То, что зовем мы розой...

Питер Харгривз строго посмотрел на нее:

– К чему этот допрос? Спроси его об этом сама! Вчера мы обсуждали его возможную заинтересованность в этой покупке, и он обещал позвонить тебе. Получается, что не позвонил, так?

Эсси уставилась на благодушное лицо босса, и при воспоминании о том телефонном звонке щеки ее запылали.

– Он звонил, но… но я была занята, – неуверенно ответила Эсси. Питер молчал. – И… я сама перезвоню ему, – внезапно добавила Эсси, – потому что надо все выяснить.

– Я понимаю тебя, Эсси. – Питер кое-что знал о жизни девушки. – Но помни, речь идет и о работе Джейми. Вот номер Ксавье, если хочешь, позвони ему отсюда.

Эсси ничего не сказала и вышла из офиса лечебницы. Она позвонит Ксавье позже, из своего дома. Не хватало еще, чтобы при их разговоре присутствовали свидетели, – мало ли что она может наговорить Ксавье!

Но звонить не пришлось – вскоре после разговора с Питером Ксавье возник на пороге лечебницы собственной персоной.

Был чудесный майский день, но Эсси, закончив дела в операционной, думала не о погоде, когда столкнулась в холле с Ксавье. Она была так потрясена этой встречей, что словно онемела, не в силах проговорить ни слова.

– Добрый день, – мягко приветствовал ее Ксавье.

Питер, который в это время вошел в холл, тактично заметил:

– Поднимайтесь, когда освободитесь, Ксавье.

Ксавье по глазам Эсси понял, что она не испытывает особого восторга по поводу его присутствия, тем не менее голос ее был ясным и спокойным.

– Доброе утро. Питер не упомянул, что ты приедешь сегодня.

– А он не знал. Я сам не знал до недавнего времени.

– Питер сказал, что ты хочешь купить практику?

Конечно, все ее благодушные планы, как она сдержанно и невозмутимо будет говорить с Ксавье из своей гостиной, выпив для храбрости джина с тоником, рушились.

– Да, – последовал немедленный ответ.

– Почему?

– По многим причинам.

Эсси упала духом. Конечно, он имеет право покупать все, что душе захочется, но почему именно ветеринарную лечебницу? Разумеется, ей нет никакого дела до его поступков, а если она будет выяснять обо всем дальше, то он просто велит ей заниматься собственными делами. Последняя мысль помогла ей прийти к мудрому решению – не лезть на рожон. – Мне бы хотелось узнать хотя бы одну.

– А тебе это интересно? – прозвучал холодный, лаконичный ответ, который ясно говорил, что Ксавье наслаждается беспомощностью Эсси. Ну что ж, ей не следует удивляться – все мужчины одинаковы, какую бы маску они ни надели, пусть даже такую притягательную, как у него.

– Конечно, – резковато ответила Эсси. Все таки Ксавье задел ее за живое, и она не могла не отреагировать. – Я же здесь работаю, согласись, что это уважительная причина для моего любопытства, – добавила она.

Ксавье скрестил на груди загорелые, мускулистые руки. В черной джинсовой рубашке и джинсах, статный и самоуверенный, он был воплощением мужской силы. Эсси, которая могла укротить любое животное, чувствовала себя маленькой девочкой, игрушкой в руках этого сердцееда.

– Я знаю об этом, Эсси, – мягко сказал Ксавье, блуждая оценивающим взглядом по очаровательному лицу девушки. И добавил: – Но это не значит, что я должен объяснять тебе причины сделки с твоим боссом, согласна?

– Да, – неохотно признала Эсси, – и тем не менее, если только эти причины не аморальны, мой вопрос вполне уместен.

Выражение лица Ксавье осталось непроницаемым.

– Можно по-разному посмотреть на эту сделку. Но сейчас не время обсуждать ее. Если ты настаиваешь, я все расскажу за ужином, идет?

– Я сегодня работаю до семи, а потом у меня дежурство.

– Вот и отлично, – улыбнулся Ксавье обезоруживающе. – Я заеду за тобой в семь.

– Мне надо будет съездить домой и переодеться, – запинаясь, возразила Эсси.

– Без проблем.

– Но я могу долго собираться – после целого рабочего дня быстро привести себя в порядок трудновато, – предупредила она Ксавье.

