Страница 118 из 127
В эфире послышались выстрелы и треск разбиваемой двери.
-- Итак, действуйте!
В следующее мгновение Масленка исчез, и на экранах появились улыбающиеся Карлуша и Пухляк. В эфир пошел блок рекламы.
Глава двадцать четвертая
Крысс пытается спасти от позора своего правителя,
но вынужден сам испить эту чашу до дна. Студент выпивает стакан воды, и ему тоже становится стыдно
В этот день путешественников с Большой Земли возили на экскурсию к Хрустальным озерам -- на фешенебельную туристическую базу для богачей и высокопоставленных чиновников. Там они играли в мяч, в жмурки, в догонялки, катались на лодках и кормили птиц. А на обратном пути в автобусе дружным хором пели песни. Вернулись вечером усталые и раскрасневшиеся. За ужином, а правильнее сказать, за ежевечерним банкетом наперебой провозглашали здравицы в честь Верховного Правителя, его министров и нерушимой дружбы между гномами двух планет.
Кроха и Циркуль, тоже растягивавшие губы в идиотских улыбках, на самом деле очень волновались. Огонек во дворец не вернулась, а ее отсутствия будто никто и не заметил. Студент пытался несколько раз окликнуть ее на экскурсии, но Крысс неизменно оказывался рядом и говорил, что видел г-жу Огонек буквально минуту назад. Пупс не хотел волновать гостей рассчитывал вернуть беглянку до наступления темноты. А ночью в ее комнату должны были пустить снотворный газ и сделать укол, который навсегда лишил бы ее памяти.
После ужина Верховный Правитель уединился с Крыссом и раздраженно потребовал у него отчета о проведенной работе. Пупс уже видел, что почва уходит у него из-под ног, что он зарвался, зашел слишком далеко и не сегодня завтра его невиданная, гигантская авантюра рухнет... Но он уже вкусил дурман безграничной власти и понимал, что вопреки здравому смыслу и даже собственной воле будет цепляться за эту власть до последнего.
-- Крысс, -- сказал Пупс, нервно кусая себе губы, -- почему вы до сих пор ее не поймали?
Министр открыл рот, чтобы ответить, но Пупс его перебил:
-- Я знаю, весь день вы были заняты: прохлаждались на озерах. Бегали, смеялись, размахивали руками... Вместо того чтобы спасать от позора своего правителя!
-- Но ваше сиятельство сами велели мне находиться возле землян неотступно. Господа Тайный министр и министр Связи могли бы в мое отсутствие...
-- Не могли! Банда Ханаконды намерена захватить телевидение и диктовать условия моему народу! Эти двое готовят ему засаду, а не прохлаждаются, как некоторые, на озерах. Ах, какой ужас! -- Пупс застонал и обхватил голову руками. -- Враги, враги обступили меня со всех сторон! Они щелкают зубами, они готовы прыгнуть и вцепиться мне в горло!!. -- Пупс схватил себя за горло и задергался.
Зазвенел телефон, он тут же перестал кривляться и взял трубку. Но от услышанного ему пришлось задрожать по-настоящему.
-- Что? Как захватили? Как же вы... -- от волнения он стал задыхаться и схватился за грудь. -- Они захватили телецентр... банда Ханаконды...
Крысс схватил пульт и щелкнул кнопкой. Огромный, в полстены, экран вспыхнул, на нем появилась голова гнома с аккуратно прилизанным пробором.
-- ...Сейчас каждый из вас возьмет в руки чашку или стакан, -- говорил он, прижимая к уху радиосуфлер, -- подойдет к водопроводному крану...
-- Это не Ханаконда! -- слабо произнес Пупс, указывая на прилизанного гнома.
-- Это администратор прямого эфира, -- сказал Крысс. -- И он говорит под чью-то диктовку. Вода, вода... Ах, чтоб тебя! -- До Крысса внезапно дошел смысл происходящего. -- Нельзя, чтобы они пили эту воду!!
И он выбежал из кабинета.
Первой по коридору была комната, в которой остановился Студент. Крысс распахнул дверь, но никого не увидел, только администратор Масленка с экрана включенного телевизора заканчивал свое обращение командой "действуйте!".
И скорее всего, что гномы уже действовали: дверь в ванную комнату была открыта, оттуда доносилось журчание льющейся из крана воды.
Крысс шагнул в ванную и увидел, как землянин, послушно вытряхнув из стаканчика зубную щетку, полощет его, одновременно пропуская воду положенные две минуты.
-- А, это вы, господин Первый министр! -- улыбнулся ему Студент. -- Вы, случайно, не знаете, что это за странное пожелание прозвучало только что в эфире? Наверное, это еще одна форма заботы мудрейшего Верховного Правителя о здоровье гномов. Стакан водопроводной воды перед сном -- гениально и просто! Нужно будет сказать Глюку, чтобы он распространил этот опыт у нас в Песочном городе. А что это у вас такой странный вид? Может быть, вам тоже надо выпить воды и лечь спать?
Студент протянул Крыссу наполненный стакан.
-- Нет, не хочу, -- сказал тот неожиданно резко. -- И вы не будете пить эту воду. Она... отравлена!
Студент с изумлением на него уставился.
-- Враки, она не отравлена! -- послышался рядом писклявый, но решительный голос. -- Не слушайте его, пейте!
В дверях стояла Кроха, и вид у нее был довольно-таки угрожающий.
-- Он не будет пить! -- повысил голос Крысс и замахнулся, чтобы выбить стакан у Студента из рук.
Но тут Кроха внезапно сделала ему подсечку, и Крысс, не успев ахнуть, загремел на пол.
-- Ах ты... да я тебя сейчас... -- зашептал он в ярости, вставая на ноги.
Но едва он только протянул руки, чтобы схватить дамочку за горло мертвой хваткой, как та ловко увернулась и в стремительном развороте ударила его ногою в живот. Крысс согнулся в три погибели, застонав от боли и унижения.
-- А теперь ополоснись немножко, -- сказала Кроха и легонько толкнула его ладошкой в лоб.
Первый министр кувыркнулся спиной в наполненную водой пенную ванну и забарахтался.
Кроха обратилась к Студенту, который смотрел на все происходящее, не зная, верить ли своим глазам:
-- Пейте же скорее, что вы смотрите!
Студент послушно выпил до дна весь стакан, Кроха отвела его в комнату и усадила в кресло. На экране телевизора в это время Карлуша и Пухляк читали стишок про велосипед, и Студент почувствовал, как ум у него заходит за разум.
Но вот в следующее мгновение он ощутил, как пальцы его ног свела легкая судорога, как она горячей волной пробежала по ногам и по животу, руки непроизвольно задергались, напряглась шея и ходуном заходила голова. Он забормотал что-то нечленораздельное, спина вдруг выгнулась мостиком, Студент весь напрягся, как струна, затем осел, расслабился и обмяк. На его бледном лице заблестели крупные капли пота.