Страница 36 из 63
Не могу не вспомнить курьезный случай, который произошел за несколько дней до этого.
Девятка "илов" на рассвете вышла на задание подавить огневые позиции противника на высотах, прикрывающих подступы к Яссам. К цели дошли нормально, правда, кое-где тявкали зенитки.
Начали работу. Возле района действий на наблюдательном пункте с общевойсковиками находился генерал Василий Георгиевич Рязанов. Он сразу поставил нам двойки: неуклюже обработали высотки, которые фашисты буквально нашпиговали пулеметными гнездами, дзотами, орудиями.
- Лапотники вы, а не штурмовики. Пройдитесь по пулеметам, пушкам как следует, а землю без нас перепашут.
Как на грех, и второй, и третий заходы оказались малоэффективными. Бомбы поднимали столбы дыма, а когда наша пехота поднялась в атаку, ее встретил плотный огонь.
* * *
Приземлившись, мы с трепетом ждали телефонного звонка. Разноса не миновать. Но генерал не звонил. Уже в сумерках на аэродроме сел По-2, и В. Г. Рязанов, хмурый, в запыленном реглане, даже не приняв рапорта, приказал построить весь личный состав.
- Сколько воюете, и такая работа. Птенцы - и те лучше вас летают. А еще гвардейцы. Бе-зо-бра-зие...
Генерал Рязанов, широко вышагивая перед строем, так, что полы реглана разлетались в стороны, строго спросил:
- На кого вы только надеетесь? А-а?
И, повернувшись к майору Круглову, продолжал;
- Вы думаете, что Пушкин будет за вас работать?
Такая уж привычка у Василия Георгиевича - если не ладится что-либо, обязательно предупреждает: "На Пушкина не рассчитывайте".
Дав нам капитальную взбучку, командир корпуса улетел. Все тяжело переживали эту встречу с генералом: на другой день майор Круглов произвел перестановку в эскадрильях, провел несколько тренировочных полетов.
Задание было первоначальным - опять обработать злополучные высоты.
- От цели не уходить, пока не раздолбаете в щепки все, до последнего пулемета. Пехота должна взять высоты без потерь. Понятно?
И на этот раз генерал Рязанов был на командном пункте. "Только бы не опростоволоситься", - думали все в группе штурмовиков, начиная от ведущего и кончая замыкающим пилотом.
С первого захода краснозвездные "ильюшины" накрыли вражеские точки огненным грузом. Туча пыли вперемешку с гарью и дымом стояла над гитлеровскими позициями.
- Молодцы! - передал по микрофону генерал Рязанов. - А ну, еще раз пройдите над высотками. Винтами прижмите фрицев к земле, чтобы и голов паршивых не смогли поднять. Ку-ро-еды!..
Со страшным ревом ринулись штурмовики на врага: внизу все кипело, клокотало, гудело, сверкало...
Василий Георгиевич, провожая две шестерки "ильюшиных" домой, запросил:
- Кто возглавляет группу?
- Пушкин, товарищ генерал.
- Прекратите шутить! - Голос Рязанова стал сухой и грозный. Немедленно отвечайте, кто ведет группу?
- Пушкин, товарищ генерал.
- Придется разобраться, - оборвал разговор командир корпуса. И Николай, наверное, решил: над его головой сгущаются тучи. Но что же случилось? Ума не мог приложить. Неужели попали в своих? Тут пощады не жди.
Примерно через час на аэродроме приземлился генерал Рязанов. Опять построили личный состав полка. Генерал заговорил сразу:
- С заданием справились отлично, молодцы! Но зачем же давать неуместные ответы на мои вопросы? Кто вел две шестерки? Выйти из строя!..
Николай сделал три шага и доложил. Голос у Николая был совсем одеревеневший. Генерал еще раз переспросил фамилию. Тот повторил.
- М-да, - протянул Василий Георгиевич, улыбнулся и сбил фуражку на макушку. - А я-то думал, что меня решили разыграть! Уже приготовился дать перцу новоявленному остряку. Так вот, товарищ Пушкин. Сегодня вы фашистов били по-гвардейски, со знанием дела. Действуйте так и впредь, орлы. От лица службы вам, лейтенант Пушкин, и всей группе объявляю благодарность,
Николай воспрянул духом, подтянулся и звонко отчеканил:
- Служу Советскому Союзу!
Обстановка с каждым днем накалялась. Это было и понятно: до вражеского логова теперь куда ближе, чем год или два назад. Вот и остервенели гитлеровцы, а их поражения заставляли кое о чем задумываться их ненадежных союзников - румын.
Фашисты предпринимали массированные контратаки, однако линия фронта оставалась без изменений. Здесь особенно требовалась помощь авиации наземным войскам, перешедшим к обороне. А надо идти вперед. Только вперед...
* * *
Штаб срочно формирует группы, которые должны вводиться в бой последовательно.
Первую ведет комэск майор А. Девятьяров. Воздушный стрелок у него начальник связи полка Н. Макеев. В группе Бати - летчики А. Кобзев, П. Харченко, А. Сатарев, Н. Стерликов, П. Баранов, В. Жигунов...
У каждого из них за плечами был уже большой опыт наземных штурмовок, воздушных боев.
Когда мы стояли в Канатово под Кировоградом, в полк пришли два закадычных друга Саша Сатарев и Коля Стерликов. Как говорят, они сразу пришлись ко двору. Обаятельные, с юношеским задором, эти парни готовы были идти к самому черту на рога. Саша - воспитанник челябинского комсомола - в армию пришел добровольцем. Мечтал стать истребителем, однако посадили на По-2. Со временем разочарование прошло. Машина полюбилась - этот труженик войны - простая, нетребовательная к аэродромам, заправлявшаяся несколькими ведрами горючего. А какой ущерб она наносила врагу! Называя ее с презрительной иронией "рус-фанер", гитлеровцы вскоре поняли, что шутки с По-2 плохи, а командование за каждый сбитый самолет представляло своих летчиков или зенитчиков к Железному кресту.
Более пятидесяти боевых вылетов сделал на По-2 младший лейтенант Сатарев, наносил меткие удары по точечным, особо важным целям противника, несколько раз забрасывал во вражеский тыл разведчиков, различные грузы. Все это было сопряжено с большим риском. Заметив недюжинные способности молодого пилота, полковник Щундриков, будучи тогда заместителем командира дивизии, предложил Александру переучиться на штурмовика...
"Илы" в плотном боевом строю неудержимо и грозно приближались к цели. Девятьяров. умело провел группу через основной зенитный пояс, сосредоточил огонь на танках и артиллерийских батареях. Серия сброшенных "фугасок" ошеломила гитлеровцев на какое-то время. Отрезвев от внезапного удара, фашисты начали яростно огрызаться. Снаряд разорвался рядом со штурмовиком Девятьярова, и его машина начала переваливаться с крыла на крыло.