Талисманы Шаннары

Добравшись до низины, на которую должен был выехать фургон со всадниками, до того самого места, где он собирался остановить их, юноша замер и прислушался. Вдали, где-то за туманной дымкой, раздавалось тарахтение колес. Морган стоял в центре лощины, прикидывал, сколько у него времени. Затем он побрел вдоль ее края, держась в тени, чтобы при ярком солнце не обнаружились его следы на серой от росы траве, и надеясь, что прохладный влажный воздух просветлит его голову. Планы суматошно роились в мозгу, появлялись и исчезали так же быстро, как сны перед пробуждением. Ни один его не устраивал, ни один не казался подходящим. Добравшись до конца лощины, Морган повернул назад, но вдруг остановился.

Он стоял возле узкой горловины оврага.

«Здесь», — сказал он себе. Надо нападать здесь, когда фургон въедет в лощину и передние всадники не смогут вернуться на помощь едущим позади. Это подарит Моргану драгоценные секунды, необходимые, чтобы вывести из строя по крайней мере двух противников, а может быть, и тех, кто управляет фургоном, и посмотреть, что или кто находится внутри. Если там никого нет, он сможет быстро ретироваться…

Однако в то же мгновение, когда это пришло ему в голову, он уже знал, что убежать не удастся — оставшиеся выследят его. Нет, что бы ни оказалось в фургоне, ему придется сражаться до последнего: или убить их, или погибнуть. Никакого спасения, никакого бегства.

Сердце готово было выпрыгнуть из груди, в желудке образовалась какая-то странная пустота, и его свело судорогой. При мысли о том, что он задумал, у Моргана закружилась голова, он был одновременно испуган и возбужден, не в силах справиться с теми чувствами, которые в нем бушевали.

Но голос не умолкал: "Вот то, чего ты ждешь.

Это оно".

Стук колес становился все ближе, порождения Тьмы приближались. На востоке засияли первые слабые лучи. Здесь же, в низине, недвижной пеленой висел густой туман. Морган решил, что туман послужит ему надежной защитой. Он вытащил из ножен меч Ли и затаился за деревьями.

«Пожалуйста, будь справедлив. Пожалуйста, не подведи. Пусть в фургоне окажется Пар. Пусть во всем происходящем будет хоть какой-то смысл».

Морган мысленно повторял эту мольбу, она сливалась с его внутренним голосом, который ободрял его, подтверждал, что все правильно.

Морган не мог бы никому объяснить свои ощущения, включая самого себя… Пожалуй, это была вера во что-то такое, что принимаешь без всяких вопросов и сомнений. Инстинктивно он чувствовал истину, но допускал возможность ошибки.

Рассудок призывал к осторожности, а голос сердца требовал слепого повиновения. И все время, пока он ждал, сердце и рассудок вели непрестанную борьбу.

Внезапно он вскочил и ринулся между деревьями вверх по откосу, продолжая скрываться в глубокой тени. Задохнувшись и вспотев, он выбрался на высокое место, откуда был виден запад. Из-под белого туманного полога вынырнули всадники и фургон. Они медленно продвигались к нему, вытянувшись в цепочку вдоль перевала.

Всадники даже не смотрели по сторонам, им в голову не приходило обозревать дорогу. «Слишком близко к дому, чего им тревожиться», — подумал Морган. Как бы ему хотелось знать, что в фургоне. Он вглядывался так пристально, словно мог взглядом проникнуть сквозь обтягивающий повозку брезент, но, разумеется, ничего не рассмотрел. В его душе продолжалась борьба сомнения и веры.

Горец снова юркнул в заросли и притаился там, собравшийся в напряженный комок, как пантера. Что делать? Еще есть возможность переменить решение, подумать. Можно ли доверять внутреннему голосу? Велика ли вероятность того, что это ошибка?

Вскочив, Морган заскользил под сенью листвы вниз, в лощину, отбросив все рассуждения, утвердившись в прежнем решении.

«Делай что-нибудь. Делай что-нибудь».

Это было как крик. Уверенность кольчугой облекла горца.

Добравшись до прежнего укрытия, он опустился на колени, сжимая обеими руками рукоять меча, заповедного и заговоренного, пользоваться которым юноша так часто зарекался и которому был вынужден довериться. «Как же быстро и легко я вернулся к прежним делам», — изумленно подумал горец. Стекающий градом пот щекотал лоб, горец рукой смахнул его. Утренняя прохлада не принесла облегчения его разгоряченному телу, и Морган жадно глотал воздух, стараясь унять сердцебиение. Ему казалось, что его вот-вот разорвет на части. Что сделает с ним сила меча на этот раз — спасет или погубит?

