Страница 39 из 60
«А как Михаило Щепотев сидел у них в городе, и они чаяли, что он-то и пущий будет в промысле и бомбардир: для того больше и держались, и выняли у него письма, которые прислал мне троицкий соборный старец Дашков, что было в Астрахани полков и в них людей, и тем принес великую беду монаху, и живу бы ему не быть, если бы взять не поспешили. А как я вошел в город и пришел на двор свой, и он, Михаило, говорил во весь народ, что прислан он за мною смотреть и что станет доносить, чтоб я во всем его слушал. И я не знаю, что делать?..»
В следующем письме, 5 мая, Шереметев снова жаловался Головину на Щепотева:
«Если мне здесь прожить, прошу, чтоб Михаило Щепотева от меня взять. Всенародно говорит, что он хочет меня государю огласить, не знаю чем, и с Александром Даниловичем ссорит и говорит, я-де тебя с ним помирю. Боюсь, чево бы надо мною не учинил. Ракеты денно и ночно пущает, опасно, чтоб города не выжег…»
Как видно, не робкого десятка был Михаило Щепотев, который, имея в подчинении в Астрахани только четырех солдат, пользуясь полномочиями государя, наводил страх на фельдмаршала.
Не прямо, окольным путем, через Головина, фельдмаршал пытался известить Петра о неприязненном к нему отношении Щепотева. И Головин, будучи на равных в чинах, соглашался с фельдмаршалом, отзываясь небрежно о сержанте:
«О Щепотеве я известен, все знают его, какой человек. Ныне писал ко мне, жалуясь на тебя, что будто ты не милостив больно по наносу злодеев, которые ко взяткам склонны…»
Неприязнь фельдмаршала, его нежелание считаться с каким-то сержантом, хотя и доверенным государя, в свою очередь вынудили Михайло Щепотева жаловаться Петру.
7 мая в донесении государю он писал:
«Изволил ты ко мне писать, как фельдмаршалу с астраханцами поступать. Он, фельдмаршал, мне сказал, что никаких статей у него нет, как с астраханцами поступать. Письмо твое из Минска от 7 марта о разборе дворян я получил через 2 месяца. Оно отправлено из Москвы 12 марта с человеком Бориса Петровича, для чего продержал, не ведаю. Фельдмаршал выбрал 200 дворян лучших и богатых, написал к себе в выборный шквадрон, я требовал их к себе, он мне не отдал. Притом явилось в его разборе воровство… С самого начала фельдмаршал стал на меня гневаться за то, что я говорил ему противно, для чего ведет неравно с своим шквадроном полк Шлюссельбургский и другие, которые при нем обретаются?..»
Петр не мог не знать об отношениях между фельдмаршалом и сержантом, однако не стал их примирять, а, довольный подавлением восстания, наградил и осыпал милостями Шереметева, Щепотеву же выразил высочайшим рескриптом благодарность за труды в астраханском деле и повелел ему выехать из Астрахани, раньше чем пойдет оттуда с полками Шереметев. Не иначе как Петр хотел услышать из уст Щепотева подробную информацию о восстании, тем более что сержант находился некоторое время внутри событий и наблюдал непосредственно за их ходом.
Обещания и предписываемая Петром Шереметеву «милость и ласка» к восставшим астраханцам скоро превратились в «розыск» и строгие меры наказания.
23 апреля 1706 года от государя последовали Шереметеву статьи, по которым он должен был принимать меры строгости к «пущим заводчикам»:
«Солдат прозвищем Жегала был старшина и лучшей вор, да и из других полков и из посаду которые были лучшие воры, Яков Носов, Гаврила Ганшиков, Иван Федоров, Иван Васильев да Прохорко, Московского полку Петр Тиханов, Иван Баранов, Афанасей Ясаул, Борисова полку – Буйла, да Яхтинского полку писаря и Донского казака, что был атаманом, держать за крепким караулом…»
И там же сказано:
«Офицерам и солдатам, которые пришли с фельдмаршалом и были в бою, дать на три месяца сверх окладов из тамошних денег из воровских пожитков».
