе, что сменили хату. Теперь тута я живу. Вот так-то...
– Да нет, они мне-то как раз и написали, что потеряли квартиру...
– Потеряли?.. Хм... Точно, потеряли... А я подобрал... Гы-гы-гы!
Мужик препротивно засмеялся. Внутри его что-то забулькало. Никак смесь черной икры и дорогого коньяка.
– Это был обмен, – хищно сощурился Никита.
– А то... – подозрительно глянул на него мужик.
– С доплатой?
– Как положено.
– И сколько же ты доплатил?
– А сколько твои предки запросили, столько и доплатил... А ты чо, поц, чем-то недоволен?
– Слушай сюда, дядя, – от злости на скулах Никиты выступили желваки. – Ты забираешь назад свою халупу и свои сто долларов доплаты. И отдаешь назад эту квартиру. Так уж и быть, я прощу тебе то, что ты споил мою мать.
Мужик смотрел на него, как на клинического идиота, и ухмылялся. А потом вдруг выбросил из-за приоткрытой двери кулак. Никита успел среагировать. И кулак лишь больно чиркнул его по верхней части щеки. В ответ он ударить не смог – наглая рыжая морда скрылась за дверью. Щелкнули замки.
Ломиться в закрытую дверь не имело смысла.
– Сволочь! – И все же для острастки Никита стукнул по ней ногой.
Пора было уходить. Мужик мог вызвать милицию или даже выйти к нему с ружьем или пистолетом. Возможно, этот тип вращался в криминальных кругах. И шутить с ним опасно.
Подонок!.. Никита был в курсе этой мерзкой истории.
Ублюдок по фамилии Чугунов снимал комнату в квартире родителей. Мать вынуждена была пойти на это – отец не работал, а у нее зарплата мизерная. Квартирант платил хорошо. И мало того, каждый вечер выставлял отцу бутылку. И сам не дурак был выпить. Частенько за стол вместе с ними садился. И мало-помалу втянул в пьяное дело и мать.
Что и как – этого Никита точно не знал. Но знал, что этот подонок споил мать. Из-за него окончательно деградировал и отец. И все это произошло в относительно короткий срок. И как итог – договор купли-продажи. Обмен роскошной квартиры на жалкую конуру и плюс сто баксов доплаты. Насмешка над несчастными алкоголиками, для которых эта сумма – целое состояние.
Мать и отец продолжали опускаться все ниже и ниже. А этот гад на правах хозяина жил в их квартире. И никаким судом его оттуда не вышибешь...
История в высшей степени поучительная. Если бы ее жертвами стали другие, Никита сделал бы из нее определенные выводы, и на этом все. Но из-за этого подонка пострадали его родители. И он сам. Он остался без жилья. Мало того, у него даже не было никакой одежды, кроме военной формы. У него не было ничего...
Этот Чугунов – определенно ошибка природы. И эту ошибку нужно исправить...
«Я до тебя еще доберусь!» – мысленно пообещал Никита и направился вниз по лестнице.
На третьем этаже он столкнулся с Кешей, со своим старинным приятелем. Жили по соседству. Когда-то...
– О, Ник! – округлил глаза Кеша. – Красавчик!
Если не знать его, то можно было подумать, что он завидует Никите. Как будто нет ничего лучше, чем вернуться из армии при полном параде, с литыми погонами и в блеске аксельбантов.
На самом деле Кеша хитрил. Он презирал тех, кто служил в армии. Ведь там служат лохи, которые не смогли отмазаться от призыва. А Кеша смог, значит, он на голову выше этих лохов. И Никита ему, соответственно, не ровня.
Кеша был одет именно так, как хотел бы приодеться Никита. Белая шелковая рубашка со стоячим воротничком, черные с блесткой брюки, туфли моднячьи. Золотая цепь на шее, перстень-печатка, часы явно не с дешевого рынка. И рожа холеная, в глазах самодовольство. «Золотой мальчик».
Когда-то и Никита принадлежал к числу «золотой молодежи». Но времена изменились. И Кеша не собирался притворяться, что не замечает этих перемен...
– Да ты тоже, брат, неплохо смотришься...
Никита протянул ему руку. Тот вяло пожал ее.
– Да уж куда нам до вас, товарищ сержант...
В словах спесь, кураж. Нравится Кеше ощущать превосходство над Никитой.
– Домой? – спросил Никита, глядя, как его давний дружок вставляет ключ в замочную скважину.
– Я-то домой... А вот ты?
Понятное дело, Кеша был в курсе всех событий.
– Да вот, отлить сходил...
– А-а, – небрежно усмехнулся Кеша. – Ну пошли, у меня отольешь... Пивка не тяпнешь? У меня «Туборг» холодный. Все чин-чинарем, короче...
Это не гостеприимство, а скорее желание показать, как хорошо он живет. И все же Никита принял предложение.
Он с удовольствием опустился в низкое мягкое кресло. С еще большим удовольствием вдохнул в себя прохладу кондиционированного воздуха. Он не завидовал Кеше. У него все хорошо. У него есть четырехкомнатная квартира, модная одежда, деньги. Наверняка и машина есть. Дай бог, чтобы у него все ладилось и дальше.
И у Никиты все будет хорошо. Он не сомневался в этом.