Он посмотрел в ее гневные фиалковые глаза и с особенной интонацией ответил:

– Ты соберешься быстро, Эсси. Поверь мне.

Эсси сдалась, сказав только:

– Если мне придется выехать по вызову, я тебя предупредила, запомни.

– Запомню.

Ксавье знал, что ему не следует этого делать, но желание поцеловать ее было таким непреодолимым, что он протянул руку, прижал к себе голову девушки и коснулся ее плотно сжатых губ. Он чувствовал, что между ними возникло безумное сексуальное притяжение, и Эсси ощущала его так же сильно, как и Ксавье.

– Нет! – Она рывком отстранилась, но было слишком поздно: Ксавье не мог не заметить волну жара, которая охватила Эсси при его прикосновении.

– Ты хочешь меня, Эсси. – Его голос был низким и грубоватым, глаза поблескивали в приглушенном освещении холла.

– Нет! – отступила она назад с ноткой паники и голосе. – Держись от меня подальше.

– Ты хочешь меня! – повторил Ксавье. Его потемневшие глаза скользили по ее телу в такой откровенно чувственной манере, что Эсси почувствовала, как напряглась ее грудь под тонкой тканью футболки.

– Нет! – Голос ее дрожал все сильнее: она была просто раздавлена, видя, с какой легкостью Ксавье управляет ее чувствами. Это напомнило ей о тонком, незаметном контроле со стороны Эндрю и грубой, звериной силе отчима. Все в Эсси взбунтовалось, когда сотни унизительных воспоминаний сложились в одно огромное чувство отвращения и стыда. – Вы, мужчины, все одинаковы! – неистово выпалила она. – Вас всегда интересует только одно.

– Эсси…

Выражение ее лица почему-то потрясло Ксавье, но Эсси не дала ему продолжить, потому что в этот миг она развернулась, промчалась по большому квадратному холлу, рывком открыла тяжелую дверь и скрылась в коридоре, который вел к операционной и помещениям, где содержались животные.

Эсси слышала, как Ксавье окликнул ее по имени, но за ней не последовал. Она нырнула в палату для выздоравливающих, которая примыкала к маленькой операционной, и стояла там несколько минут, пока дыхание не выровнялось, а в голову не вернулись остатки разума. Невыносимое чувство смущения и неловкости заставило Эсси громко застонать вслух.

Что он о ней теперь думает? Он всего-то поцеловал ее – если так можно назвать эту короткую ласку, – а она отреагировала как кошка, которую ошпарили кипятком. Ксавье наверняка решит, что у нее не в порядке с головой или того хуже…

Но постепенно мысли прояснились, кровь успокоилась. Впереди был еще целый рабочий день, а о вечере она подумает поближе к 7 часам.

На исходе рабочего дня, когда Эсси заканчивала осматривать огромного добермана и объясняла его хозяину, как дальше лечить собаку, появился Ксавье.

– Бог мой, ты обращаешься с ним как с котенком, – указал он кивком головы в сторону собаки. – Лично я не решился бы подойти к этим челюстям так близко.

Эсси пристально посмотрела на него, стараясь понять, не насмехается ли он, но, судя по всему, Ксавье говорил искренне. Это доставило ей такую радость, что она беззаботно сказала:

– О, Кутберт действительно словно котенок – ласковый и добрый, как большинство крупных собак, в отличие от маленьких, готовых цапнуть, стоит только зазеваться.

– И часто тебя кусают?

– Бывает, но большинство животных ведет себя покладисто, надо только знать, как с ними обращаться.

Она впервые разговаривала с ним так серьезно и по-деловому, и это не прошло незамеченным. Ксавье даже удивился, поняв, как это для него важно. Почти так же он удивился, когда стал обсуждать с Питером Харгривзом предстоящую сделку. Вся эта затея с самого начала была безумием, и Ксавье сбился со счета, сколько раз он твердил себе, что пора остановиться.

– Я хотел бы посмотреть, где ты работаешь, – операционную и все прочее. – Он старался, что бы голос звучал непринужденно. – Питер собирался показать мне все это, со временем, но может, у тебя найдется пара свободных минут?

На секунду повисла тишина, и Ксавье чувствовал, как внимательно смотрит на него Эсси, а потом она произнесла неуверенным голосом: