Тайная любовь моя

Мне не хотелось включать лампу на столике. Дождался, пока рассвело, вырвал листок из какой-то Сашиной школьной тетради и записал стихотворение.

Утром схватил ведро для мусора и медленно пошел с ним в сторону беседки. Беседка была пуста. Я смотрел на нее и вспоминал вчерашний разговор с Валей-Валентиной. Было это, или нет? А может это мираж, как в том жутком сне? Может, мы оба просто развлекались от скуки пустого вечера? Нет, она была искренна, хотя изредка кокетничала, как любая, знающая себе цену красивая девушка, привыкшая быть центром внимания.

Я услышал скрип открывающейся двери подъезда и легкие шаги. Еще ничего не увидев, сразу понял – это Валя-Валентина. Что же будет дальше?

– Доброе утро, профессор Толик, – раздался ее бодрый мелодичный голосок.

– Доброе утро, Валя-Валентина. Вас не мучили кошмары этой душной предгрозовой ночи?

– Нисколько. Я прекрасно выспалась и сейчас в хорошем настроении. Толик, а почему снова на «вы»?

– Валечка, но вас же теперь двое – Валя и Валентина, это все равно, как Эрих и Мария – брат и сестра одноименного писателя Ремарка.

Валя рассмеялась. Похоже, у нее действительно хорошее настроение. А еще, мне показалось, она ждала меня. Уж очень быстро вышла.

– А я сюрприз приготовил, – подал Вале свернутый вчетверо листочек со стихотворением, – Прочти и сожги, если пустое. Только прошу, прочти сейчас.

Валя вошла в беседку. А я пошел выносить мусор. Когда вернулся, она пристально смотрела на меня. Ее взгляд был точно таким, как во сне. «Сейчас начнет раздеваться», – мелькнула шальная мысль, и я непроизвольно рассмеялся. Валя застыла в изумлении.

– Толик, с тобой не соскучишься. Я в восторге от подарка. Не знаю, как благодарить. За одну ночь такое сочинить. А ты смеешься.

– Валечка, не за ночь, а за полчаса. Я их почти столько же записывал. А благодарить надо тебя. За то, что ты есть такая, Валя-Валентина. Ладно, а то нас заждались с пустыми ведрами. Пойдешь сегодня на пляж?

– Не знаю еще. Боюсь, сгорю за полчаса, пока ты будешь сочинять мне очередное произведение и светлеть на солнышке.

– Ну, Валя-Валентина, ты даешь… Придется расстараться. Жди очередной сюрприз.

И мы расстались, как оказалось, ненадолго. Пока шла подготовка к традиционному завтраку, я уединился.

Первое послание воспринято положительно. Второе должно быть размышлением о вариантах развития наших с тобой, Валя-Валентина, отношений. Это белое, или черное. Взлет, или падение. Счастье, или горе. Реальность, или мечта. Явь, или сон. Но Вали-Валентины здесь уже быть не должно. Это две ярких звезды на пустынном небосводе моей одинокой жизни – угасающая, что была, и взрывающаяся на ее месте новая звезда, вспыхивающая ярким светом надежды на обновление. И еще до завтрака я записал это стихотворение:

Я все успел. После завтрака мы с Сашей вышли во двор, и пошли, как всегда, в беседку. Там уже сидели завсегдатаи и играли в карты. Вскоре вышла Валентина. Повторилась картина вчерашнего вечера.

Но появился новый герой. Я увидел, как засуетился вокруг Вали Саша. Стало ясно, что у меня есть соперник, который еще на месяц останется здесь после моего отъезда. Конечно, главное действующее лицо – Валя-Валентина. Но я, похоже, за двенадцать часов с момента нашего знакомства с этой девушкой, успел больше, чем Саша за все время, которое Валя проводила в этом городе. А впереди у меня еще целых пять дней. Нет, Саша, ты мне не соперник.

Посуетившись минут пятнадцать, Саша вдруг подошел ко мне и сказал, что Валя приглашает нас обоих в кинотеатр.

Сидеть в душном зале и смотреть какую-то американскую галиматью, вместо того, чтобы наслаждаться солнцем и морской водой? Ну, нет.

