Сундук

На следующий день секретарша предупредила Дроздова:

- К вам немец. В новом костюме и надушен даже.

Август Карлович уже стоял в дверях. Он снял картузик и поклонился неуклюже и церемонно.

- Я хотел бы выражайт вам свою благодарность, - сказал он нерешительно.

Директор был вдвое моложе мастера, он взял старика за плечи и усадил в кресло.

- Лучше не выражайте, - сказал он смеясь. - Бумага идет? Идет. Премию получили? Получили. Все ясно.

- Нет, не все... Я хочу вас приглашайт к себе на небольшой секрет. Сегодня... Сейчас.

- Почему же не здесь?

- Прошу вас, - сказал Август Карлович, приложив огромные ладони к жилету.

Они молча оделись, перешли площадь и поднялись на второй этаж гостиницы, где жили немецкие консультанты.

Войдя последним. Август Карлович повернул ключ в замке и спустил шторы.

- Ого, - заметил директор, - значит, секрет?

Август Карлович не расслышал.

- Да, да, - сказал он, - скоро я буду в Германии. У меня в Лейпциге семья - вы понимайт?

Август Карлович наклонился и вытащил из-под кровати знаменитый сундук. Мастер заулыбался ему, как старому приятелю, он снял пиджак и погладил сундук по крутой спине.

Замок был старинный, со звоном, каких уже не делают в Золингене. "Тилим-бом!" - сказал сундук, распахиваясь, и директор с любопытством взглянул через плечо Августа Карловича.

Это была вместительная копилка технического опыта - целая библиотека, завернутая в толстую сахарную бумагу. Объемистые справочники лежали рядом с чертежами цойтовских машин и старинными словарями с фотографиями канадских заводов. Были здесь еще складные, метры, респектабельные прейскуранты, готовальня, лекала и даже образцы целлюлозы, похожие на тонкие вафли.

Дроздов с любопытством разглядывал все это аккуратно разложенное по стульям богатство. Но чем дальше опорожнялся сундук, тем скорее любопытство директора сменялось разочарованием. Все, что вчера представляло огромную ценность, сегодня уже превратилось в историю.

- Вот, - сказал Август Карлович великодушно, - пусть кто-либо берет и пусть читайт.

Дроздов засмеялся.

- Стриженому расчесок не дарят. Лет бы пять назад мы вам во какое спасибо сказали!

- А сейчас?

- Поздно, Август Карлович, теперь это... как бы сказать, вроде сундука Полишинеля.

- Это вы сериозно? - спросил немец, опешив.

- Вполне. Спокойной ночи, герр Реймер.

Дроздов простился и вышел. Август Карлович машинально сложил книги и захлопнул сундук. "Тилимбом!" - сказал замок насмешливо.

Пинком ноги Реймер отшвырнул сундук под кровать и подошел к окну.

В старом сосновом лесу, окружавшем завод, горели сильные лампы. Строители не успели поставить столбы, поэтому белые шары висели на разной высоте среди сучьев и хвои.

Август Карлович надел шубу и вышел на улицу. На просеке, возле пакгауза, стоял длинный товарный состав. Парень в буденовке и лыжном комбинезоне просовывал стропы под квадратный, должно быть, очень тяжелый ящик.

Август Карлович тронул грузчика за плечо.

- Что это?

- А кто его знает, - сказал парень, не отводя глаз от груза. - Каландр какой-то, шестьдесят вагонов - одна машина.

- Гамбург?

- Нет, Ленинград.

Август Карлович снова вспомнил о вежливой улыбке директора. Досада росла, как изжога.

- Сундук Полишинеля, - сказал он громко. - Naturlich [разумеется]. Да, это есть опоздание.

Грузчик хмуро взглянул на пожилого человека в расстегнутой шубе.

- Опоздали, опоздали... - сказал он, озлясь. - Вся ночь впереди...

И, отвернувшись, громко добавил:

- Вот вредный толкач!

1937