Грохот приближающегося фургона раздавался уже совсем рядом, колеса стучали по ухабистой дороге, в тишине фыркали кони. Горец замер в засаде, вглядываясь в туман. Он машинально поглаживал обсидиановую поверхность меча Ли, вспоминая, как возникла магия меча, как его предок, Рон Ли, попросил у Алланона защиту для Брин Омсворд и как друид выполнил эту просьбу, омыв лезвие меча в водах Хейдисхорна. Как много последствий у одного события! Какое множество жизней изменило свое течение.

Обхватив резную рукоять обеими руками, он сжимал ее, пока костяшки пальцев не побелели.

Завеса тумана внезапно разорвалась, появились всадники, безликие, закутанные в черные плащи с капюшонами. Почему-то они оказались значительно крупней, чем представлялось Моргану. От разгоряченных лошадей валил пар, из их ноздрей вылетали легкие облачка. Отряд продвигался — четверо впереди, за ними шаткий скрипучий фургон с двумя всадниками по бокам, а следом еще двое всадников. Теперь, когда ожидание миновало и пришла пора действовать, Морган Ли совершенно успокоился. Призраки горбились верхом на своих скакунах и на козлах фургона, безгласные и неподвижные, лица лишены всякого выражения, так что невозможно угадать, о чем они думают. Морган снова пересчитал их — восемь. Но ведь под брезентовым верхом фургона могут прятаться еще столько же. Не исключено, что фургон битком набит ими.

Юноша набрал полную грудь воздуха и медленно выдохнул. Справится ли он? Сжал зубы.

Он уже сражался с Ищейками Федерации и порождениями Тьмы по всему Каллахорну, от одного его края до другого, и уцелел. Он давно не зеленый юнец — набрался опыта и сделает то, что должен сделать.

Всадники проехали мимо, фургон загрохотал в узкой горловине. Морган плавно и бесшумно встал.

«Быстрей же. Уверенней. Без колебаний».

Покинув укрытие, он метнулся к замыкающим всадникам. Передние вместе с фургоном уже скрылись в горловине. Когда двое последних готовы были скрыться в узком месте, горец рассек их пополам одним широким взмахом меча, вложив в этот удар всю силу. Издав короткое удивленное всхлипывание, порождения Тьмы, словно подрубленные деревья, свалились с лошадей. При этом на их одежду густым потоком хлынула зеленоватая кровь, обрызгав руки Моргана. Лошади отпрянули и метнулись к откосу.

Юноша протиснулся мимо них и устремился к фургону.

Впереди лощину окаймляли тенистые деревья и кустарники, процессия не замедлила хода.

Морган поравнялся с фургоном, уцепился за брезент и подтянулся. Скользнув под веревками, удерживающими полог, он влетел внутрь. Слабые рассветные лучи озарили одинокую фигурку, неподвижно лежащую на полу со связанными руками и ногами. Видя, что темные силуэты сидящих впереди тревожно задвигались, Морган не останавливаясь пронесся по всей длине фургона.

Сила первоначального броска швырнула его на переднюю занавесь фургона; изогнувшись, он снова занес меч. Чье-то восклицание, предупреждающий крик — и Морган неистово прорвался сквозь брезент, словно того и не было вовсе, оставляя за собой лишь жалкие клочья ткани и рубя клинком Ищеек, которые даже не успели схватиться за оружие. Те с воплями свалились под колеса, а меч Ли в руках Моргана огненно засверкал.

Пинком ноги отшвырнув прочь то, что оставалось от одного из Ищеек, юноша освободился от обрывков брезента, рухнул на козлы, схватил вожжи, яростно закричал и хлестнул лошадей.

Те заржали и понесли прямо на передних всадников, которые как раз повернулись посмотреть, что происходит. Фургон угрожающе накатывал на них, а в узком проходе было некуда скрыться. Они пытались развернуть лошадей, пробовали вскарабкаться на откосы, дергались в черных развевающихся плащах, словно марионетки. Но фургон налетел на одного Ищейку, подмял под колеса, а второго отбросил за деревья. От столкновения повозка подпрыгнула и накренилась, лошади взбрыкнули и отпрянули. Проезжая мимо двух уцелевших всадников, Морган поднялся на козлах, отражая мечом Ли направленные на него удары.