Невезение

Загорелся зеленый свет, и они начали переходить улицу. Мистретта глянул назад через плечо.

– Видишь того парня с курчавыми волосами, Сил? В коричневом пиджаке?

Сестра Сесилия подняла вуаль и обернулась.

– Вижу.

– Переодетый охранник. Ходит за мной по пятам, – сказал Мистретта громким шепотом. – Этот парень целыми днями следит за мной, с тех пор как меня перевели сюда под домашний арест. Почему им было не оставить меня на эти последние месяцы в тюрьме? Нет, заявили они, так, мол, вам будет легче вернуться к нормальной жизни. Чушь. Они меня не проведут. Одна из их обычных уловок. Дали мне немного свободы, позволили гулять днем по улицам и решили, что подловят меня на чем-нибудь. Но я разгадал их планы. Проклятые идиоты.

Сестра Сесилия кивнула. Мистер Мистретта всегда был очень осторожен. Пока он находился в тюрьме, он не принимал никаких посетителей, кроме жены и Сесилии. Раз в месяц один из ребят Сэла отвозил ее в Пенсильванию, чтобы она могла помолиться с ним в комнате для свиданий; они возносили молитвы, сидя за длинным игровым столом, а охранники стояли рядом, наблюдая за ними. Сэл говорил, что мистер Мистретта параноик. Нет, он был просто очень осмотрительным человеком. Он мог бы встретиться с Сэлом хотя бы теперь, когда находился в Центре социальной реабилитации. Он ведь был свободен целыми днями, только на ночь ему приходилось возвращаться под охрану. Но мистер Мистретта не желал видеть никого, пока не выйдет на свободу. В конце концов, с ним и так обошлись слишком сурово, засадив в тюрьму за неуплату налогов. Бесчеловечно поступать так с бизнесменом только за то, что он проявляет предприимчивость в делах.

– Посмотри-ка туда, – сказал он раздраженно.

– Куда?

– На крышу. Там, на другой стороне улицы. Видишь? Они считают себя очень умными.

Лишь спустя минуту она поняла, о чем он говорил, – трое мужчин в грязных спецовках покрывали гудроном крышу старого многоквартирного дома. Один мужчина поднимал бадьи с горячим гудроном на лебедке, а другие, похоже, раскатывали его катками. На тротуаре стоял еще один рабочий, возле визжащей вонючей машины, которая, кажется, подогревала гудрон. На машине виднелась грязная, полустертая надпись «Стайвезан руфингинк».

Мистретта покачал головой и попытался усмехнуться. Бедняга, его усмешка никогда не выглядела таковой. Сестра Сесилия покраснела, вспомнив еще одно замечание Сэла. Тоже весьма точное. Сэл говорил, что, когда видишь усмешку Мистретты, кажется, будто его мучают колики.

– Это столь очевидно, что невозможно поверить, – зашептал он. – Идиоты. То, что они держат, вовсе не катки. Это новые особые устройства. Знаешь, о чем я говорю? Устройства, чтобы прослушивать нас. Они устанавливают их в витринах магазинов, стекла вибрируют от слов, сказанных нами. Один парень в тюрьме рассказывал мне про это. Вот идиоты. – Он покачал головой и снова попытался усмехнуться. – Послушай. Ничего не говори, пока мы тут. Хорошо? Не стоит доставлять им такое удовольствие.

Сестра Сесилия послушно кивнула. Очень предусмотрительно с его стороны. Она-то думала, что те люди просто покрывают гудроном крышу. Сесилия опустила вуаль и скосила глаза, глядя на крышу. Как он догадался? Поразительно. Это еще раз доказывает, почему именно он стал главой семейства.

Они молча дошли до следующего квартала. На углу Сорок пятой улицы она обернулась и снова заметила высокого мужчину с курчавыми волосами. Он был всего в десяти футах и смотрел прямо на нее. Господь Всемогущий! Он был так близко, что мог подслушать их разговор. Как же ей спросить разрешения у мистера Мистретты, если этот человек ходит за ними по пятам? Она нахмурила брови.

Они пересекли улицу и прошли мимо винной лавки, владелец которой пытался вытолкать прочь назойливого бездельника. Она посмотрела, не отстанет ли от них преследователь, хотя бы для того, чтобы помочь хозяину лавки, пока с ним не случился сердечный приступ, но тот даже не остановился. Сестра Сесилия недовольно нахмурилась. Это лишний раз доказывает, сколь мало они чтят закон и порядок. Предпочитают мучить несчастного бизнесмена, который уже заплатил свой долг перед обществом, чем помочь человеку, которого третирует явный злоумышленник. Господи, спаси их души.

