Страница 18 из 35
Все эти лестничные пролеты, и особенно квадратные метры коридорной площади, которые Серега только что со свистом одолел за несколько стремительных минут, теперь показались ему долгими, бесконечными пространствами.
Серега шел по мраморным ступенькам, шагал по новенькому линолеуму, и за ним повсюду тянулся белый след, напоминающий пролитую сгущенку.
Что и говорить, несносно, да что там - противно, совершенно ужасно было идти вот так под конвоем крикливых теток в белых халатах.
Противно и липко. И совсем не сладко.
Особенно, когда Серегу подвели к приемной директора фирмы "Малыш и Карлсон", и провели через строй толстяков и взволнованных мамаш. В этот момент он и вовсе не поднимал глаз от пола, и только слышал за собой чей-то смех, насмешливые реплики, глупые шуточки в свой адрес.
В конце-концов, не обращая на своем пути внимания на Тамару Федоровну, мучительницы из кондитерского цеха втолкнули Серегу в директорский кабинет, и снова разом заговорили про материальный ущерб.
Мих-Мих слушал их с усталым, несколько брезгливым выражением лица, и рассматривал исподлобья рассматривал Серегу.
Было такое ощущение, что насквозь проткнули недоброжелательные взгляды.
Серега оглянулся - в дверном проеме зависла пиратская голова коммерческого директора, который разглядывал виновника со спины.
- Надо сообщить на работу родителям, - высказал он затем свое слово. Пусть платят. Посчитайте, сколько было вылито литров сгущеного молока, коммерческий директор подготовит счет.
- Да не меньше пятидесяти литров! - подхватила зловредная тетка. - Мы рассчитывали на целую партию пирожных.
Но тут Серега словно очнулся, резко поднял голову, из-за чего в разные стороны разлетелись белые брызги.
- Извините, но я что-то не понял. Какая сгущенка? Вы что! Да я сгущеное молоко с закрытыми глазами узнаю. Любое. У меня мама работает проводником в поезде, и почти что из каждого рейса приводит сгущенку из разных городов. А разве это сгущенка? Клейстер какой-то! Вот, попробуйте сами!
И Серега лизнул свою руку, а потом протянул её окружающим, чтобы они тоже убедились, что он говорит правду.
Лицо Мих-Миха сразу же сделалось красным, но особенно резко покраснели глаза:
- Молчать! - закричал он. - Он ещё издевается! Посчитайте как за сгущеное молоко самого высшего качества, будет знать, как грубить старшим.
- Но я и не думал грубить, - попытался оправдаться Серега. - Но только зачем вы меня обманываете? Ведь это же не сгущенка...
- Я все сказал - освободите кабинет! - коротко рявкнул директор.
Серега от обиды прикусил губу. Говорить что-то ещё было совершенно бесполезно. Он просто смотрел, как с него капала, капала, и капала белая масса, натекаясь теперь уже на паркетном полу в небольшую липкую лужицу.
Больше всего он теперь боялся зареветь перед этими прохвостами, и особенно - перед директором фирмы "Малыш и Карлсон", который из-за своей жадности, оказывается, был готов на любой обман. И ещё теперь Серега Ратников живо представлял, что скажет мама, когда узнает, что ей надо выплачивать некой фирме "Малыш и Карлсон" сколько там сотен, а может быть даже тысяч рублей, за целую бочку сгущеного молока, которое на самом-то деле и никаким сгущеным молоком не было! Как ей объяснить, почему её сын оказался в этом кондитерском цехе, и зачем вообще попал в эту фирму?
Наверняка, мама сразу же начнет вслух прикидывать, сколько ей для того, чтобы выплатить долг, нужно сделать рейсов на поездах, а сколько дней совсем ничего не есть и не пить. Кошмар, да и только!
Спасение пришло совершенно неожиданно, когда Серега уже совершенно упал духом.
- Извините, что я вмешиваюсь, - сказал главный редактор в коридоре, обращаясь к коммерческому директору. - Дело в том, что это наш мальчик, с радиостанции. Он у нас курьером работает. С кем не бывает - не туда зашел, не так повернулся. Мы с вами сами расплатимся за счет рекламного времени. Мы сегодня с Михаилом Михайловичем только что решили вопрос насчет рекламы у нас на радио. Отпустите человека.
