Страница 68 из 77
(Н. Винер. Кибернетика и общество)
Для сопоставления приведем несколько цитат из трактата бл. Августина О Граде Божием, которые по-видимому имеет в виду Н. Винер:
Ибо зло не есть какая-либо сущность; но потеря добра получила название зла (кн. 11, гл. 9).
Человеку, живущему по Богу, а не по человеку, надлежит быть любителем добра, и, следовательно, ненавидеть зло. Но так как никто не зол по природе... то живущий по Богу должен иметь правильную ненависть ко злу... (кн. 14, гл. 6)
Добро может существовать и без зла, как существует сам Бог, истинный и высочайший, как существует над этим мрачным воздухом всякая видимая и невидимая небесная тварь; но зло без добра существовать не может (кн. 14, гл. 11).
Эта тема развивается у многих отцов Церкви, как восточных, так и западных. Во многом следуя античным представлениям, они воспринимали бытие мира (космоса) как божественное совершенство и полноту блага, а зло и хаос -- как пустоту и тень вокруг бытия (см., напр.: С. С. Аверинцев. Поэтика ранневизантийской литературы).
Итак, во всем сущем нет зла. В самом деле, если все сущее происходит из Блага, и Благо все сущее объемлет и пребывает в нем, то в сущем зла быть не может, в противном случае необходимо будет признать, что зло -- в Благе ... Зла как такового нет нигде и возникает оно не вследствие своего могущества, а в силу оскудения [добра].
(Дионисий Ареопагит. О божественных именах 4:21,34)
Зло есть не что иное, как отклонение от добра, а посему зло вторично по отношению к добру.
(Иоанн Златоуст)
Зло не является сущностью, добро же сущностью является.
(Фома Аквинский)
В Библии о вторичном происхождении зла и смерти говорится в неканонической книге Премудрости Соломона (1:13-- 14), которая также написана в русле эллинистической традиции. С другой стороны, ветхозаветные пророческие книги постоянно напоминают о том, что зло, как и добро, посылается людям Богом (Ис. 45:7, Ам. 3:6, Плач 3:38).
В космосе нет понятий право и лево. Точно так же награда и наказание есть лишь здесь, в нашем мире, но не в царстве Мессии.
(М. Бубер. Десять ступеней. Хасидские притчи)
Более того, Бог способен в своих целях превратить зло в добро (см., напр., Быт. 50:19-- 20).
Бог всегда может обратить добро в зло, но это ни в коей мере не оправдывает злодеев. Поймите, это исключительно важно. Надобно прийти обидам, но горе тем, через кого они придут (Мф. 18:7). Когда умножается грех, действительно преизобилует благодать (Рим. 5:20) -- но не дай нам Господи вывести отсюда, что следует побольше грешить. Крестный путь ведет к вершине земной истории, но для Иуды оправданий нет.
(К. С. Льюис. Страдание)
Иными словами, человек должен быть хорошим в смысле самой обычной, земной этики. Это условие необходимо, но недостаточно: дела Господни творятся не в этом мире и по иным, неведомым нам законам.
И не делать ли нам зло, чтобы вышло добро, как некоторые злословят нас и говорят, будто мы так учим? Праведен суд на таковых.
(К Римлянам 3:8)
Очень сложен вопрос, когда и при каких обстоятельствах человек способен встать по ту сторону добра и зла, подняться над человеческой правдой. Никто не может разрешать такое сам себе. В первую очередь здесь, как всегда, важен личный смысл: человек должен превращать зло в себе в добро, а не выплескивать его во внешний мир.
Если говорим, что не имеем греха, -- обманываем самих себя, и истины нет в нас.
(1 Иоанна 1:8)
По словам бл. Августина, Возлюби Бога, и делай, что хочешь; имеется в виду, что человек, любящий Бога, уже не способен захотеть ничего плохого.
Всякий, рожденный от Бога, не делает греха, потому что семя Его пребывает в нем; и он не может грешить, потому что рожден от Бога.
(1 Иоанна 3:9)
Для неспособных возлюбить Бога необходима этика (моральный Закон) как протез недоступной для них Любви:
Когда отходят от Великого Пути,
тогда и появляются человеколюбие и справедливость.
Когда вокруг много умников,
тогда и появляется великое заблуждение
Когда в семье не ладят между собой,
тогда и появляются сыновняя любовь и
почтительность к старшим.
Когда в государстве беспорядок и смута,
тогда и появляются преданные слуги.
(Дао Дэ Цзин 18)
Приведя все эти пояснения, мы можем повторить мысль, высказанную основоположником хасидизма:
Превращай плохое в хорошее, ибо плохое -- подставка для хорошего.
(Бешт)
Или, переходя на язык восточных символов, цветы лотоса растут из земной грязи (такой язык использует тантрическая йога). Эту же идею можно найти и во многих других источниках:
И тогда я сказал себе: Ты должен сделать добро из зла, потому что больше его не из чего сделать.
(Р. П. Уоррен. Вся королевская рать)
Будучи замкнут сам на себя и на нижний мир, чисто научный подход не дает оснований для оптимистических выводов:
Таким образом, вопрос о том, толковать ли второй закон термодинамики пессимистически, зависит от того значения, которое мы придаем вселенной в целом, с одной стороны, и находящимся в ней местным островкам уменьшающейся энтропии -- с другой. Запомним, что мы сами составляем такой островок уменьшающейся энтропии и живем среди других таких островков... Мы в самом прямом смысле являемся терпящими кораблекрушение пассажирами на обреченной планете. Все же даже во время кораблекрушения человеческая порядочность и человеческие ценности не обязательно исчезают, и мы должны создать их как можно больше.
(Н. Винер. Кибернетика и общество)
Главным этически-философским качеством этого мира является смерть (библейский князь мира сего, буддийский дьявол Мара...). В термодинамике ему сопоставляется необратимость процессов.
...По обычаю мира сего, по воле князя, господствующего в воздухе, духа, действующего ныне в сынах противления.
(К Ефесянам 2:2)
Однако в небесном (квантовом) мире все иначе.
Ибо Я -- Господь, Я не изменяюсь; посему вы, сыны Иакова, не уничтожились.
(Малахия 3:6)
Есть две противоположные категории -- изменения и уничтожения. Поскольку в своих проявлениях Бог неизменен и постоянен, то сохраняются и все процессы в мире, имеющие начало и конец. В этих процессах существа рождаются и умирают, но никогда не уничтожаются. Этот и тот мир связаны. Изменений по большому счету нет, хотя все время идут очень быстрые превращения, которые с высшей точки зрения ничем не связаны (безотносительны). В этом можно найти повод для оптимизма: