Страница 24 из 35
48.
На следующий день все поднялись поздно. Спускались на кухню заспанные, скучные, хотя погода выдалась ясной и солнечной. Гера, по-гусарски подтянутый, уже забросил в печку дрова и, похоже, поправил здоровье, потому что встретил друзей "Маршем энтузиастов". - Водку будешь? - первым делом спросил он у Марка. - До двенадцати джентльмены не пьют, - тот подтолкнул Элеонору в гибкую спину, направляя ее к умывальнику. - Пива бы еще можно. - А я буду, - очнувшийся от летаргии Володя выполз из своей каморки. - Или спирту. Гера налил ему стакан, и Володя исчез, как фантом. Ехать в город никому не хотелось, но после обеда надлежало вернуться. Завтра у Андрея намечался трудный день. Выбравшись на мороз глотнуть свежего воздуха, Марк увидел, как к воротам заруливает темно-вишневый джип "Чероки" с тонированными стеклами. Это кого еще принесло? Из машины не спеша выбрались четверо кавказцев и направились к дому. Свои? Тут же все и выяснилось. Правда, Андрей принял гостей хмуро. - Знакомьтесь, это Гюндуз, - представил он темноволосого, с непокрытой головой, мужчину, шествовавшего впереди остальных. - Друг Николая. Марк пожал жесткую и такую же бесчувственную, как деревяшка, ладонь и направился к себе в комнату собираться. - Кто это? - спросил он на ходу у Андрея, также пошедшего на второй этаж. - Это наша крыша. Гюндуз контролирует рынок и прикрывает заодно фирму. Естественно, не бесплатно. - Ну и рожа. Водитесь со всякими. - Ты потише, он обидчивый. Видишь, приехал развлечься. Удивительно, что они без девочек. Таща на плече сумки, Марк через полчаса вновь спустился на кухню. Вся новоприбывшая компания сидела за столом. Южная зелень, фрукты, коньяк. Володя уже снова упал с табуретки и лежал на половичке возле печки. Элеонора, до этого не видевшая приехавшей на смену компании, тихо ойкнула и спряталась Марку за спину. - Привет, Элеонора! - Гюндуз приветственно поднял стакан. - Какая шустрая девушка, везде поспевает. Это, что ли, твой новый друг? - кивнул он на Марка. - Угадал с первого раза, - Марку не понравились взгляды, которыми обменялись азербайджанцы. - Что-нибудь имеешь против? - Такой молодой, такой горячий, - рассмеялся Гюндуз. Похоже, ему не хотелось ссориться. - Садись, выпьем. - Не рановато? - Если Гюндузу не рано, не рано и тебе. Садитесь, садитесь, все садитесь. В город еще успеете. Скрипя сердцем, Марк выпил невкусный с утра коньяк. Побеседовали о погоде. Элеонора все это время просидела молча, кусая губы и не притрагиваясь ни к выпивке, ни к закускам. Наконец объявился Андрей и сказал, что к отъезду все готово. Минут через десять и отправились. - Откуда он тебя знает? - спросил Марк у Элеоноры уже в машине. - Раньше виделись? - А его весь город знает, - чем дальше оставался дом отдыха, тем спокойнее чувствовала себя Элеонора. - Этот жук, наверное, самый главный в местной мафии. - Ты-то здесь при чем? Но Элеонора пропустила вопрос мимо ушей. Уже в номере, куда Элеонора последовала за ним, как собачонка, Марк решил расставить точки. - Ты теперь здесь жить собираешься? - Если не выгонишь. Не бойся, не навсегда. - А что ты делала в массажном кабинете? - Работала, - Элеонора пожала тонкими плечами, села на кровать. Акварельные глаза распахнулись, как окна, но в них стояли слезы. - Как все, так и я. Родители в деревне. Выучилась тут на швею, да фабрика накрылась. Там сейчас и своих-то увольняют. - Так ты теперь массажистка? - Могу и массажисткой, курсы закончила. Давай я тебя разомну. Элеонора притянула Марка к себе, быстро провела ладонями вдоль позвоночника. Но тот не принял игры. - А от меня-то что хочешь? Акварельный взгляд снова потух. - Ты ведь меня не выгонишь? - Элеонора заглянула в глаза Марка снизу. - Не выгонишь, ты - добрый. - А остальные злые? - Зачем ты так? Ведь сам все понимаешь. Хорошо, я уйду. Марк посмотрел, как девушка обреченно протопала к своей сумке и, шмыгая носом, застегнула молнию. - Ладно, погоди. Разберемся еще. Давай пока чаю выпьем. Тебя мама что, так Элеонорой и звала? - Нет, Элей. Сама ненавижу это имя. Просто не имя, а кличка какая-то. Скорби в глазах, как ни бывало. Элеонора схватила кипятильник и заметалась по номеру в поисках розетки.