Коммерческий директор качнул своей бородатой головой, и согласился на редкость быстро. Кажется, ему сейчас было вовсе не до таких мелких недоразумений. Уж кто - кто, но Серега знал, что большая голова коммерческого директора фирмы "Малыш и Карлсон" в данный момент была занята более серьезной, и может быть, даже неразрешимой проблемой по поводу похищенных денег.
- Так что ты там говорил про Ирину? - переспросил главный редактор, когда они вдвоем с липким, перепуганным Серегой наконец-то вышли на улицу.
Серега оглянулся - Андрея нигде не было. Но, может быть, это и к лучшему? Наверняка, Тонкий тоже не удержался бы от глупого хихиканья и шуточек насчет излишней любви к сладкому.
К тому же, как только Серега оказался на улице, вокруг него тут же начали опасно кружиться осы. Этого ещё только не хватало!
- На речку, бегом, там поговорим, - быстро сориентировался Серега, и первым припустился по направлению к спасительной воде.
К счастью, небольшой пляж был отсюда совсем близко.
Трудно сказать, что подумали отдыхающие, когда на пляже появился мальчик, за которым вился целый шлейф из ос, мух и других жужжащих насекомых, и когда этот странный ребенок со всего разбега, прямо в одежде, с воплем кинулся в воду.
Те кто стоял рядом, потом уверяли, что когда мальчик нырнул, от него во все стороны разошлись белые волны. Впрочем, они быстро исчезли, насекомые тоже быстро рассеялись, и ныряльщик выбрался на берег уже с улыбкой на лице.
Спокойно стащил с себя рубашку и брюки, развесил их кусте, а сам прилег рядом с длинным парнем в черных очках.
- Послушай, а ты что, без музыки совсем жить не можешь? поинтересовался Серега, с удовольствием растягиваясь на теплом песочке.
- Ты думаешь, я музыку слушаю? Если бы! Свою радиоволну, слежу за эфиром.
- И что там сейчас?
Главный редактор молча вынул из своих ушей маленькие наушники, и приложил их к ушам Сереги.
Послышался жужжащий голос Федюни:
"Дор мои радиослушат - мальч и девоч, мужч и женщ, бабушк и дед, и все, кто сейчас слушает "Радио для глух", к сожал, я не могу вам сообщ сколько врем, потому что часы в студии давно остановил, но меня это не интерес, потому что счастл, как говорится, часов не набл, а я счастлив, что имею возм всегда говор с вами..."
- Смотри-ка, уже заговаривается! - понял Серега.
- В том-то и дело. Там совсем беда, - с озабоченным видом проговорил Антон. - Федюня с вечера закрылся в студии, и никого туда не пускает, поесть не выходит, и не откликается на стук. Только говорит все время, без остановки. Нужно что-то срочно делать. Но сейчас на первом месте - Ирина. Рассказывай скорее все, что знаешь.
И Серега как умел быстро, на манер Федюни кое-где проглатывая слова, выложил все, что знал про исчезновение Ирины - с самого начала, начиная с загадочных радиоприветов.
Главный редактор перебил его только один раз.
- Надо же, а вот я постоянно слушаю эфир, но никогда не обращал внимание, что приветы передаются в одно и тоже время, даже в голову как-то не приходило. - сказал он. - Смотри, какой ты молодец!
Серега сначала было хотел пояснить, что это вовсе не он такой молодец, а его друг Андрей Гвоздюк, но потом решил не отказываться хотя бы от маленькой крошки славы. Все-таки после такого испытания и позорища, которое он только что пережил, нужно было себя хоть чем-то потешить.
- Кстати, будем знакомы - меня Антоном зовут, - когда Серега замолчал, главный редактор протянул ему руку для рукопожатия. - Можно без отчества, мы у себя на радио так привыкли. Послушай, но где же теперь искать нашу Ирэн?
- Наверное, надо сделать заявление в милицию, - подсказал Серега. Дело серьезное.
- По идее - да. Но мы можем сделать заявление о пропаже человека, только если он три дня не появлялся ни дома, ни на работе. Так, кажется. А вдруг она просто где-нибудь гуляет? В последнее время она ведет такой образ жизни...Впрочем, сейчас не о том речь. Конечно, вот если бы были свидетели, что на неё именно напали, похитили - тогда это сразу же меняет дело.