На следующем углу они снова постояли у светофора, потом пересекли Девятую авеню. Отсюда уже было видно узкое церковное здание из красного кирпича, зажатое между жилыми строениями; крытая шифером колокольня возвышалась над окружающими зданиями. Сестра Сесилия улыбнулась, увидев название в стеклянной витрине на кирпичном фронтоне. Римский католический храм Милосердной Девы Марии. Так же назывался и госпиталь, где лечили Сэла, когда он был болен. Сесилия отерла слезу в уголке глаза. Это был знак свыше, добрый знак. Мистер Мистретта не обманет ожиданий несчастных девушек.

Они поднялись по каменным ступеням, и мистер Мистретта открыл тяжелую дубовую дверь. В храме было сумрачно, ощущался запах горящих восковых Свечей и едва уловимое благоухание фимиама после недавнего отпевания. Они опустили пальцы в белую мраморную чашу со святой водой и перекрестились, затем прошли в неф и сели на скамью вблизи алтаря. Церковь была пуста. Сестра Сесилия заметила, что пол был покрыт старым потрескавшимся линолеумом с рисунком под мрамор и перед алтарем не было распятия, только простой деревянный крест с безыскусной резьбой. Вероятно, очень бедный приход.

Она уже доставала из кармана четки, как вдруг заметила свет, падающий из открытой входной двери. Потом дверь захлопнулась, и свет исчез. Послышались приближающиеся шаги. Краем глаза она увидела высокого курчавого человека. О Господи, только не это!

Звук шагов был громкий и размеренный. Человек подошел к их скамье, остановился в проходе и сел прямо позади них. Она быстро заморгала и прижала руку к животу. Она чувствовала спиной его взгляд. Он сидел сзади, глядя на них и даже не пытаясь делать вид, будто пришел помолиться. Мало того, что сам сатана послал его сюда, чтобы порушить все ее надежды. Этот нечестивец держался нагло и вызывающе, не выказывая никакого уважения к тому месту, где находился. Типичный продукт воспитания в государственной школе. Просто невероятно. Оскорбленная в лучших чувствах, сестра Сесилия обернулась и посмотрела ему прямо в глаза.

Она подняла четки, держа крест перед его лицом.

– Молодой человек, мы рады приветствовать вас, если вы пришли сюда для молитвы, – строго сказала она.

Мистретта тоже обернулся.

– А, Сэперстейн, присаживайтесь к нам. – Мистретта держал в руке черные четки. – Можете попользоваться моими.

Сэперстейн растерянно переводил взгляд с одного на другого.

– Нет, благодарю вас, – пробормотал он, поднялся и отошел в сторону, наблюдая за ними из прохода.

Они опустились на колени на мягкие подушечки, пристроив локти на спинках передних скамей, и начали молиться.

– Пресвятая Дева Мария, благословенная Господом среди жен...

Голос Мистретты был низким и грубоватым, голос Сесилии – звонким и чистым. Они молились вместе, как то бывало прежде в тюрьме.

Они закончили первую молитву Деве Марии, и оба зажали между большим и указательным пальцами первую четку. Следующую молитву Мистретта начал уже один.

– Сэлу было сделано очень интересное предложение, – проговорила она, подстраиваясь под ритм молитвы. – Ему нужно ваше разрешение, чтобы заняться этим.

Она чуть повернулась к нему, чтобы он лучше слышал ее слова. Так она передавала ему сообщения в тюрьме. Это была его идея. Он говорил, что его низкий бас перекроет ее голос, даже если их будут подслушивать. Он никогда не забывал об осторожности.

– Это предложил ему Рассел Нэш.

Мистретта посмотрел на нее. Глаза у него были чуть навыкате. Она вдруг почувствовала резкую боль в боку. Следовало съесть что-нибудь перед приходом сюда, но она слишком нервничала сегодня утром, а поведение Мистретты ничуть ее не успокаивало. Он поглядывал на нее весьма подозрительно.

– Сэл просил передать вам, что мистер Нэш не вернул деньги, которые он должен «Сивью пропертис». Он сделал встречное предложение, вместо того чтобы отдать деньги, двадцать девять...