Чародей

– Еще бы, - меня передернуло. - А если стена не выдержит?

Мыш кашлянул.

– Тогда тебе конец.

Вот так. Коротко и ясно.

Джимми подошел к окну, но штору отодвигать не спешил. Спасибо и на этом. Хватит с меня сегодня ударов по мозгам.

– Это оно. То существо, которое было у "Сатанаэля". Оно не может войти, не может приблизиться.

– Ага, конечно, - скептически сказал я. - Ко мне оно подошло, прямо скажем, вплотную. Что мне сделать, чтобы от меня все отстали?

– Риторический вопрос, - хмыкнул мыш.

– А ты можешь его заколдовать? - вдруг воскликнул Джимми. - Ну, или сжечь?

Я хмыкнул.

– Скажем так, моя пиротехника вышла из строя.

– Как будто она раньше работала, - фыркнул Стюарт.

– Заткнись. Между прочим, это не моя вина, что я до сих пор ни фига не умею, - я выразительно покосился на жреца.

– Вы не могли бы оставить нас с Дэрриеном наедине? - обратился Амен к остальным.

Шайтан и его сын вышли без вопросов. Стюарт же шевельнулся, только когда Аменохеприти бросил на него строгий взгляд. Он отлепился от стенки и с нарочитой медлительностью покинул комнату. Говнюк.

– Я укреплю твою мысленную стену, если ты позволишь. Садись и постарайся расслабиться.

Я послушно уселся в кресло, которое ранее занимал Шайтан, и откинулся на спинку. Мыш уселся мне на макушку и прикрыл крыльями мои виски.

– Тебе лучше закрыть глаза и постараться думать о приятном.

Было бы оно у меня еще, это приятное.

– Шан джед еф нес эн хетем ун асти джеден… - завел Аменохеприти какие-то странные речи. Я решил, что на этот раз это все-таки древнеегипетский.

Я начал вспоминать хоть какие-то приятные моменты, но вскоре понял, что мало чего хорошего произошло в моей жизни. Сначала ушла мать. Из-за этого в школе я ощущал себя другим, отличным от всех остальных. Надо мной не смеялись, я не был изгоем… Но все же я был чужаком. Я закончил школу, затем поступил в университет… Когда я учился на втором курсе, умер отец. Без него мне пришлось туго. Но все же я сумел каким-то непостижимым образом закончить учебу. Мне повезло: при прохождении практики я познакомился с Мартином Кроссом, одним из заместителей директора крупнейшего в нашем городе издательства.

Скучная, серая жизнь… Теперь, оглядываясь назад, я это понимал. Дни тянулись один за другим, без событий, без происшествий. Без жизни. Она проходила мимо меня, не останавливаясь, чтобы сказать хотя бы "Привет". А теперь мне нужно приложить все усилия, чтобы заставить ее задержаться на мгновение. Раньше я мечтал, чтобы моя жизнь была пусть короткой, но яркой. Теперь же мне хотелось обратного. Я был готов отдать все, что угодно, лишь бы вернуть прошлое.

Умом-то я понимал, что оно все равно не вернется. Как бы мне этого ни хотелось. Теперь у меня остался только один выход - идти вперед. Не оглядываясь. Не гадая, что будет дальше. Может произойти все, что угодно, и я ни черта не смогу с этим поделать.

Одной части меня все это безумно нравилось. Она просто захлебывалась от восторга, когда очередная порция адреналина впрыскивалась в кровь. Другая же беспрестанно вопила от ужаса. Одна часть меня хотела, чтобы я стал чародеем. Другая - чтобы я вернулся к себе в квартиру и зажил прежней спокойной жизнью. А если не выйдет - всегда есть множество способов самоубийства.

– Расслабься, Дэрриен, - прошептал мыш. - Ты словно струна. Я же сказал - думай о приятном.

Это он на красотку, что ли, намекает? Я ухмыльнулся. Она была невероятно сексуальна, это да, но я тогда был слишком поглощен своими болячками, чтобы это оценить. Если уж мое тело никак не отреагировало, когда на мне сидела такая секс-бомба, значит, дело было куда хуже, чем я предполагал.

Мои мысли перескочили с ее совершенного тела к ее не менее совершенным глазам. Я еще помнил их бездонную синеву, которая звала меня с собой туда, где нет места страданиям и боли. Я был готов идти за ней хоть на край света…

Гипноз. Вот что это было. Почему Ракел не убила меня? Почему оставила в живых, да еще и попыталась облегчить мою боль? Куда она хотела меня отвести?

Мыш перестал обнимать мою голову крыльями и перелетел ко мне на колено. Вид у него был на редкость довольный.

– Теперь никто твою стену сломать не сможет, - заявил он. - Но попытки будут весьма и весьма болезненными, потому что тебе так и не удалось полностью расслабиться.

– Ну спасибо, утешил, - фыркнул я. - А может, последовать совету Джимми и испепелить то существо?

– Ты еще не контролируешь свою силу, - покачал ушами Аменохеприти.

– А почему бы тебе не показать мне, как это сделать? Сколько я с тобой шляюсь, ты бы хоть чему-то меня научил!

– Это была предварительная подготовка.

– Какая еще предварительная подготовка? - вытаращился я на него.

– Вспомни, как ты цапался со Стюартом.

– И что?

– Выдержка, Дэрриен. Для волшебства прежде всего нужно спокойствие. Магия, подпитываемая эмоциями - смертельное оружие. Для начала тебе нужно научиться контролировать себя.

Теперь ясно, почему Джемал изображает из себя стенку. Учится. Учился. Неважно. Я поверю, что он мертв, только когда собственными глазами увижу его труп.

Меня внезапно озарило.

– А Стюарт специально меня бесит, чтобы я учился не обращать на него внимания?

– Нет, конечно, - замахал лапами мыш. Вот это да, неужели врет? - Скорее он на тебя просто злится. Стюарт не сдал экзамен только по этой причине. Могу процитировать тебе Карвина, председателя Комиссии Хаоса: "Он слишком вспыльчивый, чтобы ступить на дорогу, ведущую к истинному чародейству".

– Какой-какой комиссии? - переспросил я.

– Хаоса. Или, по-другому, Стихийной. Но это не потому, что в ней царит беспорядок. Она состоит из трех самых сильных чародеев - Адальберта, Тимерхана и Карвина. Первые двое могут управлять каждый двумя стихиями: водой и воздухом, огнем и землей. Карвин же имеет власть над всеми четырьмя. Эта комиссия проверяет, готов ли маг начать обучение. И она же определяет, готов ли он стать настоящим чародеем, то есть получить лицензию.

– Блин, Амен, меня скоро прибьют, а я не могу защититься только потому, что слишком нервный?

На это мыш не нашел, что ответить. Он снова уцепился за карниз, завернувшись в крылья.