49.
Мало того, что сам бездомный, думал Марк, в очередной раз отправляясь на главпочтамт, чтобы отправить письмо Ветке, еще и приблудившейся подругой обзавелся. Вот кошку в номер притащу, и будет полный комплект. Он не позволил себе слабости мучиться угрызениями совести. Еще неизвестно, удастся ли когда-либо вернуться в Питер. Как там Ветка, с кем, непонятно. Может, конечно, и ждет, глупо по-бабьи глотая по ночам слезы, а, может, вполне утешилась, ведь сколько времени прошло. Жестокие игры затеял с ним Анубис. Жизнь, похожая на бред. Умер, очнулся, снова умер. Это наказание такое или награда? Если награда, то отдайте ее лучше другому. После морозов грянули оттепели, стало сыро. Снег превратился в кашу, налипал на ботинки, трудно идти даже по асфальту. Да и где асфальт? Дворники, похоже, вымерли, как класс. Бросив в ящик заранее подписанный конверт, как всегда без обратного адреса, Марк прошел к Исети. Такой большой город, а речка чуть шире ручья. И вода в Екатеринбурге дрянь, стоит открыть кран, как воняет сероводородом. Город без нормальной реки - болото. С одной стороны моста, там, где запруда, стоял лед, и на нем сидели с удочками рыбаки. С другой, свободной ото льда, по воде скользили байдарки. Чудеса, да и только! Понаблюдав одновременно за летним и зимним видами спорта, Марк почувствовал, что продрог. Сырость хуже стужи. Как там называют теплую сырую зиму? Сиротской. В том смысле, что и сирота на улице не замерзнет. Однако, все неправда. Не закоченеет, так от соплей захлебнется. Можно было еще свернуть на Малышева, заглянуть на работу к Андрею. Только чего он там забыл? Фирма успешно ликвидируется. Следователи постепенно отстали. Нет, нашли что-то, конечно, и потихоньку таскают дирекцию на допросы, но конкретных улик нет как нет. Андрей уже подыскивает новое дело. Флаг ему в руки. Марк подумал, что стоит возродить общие вечера. Надоел преферанс? И бог с ним. Можно ведь просто собраться, посидеть, поболтать. Случаем, ни у кого дня рождения не намечается? В фойе гостиницы сегодня было многолюдно. Приехала какая-то делегация. Сумки раскиданы по всему первому этажу, бестолково толкутся люди. Марк, не останавливаясь, миновал толпу и направился к лестнице, когда его окликнули. Голос незнакомый, низкий, с акцентом. Гюндуз! Как всегда в сопровождении мрачной свиты, Гюндуз стоял возле административной стойки и беседовал с соплеменниками, но Марка заметил первым. Чего ему надо? - Куда спешишь, дорогой? - голос Гюндуза - само радушие. - Друзей не замечаешь. - Да вас тут много, - отшутился Марк. - А я тороплюсь. - Все торопятся, - огорчился Гюндуз. - Один я бездельник. К Андрею зашел нету. И на работе нету. Николая ищу - нету. Куда все подевались? - Не знаю, - Марк постарался завершить разговор. - Я Андрея и сам два дня не видел. - Подожди, зачем спешишь? Раз никого больше нету, давай вместе посидим, вина выпьем. Была еще надежда отговориться, но не удалось. Гюндуз кивнул своим боевикам и вместе с Марком все вместе поднялись в его номер. Эля смотрела телевизор и вязала шарф. На нее внезапно напал бес хозяйственности. Один шарф она Марку уже связала, и тут же взялась за второй. Гостей встретила изумленным взглядом. - Кого я вижу! - Гюндуз оскалился в улыбке. - У тебя тут и девушка есть. Какое красивое имя - Элеонора. Давай, Элеонора, накрывай на стол, гости пришли. - В холодильнике пусто, - Эля ответила холодно и демонстративно встала из кресла, чтобы уйти в другую комнату. - Сейчас все купим, - Гюндуз достал бумажник, вытащил, не глядя, пачку денег, протянул Эле. - Сходи, возьми, что полагается. - Обойдетесь, - Эля поджала