Следствие по обвинению заводчиков восстания велось в Преображенском приказе в Москве под наблюдением и при участии Ромодановского. Самые тяжкие пытки применялись к обвиняемым.
Ромодановский о ходе розыска доносил Петру:
«Стрельцы астраханские, заводчики и пристальцы, все с пыток в бунте винятся: бунт по словам их учинился за бороды, за веру, за платье, которое обрезывалось у женского полу не по подобию, и за новые сборы. А в письмах к ним, для возмущения, с Москвы от кого или из иных государств было ль, не сознаются…»
В конце концов следствие завершилось казнями. Можем поверить итогам, приведенным в книге Г. Есипова «Раскольничьи дела XVIII столетия».
По астраханскому бунту –
Пущих заводчиков казнено в Преображенском приказе:
колесовано – 6 человек отсечены головы – 42 тоже на Красной площади – 30 около Москвы по дорогам перевешано – 242 во время розысков померло – 42
Всего – 365 человек
Казнь произведена в конце 1707 года.
Михаила Щепотева тогда уже не было в живых…
По возвращении из Астрахани Петр направил его во флот. Щепотев не был причастен к розыску по делу астраханского восстания. Не намекнул ему государь и о несогласиях с Шереметевым. Все это было сочтено естественным: слишком различны в чинах Шереметев со Щепотевым.
Недолго пришлось Щепотеву принимать участие в защите невских берегов от шведов.
Впрочем, приведем выписку из «Гистории Свейской войны», составленной Петром, находившим время редактировать и писать отдельные места в журнале, который вел кабинет-секретарь его величества Алексей Макаров.
«Октября 12 дни отправлены были Преображенского полка сержант Михаиле Щепотев, да бомбардир Автоном Дубасов, да 2 от флота унтер-офицера Скворцов да Наум Синявин на малых пяти лодках с 48 человеки командированных солдат и гренадеров к торговым шведским кораблям, которые тянулись от города в море; но тюка лодки сыскивали, тем временем оные корабли пооттянулись дале; потом стал быть туман и скоро ночь наступила. Которые посланные, ради темноты, наехали на адмиральский бот, зовомый „Есперн“, на котором было 5 офицеров, 103 человека солдат и 4 пушки, который бот оными лодками атаковали и взяли, побив большую часть людей, а достальные ушли под палубу, где наши их заперли. Потом пришел на ту стрельбу другой бот их на выручку, который наши из пушек со взятого бота отбили и взятый бот привезли к лагерю. На сем бою наших от 48 человек остались 18 живых, и в том числе только 4 нераненых. Из неприятелей побито офицеров: 2 капитана, 2 поручика, 1 прапорщик; да солдат, которых перечтено телами, 73 человека, да живых взято в полон 23 человека солдат и трое женских персон. И тако сия неслыханная акция с великим мужеством учинена: ибо атаковали и взяли вдвое сильнее себя, и в таких малых лодках, между которыми только одна была такая, что 15 человек уместилось, а в прочих по 7 и по 5 человек; а привезли наши 18 человек неприятелей с ружьем 23 человека. А из вышереченных 18 человек 4 нераненых, да 4 или 5, которые легче были ранены, так что могли помогать; а прочие поистине так тяжело были ранены, что с мертвыми лежали на палубе…
В этой неравной схватке погиб и сержант Михаило Щепотев.
По приказу Петра хоронили Щепотева 21 октября с особыми почестями, с пушечной пальбой, молебном и похвальным словом.
Сам государь присутствовал на похоронах и оплакивал смерть своего любимца…
Кто он, чей, откуда родом, этот организатор-исполнитель воли Петра – Михаило Щепотев?
Быть может, историки, когда-либо „пыль веков от хартий отряхнув“, найдут биографические сведения о нем и поведают читателям?..