Страница 30 из 69
Судя по тому, что в белый домик, где принцесса принимала пациентов, вскоре приехала ещё целая бригада помощников, среди которых Хэнк с удивлением приметил нескольких тихарей из местных, тараканы у Переборки в голове завелись серьёзные. Да и мордаха у принцессы, когда она вышла из домика под ручку со странно смирной и притихшей Переборкой, оказалась ох какой задумчивой.
- Дело оказалось одновременно и лучше, и хуже, чем представлялось вначале, - её высочество отчуждённо посмотрела на вскочившего навстречу парня своими так непохожими на наши глазами, но быстро оттаяла.
Выяснилась такая невероятная история, что во время рассказа Хэнку так и хотелось найти домкрат, чтобы подпереть свою то и дело отпадающую челюсть. А всё-то началось со вполне невинного вопроса…
- Молодой человек, вам знаком термин импринтинг?
Хэнк осторожно пробормотал в ответ - что-то типа впечатывать?
Выяснилось - примерно да. Но куда паскуднее. В том смысле, что какая-то особенность человеческой психики позволяет во время чрезвычайных психологических стрессов впечатывать в мозги некую сумму знаний или модель поведения.
- Голоса пустоты звучали примерно так? - обратилась принцесса к хмуро и недоверчиво слушающей Переборке и произнесла короткую фразу на столь мерзком шипящем языке, что даже Хэнк почувствовал, как под лёгкой рубашкой по спине пробежали мураши.
Рыжая девица встрепенулась, и глаза у неё едва не полезли на лоб.
- Да… откуда вы… но как?…
Принцесса вздохнула и медленно, печально покачала головой.
- То что с тобою сделали, само по себе мерзко. Однако то было лишь прикрытие… тебя пытались зомбировать. Та фраза, которую я произнесла - на языке рептилоидов Сириуса.
Невысоко над головами пролетел патрульный флаер с эмблемой королевских ВВС, тень лениво и вкрадчиво скользнула по лужайке перед белым домиком - но вряд ли кто её заметил. Переборка рыдала на надёжной груди обнимающего её Хэнка, а в глазах принцессы колыхалась какая-то совсем человеческая грусть.
- Я не разбираюсь в методах работы спецслужб - но скорее всего, девушку намеревались превратить не просто в наёмного шпиона. В преданного душой и телом, сознательного агента, работающего на совесть, а не за деньги. Однако, ты оказалась куда сильнее, чем выглядишь, - её высочество попыталась одобряюще улыбнуться.
Переборка рыдала так, что уже намочила на груди ласково обнимающего её Хэнка изрядный кусок рубашки - но судя по всему, останавливаться на достигнутом не собиралась. Кое-как она оторвалась на миг, хлюпая носом, и выдавила:
- И, что теперь?
Принцесса одобряюще погладила её по голове - уж этот жест и у людей, и у леггеров оказался одинаков что по форме, что по смыслу.
- Ввиду необычности и деликатности случая, мне пришлось проконсультироваться с коллегами и даже вызвать психокинетика из Гильдии Внешней Разведки. А так - я справилась блестяще и разогнала из головы пациентки всех до единого неизвестных мне насекомых. Сняла барьер и провела мягкую коррекцию. Скоро воспоминания о прошлом утихнут… останется лишь знание языка Сирианцев.
Хэнк вспомнил прямоходящих рептилоидов, так напоминавших серых мультяшных динозавров, что люди относились к ним без особого внутреннего протеста. Припомнил чёрные бусины блестящих глаз, которым Сирианцы по очереди рассматривали заинтересовавший их предмет или человека (у них взгляд не совсем стереоскопический - глаза по обеим сторонам головы, зато шире поле обзора). Только могучее сияние неистового Сириуса и могло породить да подпитывать энергией хладнокровных, однако быстрых стадных животных, которых неумолимая эволюция в конце концов вывела в космос.
Припоминал сухое шелестение их гладкой чешуйчатой кожи и осторожное, еле заметное шевеление почему-то вполне змеиных, раздвоенных язычков. Не оттого ли человечество именно потому и вцепилось в глотку леггерам (впрочем, взаимно), что не воспринимало рептилоидов всерьёз?
- И последнее, - принцесса кивнула выбежавшей из здания врачихе, сообщившей о важном вызове по визору. - Через половину вашего месяца начнутся изменения в организме, а через шесть можно уже будет подумать и о продолжении рода… о детях, так у вас говорят?
Хотя Переборка упрямо не отрывала лица от насквозь промокшей рубашки, Хэнк сверху всё-таки приметил, каким румянцем зажглись её щёки. Лекари тела убедили, что теперь по этой части всё будет в порядке - последствия прошлого исключены полностью.
- А теперь прошу прощения, работа не ждёт. Надеюсь, мы ещё увидимся - однако не в качестве моих пациентов, - её высочество помахала позаимствованным у Переборки жестом ручкой и показала - ступайте.
И быстро, насколько позволяли правила приличия, вернулась в свой кажущийся столь милым и безобидным белый домик…
Как странно ощущать себя живым - и при том совершенно здоровым. Хэнк сидел на вершине мягко посеребрённого сиянием здешней луны холма, поглаживал уютно устроившуюся на его коленях Переборку и смотрел на раскинувшийся за рекой город леггеров. И таким умиротворением веяло от осознания этого, месяц тому ещё невозможного события, что хотелось тихо петь.
А всё же, в здешней архитектуре проскальзывала какая-то хоть и чуждая, но вполне заметная красота. Мягкая плавность линий и очертаний, так отличная от холодного рационализма человечества, некая очаровательная соразмерность - впрочем, с нужной долей неправильности. Ну хотя бы вон та башня - хоть застрелись, Хэнк сделал бы её чуть по-другому, да и поставил иначе. Но тем не менее, именно здесь она и смотрелась красиво… и даже, пожалуй, именно так как надо.
Для разнообразия, что ли? Хэнк припомнил, что вся планета по сути являлась огромным жилым, культурным и административным центром. Дома, учреждения, музеи и театры - и всё это как-то чудно гармонировало с какой-то дикой и в то же время ухоженной природой. Причёсанной, что ли. Если что и портило иногда впечатление, так это вкрапления защитных сооружений. Да уж, если стрелковую роту во главе с бравым лейтенантом высадить хоть в раю, они первым делом построят крепкий и надёжный армейский сортир…
- Ты меня теперь прогонишь? - рыжая даже в свете луны Переборка блеснула глазами и поёжилась. - Я теперь ведь могу обходиться без… костылей. Зачем такому симпотному Малышу страхолюдина вроде меня?
На подобные вопросы, опять-таки, существует один-единственный ответ. И к чести Хэнка, он его прекрасно знал. Упрямо поджатые губы девицы поначалу неохотно раскрылись навстречу - но боги, от неё прямо-таки било током!
- М-м, а сладкий мальчик - никогда не думала что это может быть так, - с трудом оторвавшаяся от губ парня девчонка мимолётно шлёпнула того по расшалившейся ладони и блаженно вздохнула. - Я ещё не готова к этому, Малыш - именно потому, что с тобой. И… давай посмотрим, что из меня получится через время? Я ведь начну меняться.
Очевидно, они оба вспомнили давешние "сиськи-попки", потому что тихо и неприлично засмеялись. Особенно звонко и долго хохотала Переборка - Хэнк вспомнил, как боялась щекотки его сестрица, и коварно устроил девчонке лёгонькую встряску.
В конце концов та на настойчивые расспросы призналась, что ей уже почти двадцать одни - а зовут…
- Мария… уй, как же я вся пошуршавела - хватит щекотаться-то!
Хэнк ухмыльнулся и прекратил доводить девчонку до колик.
- Ага, значит, Манька?
Переборка покосилась эдак подозрительно и лукаво, да поинтересовалась - в чём тут дело? И когда парень шёпотом пояснил, с удовольствием заколотила кулачками по его груди - аж гул пошёл.
- Так в вашем славянском фольклоре фигурирует коза Манька? Ободранная, тощая и злющая как хер её знает что? А вообще, это как раз про меня - но бегать через мосточек и жевать кленовый листочек всё равно не стану…
Всё же, Переборка угомонилась. Вновь угрелась и принежилась в тёплых объятиях, посматривала на раскинувшийся за рекой прекрасный и немного чужой город. На губах её застыла смутная мечтательная улыбка, а в глазах её что-то поблёскивало - наверное здешние, никогда не виданные в родном секторе космоса созвездия. Этот ночь навсегда запомнилась им обоим. Как странно ощущать себя живым - и при том совершенно здоровым…