губы. - Строптивая девушка - это плохо, - серьезно сказал Гюндуз и сунул деньги одному из своих сопровождающих. - У нас на Востоке мужчина - хозяин. Эля вспыхнула, хотела сказать что-то резкое, но сдержалась. Наклонила голову и, прихватив с собой вязание, прошла в спальню. Минут пятнадцать Марк занимал Гюндуза болтовней, больше всего желая на самом деле, чтобы духу этих людей в номере не было. Но причин для ссоры не возникало, Гюндуз держался хотя и хамовато, но оставался в пределах приличия. Вскоре вернулся и гонец, таща большой пакет всякой еды и выпивки. - Так за знакомство, - масляные глаза Гюндуза смотрели в упор. Очень уверенный взгляд, чтобы не сказать наглый. - О тебе мне Андрей много рассказывал. Хороший, говорит, парень. С ним можно дружить. Живет в гостинице один. А зачем один, когда есть друзья. - Он залпом выпил свою рюмку. Боевики за обеденный стол не сели, так и стояли у окна, что-то лопоча по-своему. - Я начал думать, - Гюндуз снова посмотрел в упор. Почему такой одинокий, откуда приехал? У меня вот друзей вся страна. В любой город приеду, встретят, как родного. К чему это он, нахмурился Марк. Куда гнет? - Недавно в Москву ездил, смотрел как там люди живут. Большой город, народу много. Но Гюндуза в столице знают. Встретил там одного старого знакомого. Ох, он совсем плохой стал. Больной, за сердце держится, седой совсем, дела бросил. Что, говорю, случилось, дорогой? Какая беда? Помогу. А Портной уже не Портной. Костюм носит плохой, сидит в квартире, никуда не ходит. Ест плохо. Марк уставился в стол. При имени Портного он непроизвольно дернулся, но сдержался, не закричал, не опрокинул стол и не кинулся к выходу. Сейчас все прояснится. - И ты знаешь, - Гюндуз изумленно округлил глаза, - какую он мне страшную историю рассказал? Не поверишь. - Чего ты хочешь? - Марк смял салфетку и швырнул на стол. - Договаривай! - Где твой боец? - неожиданно жестко спросил Гюндуз. - Ты думаешь, Гюндуз глупый. А я - умный. Все справки навел. ФСБ, милиция, полиция, домоуправление. У меня о тебе папка толще чем вот это, - Гюндуз поднял со стола пухлый том энциклопедического словаря. - Ты меня не боишься, откинулся он спинку стула. - Но и я тебя не боюсь. У тебя должна быть одна вещь и я ее хочу. Что же ты не пьешь? Плеснуть бы этот коньяк тебе в морду! Марк повертел в пальцах ставшую почти горячей рюмку. Но нет, так не годится. - Что ты хочешь от меня? - он заставил себя улыбнуться и пригубить коньяк. - Какая страшная история? Я ничего не знаю. Расскажи. - Ладно, - Гюндуз встал, резко оттолкнув стул, охрана напряглась. - Ты подумаешь, а потом мне все расскажешь сам. Как другу, - добавил он насмешливо. - Но подумаешь хорошо. Гюндуз - не ФСБ, дела не изгадит. 50. Каким боком он зацепился за меня, что ему подсказало, что именно я встретился с Портным в Москве? Кто-то навел? Или опять невообразимое совпадение? А ведь может статься и так, что за мной по-прежнему наблюдает ФСБ и только делает вид, что след потерян. У этой организации все средства хороши, запросто может привлечь для своих целей и уголовников. Надоело бегать. Да и куда бежать? Надо попробовать навести о Гюндузе справки самому. Эля как ушла в спальню, так больше из нее и не выходила. Марк нервно пометался по гостиной, постоял у окна. Снег в скверике стал темный, а тропинки совсем черными. Трамвай промчал по проспекту Ленина, красным жирным мазком прочертив длинную линию. Ворона у подъезда гостиницы нашла пустую пивную банку и затащила на сугроб, потом отпустила. Банка покатилась вниз, и ворона, наклонив голову, проследила за ее движением. Потом вразвалку спустилась с