– Причем здесь я? – на всякий случай изобразил искреннее удивление, которое Саша, не знавший ничего о нашем ночном разговоре с Валей, принял за чистую монету, – Идите вдвоем. Не очень хочется терять последние денечки. Дорогу к морю знаю, так что все в порядке. Не обижусь.

Саша ушел на переговоры. Они стояли в стороне от всех и что-то бурно обсуждали. Вскоре он вернулся в беседку и сказал, что Валя очень просит. Зал с кондиционером. Это, хоть и дороже, но намного удобней.

Пока Саша говорил, Валя улыбалась мне издали. Улыбнувшись ей в ответ, сказал Саше, что согласен на культпоход при условии, что всех приглашаю я.

Переговоры продолжились. Я видел, что Валентина смеется. Махнул ей рукой, она помахала в ответ. Когда подошел к ним, Саша представил Валю. Мы обменялись рукопожатием в честь нашего знакомства, оба делая вид, что видимся впервые.

Театр действительно порадовал приятной прохладой. Она началась прямо в фойе. Я выдал Саньке деньги, и пока он покупал билеты, передал Вале мое очередное творение. Она тут же с интересом прочла.

– Толик, и когда это ты успел? – удивилась девушка.

– Много ли времени мне надо, если у меня снова есть Муза. И эта Муза ты – Валя-Валентина. О чем вы так бурно дискутировали с Сашей, если не секрет?

– Да так, разговор ни о чем. Знаешь, Толик, у меня все в голове перевернулось после нашего разговора, а особенно после твоих стихов. Имеют ли значение все остальные разговоры и предложения, которыми окружена с утра до вечера. Единственное, что беспокоит – он же не даст нам встретиться вечером, как вчера. От него не избавишься. А ты что думаешь?

Я не успел ответить, подошел Саша, и мы прошли в зал. Валю усадили между нами. Она оказалась слева от меня. Как только начался фильм, и в зале стало темно, ощутил прикосновение ее руки, которую она потихоньку, незаметно от Саши, протянула мне, при этом, вполоборота развернувшись к нему. Рука была мягкая, как подушечка. Я с удовольствием погладил ее, почувствовав ответную нежность Вали-Валентины.

А когда Саша что-то уронил, и начал суетиться в темноте зала, пытаясь это нечто достать, рука Вали быстро взяла мою руку и решительно поместила ее на свою грудь. Я ощутил округлость женских прелестей этой странной, явно влекущей в свои сети девушки. И я, как маленькая, безмозглая мошка, угодившая в эти красивые совершенные тенета, уже не мог сопротивляться. Меня охватило какое-то небывалое чувство. Ничего подобного со мной еще не было. Я ласкал эту грудь легкими прикосновениями, ощущая ее нежную податливость и девичью упругость. И не было сил остановиться, настолько волшебными были женские чары. Я ощущал, как иногда вздрагивает и напрягается в ответ на мои ласки Валя-Валентина. И это еще больше втягивало меня в вечную, как мир, сказку и быль отношений мужчины и женщины…

Я уже не видел, что происходило на экране. Мне хотелось, чтобы поскорее настал вечер, чтобы мы остались с Валей одни, и тогда я смог бы ей сказать то, что касалось только нас двоих.

Мы вышли из прохладного кинотеатра на раскаленную улицу. Саша пытался втянуть нас в обсуждение только что просмотренного фильма, но, похоже, не только я один смотрел на экран, не видя ничего. Когда Саша постепенно рассказал нам сюжет просмотренного нами фильма, и рассказывать стало нечего, все замолчали. Мы молча шли по дорожке парка. Валя изредка поглядывала в мою сторону, неизменно одаривая своей очаровательной улыбкой. Я улыбался в ответ.

– Тебе понравилось? – обратился к Вале с явно двусмысленным вопросом.

– А тебе? – с кокетливой улыбкой ответила она вопросом на вопрос, очевидно поняв меня.

– Это было прекрасно. Я навсегда запомню этот кинотеатр и нас, очарованных сюжетом потрясающего фильма.