Второй брак

«Феррари» вез их обратно, из Амальфи в Сорренто. День с Анной и Алессандро прошел очень приятно. Романо ни разу не нахмурился, не вздохнул. И вообще Клэр могла бы сказать, что ей было хорошо все это время, каждую минуту.

– Не знаю, о чем ты, – ответила она осторожно. – Мне самой хотелось познакомиться с этой супружеской парой. И доставить удовольствие детям. К тому же Грейс рассказывала, какая Эммануэль прелесть...

– Я не об этом. Со мной было тоскливо?

Она, конечно, знала, что он именно об этом спрашивает, но ей так хотелось сохранить тяжело доставшееся перемирие хотя бы до дома...

Сейчас, в машине, он казался таким огромным, даже пугающим...

– Почему ты решил, что я ждала чего-то плохого? – спросила она вместо ответа.

– А разве нет? – Он тоже ответил вопросом, на секунду резанув ее взглядом черных глаз, после чего снова стал глядеть на дорогу. Его рот кривила усмешка.

– Ну, не совсем. – Клэр пыталась сохранить вежливость.

Романо недоверчиво засмеялся хриплым смехом.

– Мне нравится созданный тобой образ скромной англичаночки, – поддразнил он ее. – Нравится гораздо больше, чем вулкан, изрыгающий пламя, которого я ожидал. Но думаю, ты была такой... милой ради Алессандро и Анны. Или просто боялась испугать детей.

– Нет, вы только посмотрите! – Опять он за свои штучки. Клэр просто не могла сдержаться.

Романо вдруг свернул в сторону и остановился у кювета так резко, что из-под колес фонтаном брызнула пыль.

– Я смотрю на тебя, Клэр. – Голос его был глубоким и мягким: этот голос ее успокаивал. – Должен признаться, мне нравится на тебя смотреть. Сегодня я смотрел весь день, и... это очень приятно.

– Прекрати. – Она повернулась к нему, чтобы обжечь взглядом, но не смогла. Выражение его глаз заставило ее замереть.

Романо медленно поднес руку к лицу девушки, слегка приподнял его за подбородок, наклонился и прижался губами к ее губам. Это был ласковый, теплый поцелуй, он быстрее погнал кровь по жилам Клэр. Голова ее сладко закружилась, желание разлилось по всему телу, и она поплыла куда-то... и лишь спустя какое-то время поняла, что происходит. А тогда рывком отодвинулась и открыла глаза.

– Не надо, – прошептала Клэр едва слышно.

– «Прекрати»... «Не надо», – тихо передразнил Романо – А ведь все твое существо жаждет...

– Нет, – резко перебила его Клэр. Лицо ее пылало. – А даже если и так – что ж, это простая физиология, больше ничего.

– Хочешь сказать, что ты то же самое испытывала с любым своим поклонником? – спросил он деланно сладким голосом. – Например, с Аттилио?

– С Аттилио? – При чем здесь учитель, недоумевала Клэр. – Аттилио – мой поклонник не больше, чем ты сам, – огрызнулась Клэр. – И вообще мои любовные приключения, – или их полное отсутствие, добавила она про себя, – тебя совершенно не касаются.

– Справедливо. – Теперь он откинулся на спинку сиденья и скрестил мускулистые руки на груди. Глаза его сердито сощурились. Эта его поза внушала Клэр тревогу.

– Ну что? – спросила Клэр через минуту, когда молчание стало невыносимым. – Мы едем домой или нет?

– Нет. – Романо включил зажигание.

– Как это «нет»?! – взвизгнула Клэр. – Что означает это твое «нет»?

– То, что я не сразу повезу тебя к Донато и Грейс. – Романо вернул машину на шоссе, но бесстрастный голос его звучал подозрительно и настораживал. – Сначала мы хотя бы поужинаем.

– Но они ждут меня! – панически воскликнула Клэр. – Не говоря уже о том, что я не одета для ужина в ресторане.

– Ты прекрасно одета. – Он оглядел ее черными как агат глазами, и она снова почувствовала силу его взгляда. – То есть для меня – прекрасно.

– Романо...

– Но это же просто ужин, Клэр. – Голос его был ласковым. – Все равно тебе нужно поесть, мне – тоже. Почему же не сделать этого вместе?

– Но...

– Я позвоню Грейс и сообщу ей наши планы. О'кей? – Жесткий профиль никак не предполагал отказа. Да и что она могла сделать? Выброситься из автомобиля, как некая героиня тридцатых годов, оберегавшая свою невинность? Клэр не хотела с ним ужинать, это было опасно, она играла с огнем, и все же... Все же ей хотелось этого больше всего на свете. Безумие какое-то...

– Ну так что? – мягко настаивал он.

Да почему нет? – билась в ней мысль, почему нет? Клэр знала, почему «нет»: четыре года она карабкалась, выбиралась из пропасти, в которую бросила ее автокатастрофа. Пыталась понять, кто она теперь, преодолеть предательство Джефа, избавиться от горечи и злости. Пыталась выбросить из памяти саму катастрофу, картина которой посещала ее по ночам еще и теперь.

В те дни на какое-то время Клэр потеряла всякую уверенность в себе, упала на самое дно отчаяния. Но стала упрямо ползти вверх, день за днем. Знала, что когда-нибудь снова начнет работать с детьми и, может быть, встретит хорошего человека. Это произойдет. Так зачем же бояться ужина с Беллини? Совершенно незачем.

В конце концов, Романо же не тащит ее в постель. Клэр инстинктивно прикрыла живот рукой. Он просто приглашает ее поужинать с ним. И ей тоже этого хочется.

– А почему бы и нет? – сказала она вслух.

– В самом деле, почему бы и нет? – повторил Романо очень довольным тоном.

– Боже, как здесь красиво! Какое шикарное место, Романо... Но я одета совершенно неподобающе.

– Вздор. – Он обнял ее за талию легким, но уверенным движением, ведя ко входу в великолепный ресторан, освещенный, наверное, сотней фонарей. – Вздор, – повторил Романо, – здесь едят самые разные люди, от королей до нищих.

Уж я-то знаю, к какой категории себя отнести, подумала Клэр, когда они, миновав главный вход, попали в огромное помещение, напоминавшее своей архитектурой средневековый замок.

Собираясь знакомиться с Анной и Алессандро, Клэр надела строгую блузку из белого шелка с длинным рукавом, а к ней – темно-зеленые брюки. Простой и строгий костюм был идеален для обычного визита, но никак не годился для ужина в дорогом, даже очень дорогом ресторане при шикарном отеле.

Приветствовавший их официант был явно знаком с Романо. Официант провел их к уютному столику на двоих, почти у танцевального круга и в то же время довольно уединенному. Клэр была очень рада: такое место давало ей возможность прийти в себя и оглядеться, не привлекая внимания. Туда-сюда сновали официанты, оркестр наигрывал какую-то завораживающую мелодию, а публика была такая, которую называют благородной.

– Ты часто здесь бываешь? – Уже задав вопрос, Клэр пожалела: ужасно избитая фраза... Но Романо, казалось, этого не заметил. Он вглядывался в лицо девушки, потом взгляд его затуманился.

– Теперь не часто, – ответил он бесстрастным голосом. – Раньше – да.

Ну разумеется, он бывал здесь с женой, подумала Клэр. Она выдержала взгляд, хотя ей хотелось отвести глаза. Бьянка, несомненно, прекрасно вписывалась в здешнюю обстановку; и когда эта пара входила в ресторан, все на них смотрели: красивая, изысканно одетая женщина в сопровождении весьма интересного мужчины...

– С женой? – спросила Клэр. Вопрос вырвался сам собой, против ее воли.

– Да. – Он не уклонился от ответа. – Бьянка любила это место... А тебе здесь нравится?

Что могла она ответить? Мысли понеслись вскачь, и прошло несколько секунд, прежде чем она поняла, что следует сказать правду. А правда была простой: она не Бьянка, не Грейс. Но она нравится себе такой, какая есть. И если не нравилась в первые дни и недели после катастрофы, то это из-за Джефа, внушившего ей, что она – второй сорт. Однако на самом деле она кое-чего стоит. Мысль поразила ее как молния.

– Да, здесь очень мило. – Клэр произнесла «мило» без всяких колебаний. – Я люблю необычные места, в своем особом стиле. Вот только жаль, – продолжила она, – что старинные здания превращают в рестораны и прочие заведения подобного рода, из-за этого мы теряем наше прошлое. Ты меня понимаешь? – Клэр смутилась. – Девяностые годы – это сплошная лихорадка, люди заняты погоней за деньгами и властью. И не останавливаются, чтобы задуматься над истинными ценностями.