сугроба, подхватила банку клювом, медленно взобралась обратно и вновь бросила. Марку наскучило наблюдать за птицей быстрее, чем она наигралась. Он пошел к Эле. - Что ты можешь рассказать об этом Гундосе? - он начал зло, но осекся, увидев Элины глаза. - Я тебя не допрашиваю, мне просто необходимо кое-что выяснить. Ты слышала наш разговор? - Я не подслушивала, - Эля отложила вязание. - Мне он неприятен. Противен даже! - неожиданно крикнула она. - Давай поговорим спокойно, - Марк сел на кровать рядом. - Он кто? - Ведь говорила уже, говорила. Мафия. Приехал сюда года три назад. С местными у него война. - Не густо. А с кем он враждует? - Да что я, знаю их всех, что ли? Слышала с Китайцем у него вышла какая-то заваруха, и еще с Сивым. Стреляли. - И убивали? - А как же! Ты что, с луны свалился? Весь город от этих разборок трясется. Так, ничего нового. Об этом и без Элиных рассказов догадаться было можно. А вот то, что у Гюндуза есть враги - хорошо. Стоит попробовать с ними встретиться. Правда, за просто так, они ничего делать не будут. А денег мало. Кажется ясно и то, что Гюндузу толком ничего о кольце неизвестно. Догадывается, конечно, что есть у Марка какая-то ценная вещь, и о Джесертепе ему Портной рассказал, потому и разговор пока был достаточно вежливый. А так бы взяли в оборот сразу. - Джесертеп! - тихо позвал Марк. - Ты мне нужен. Он прислушался, но тишина была ему ответом. Мертвая тишина. Если бы демон явился сейчас, Марк стал бы спокоен. Он-то выручит. Но демон молчал. Спустившись вниз, в номер Андрея, он застал в нем только Наташу. Попробовал дозвониться в контору, сказали, что ушел, когда вернется неизвестно. Никаких других знакомых, способных прояснить обстановку, у Марка больше не было. Путь один - к Гере. У Геры настроение оказалось не лучше, чем у Марка. Вечером на дежурство. Вынужденная трезвость плохо отражалась на самочувствии майора. Он приводил себя в порядок в ванной и встретил гостя с намыленными щеками. - Сейчас добреюсь, и... - Вмажем, - подсказал Марк. - Грешно смеяться над больным человеком. Чертова служба! Даже пива нельзя, запах будет. - А ты одеколоном, одеколоном. - А что, это мысль, - оживился Гера. - Или корвалолом. Сердце, мол, болит, и все. - Да ну тебя, - Марк переставил со стула на стол полную пепельницу и осторожно сел. - Нужен совет. - Кто же дает советы насухую, - Гера вышел из ванной, вытирая лицо полотенцем. - Как бы не ляпнуть чего глупого. - А от тебя умного и не требуется. Что бы ты стал делать, если бы тебя стали трясти? - То есть как? - Ну, угрожать. Требовать, скажем, денег. - Фиг им! - спокойно сказал Гера. - Да у меня денег все равно нет. - А если бы были? - Все равно бы не дал. С какой стати? - Гюндуза помнишь? - А, этого, чернявого. Помню, конечно, выпивали же вместе. А что, он? Марк кивнул. - Вот сволочь! Пей после этого с людьми. И много просит? - Все, что есть. Гера присвистнул, сел напротив. Машинально взялся за пустую бутылку, повертел в руках и с отвращением поставил на пол. - В милицию не обращался? - Ты трезвый точно плохо соображаешь. Сам-то понял, что сказал? - Точно, глупость сморозил. А если уехать? - Было уже, - Марк устало уставился в окно. - Бегал. Вот добежал до Екатеринбурга. Дальше некуда. - Погоди, не отчаивайся. Жан-Батист Камиль Коро! - Гера пристукнул кулаком. - Я еще обмозгую это дело за ночь. У тебя ствол есть? Марк отрицательно покачал головой. - Это зря. Если начнут пугать по-серьезному, то ведь и ответить можно. А деньги? - Есть малость. - Тогда вот что. Давай мне наличные, я тебе ствол притащу. Все-таки спокойнее. Отдав деньги, Марк вернулся к себе в номер.