Время драконов

"Да уж, не видела ты меня сразу после мясорубки у экспедиционных автобусов", - подумал он, вслух же сказал: - Что же вас так развеселило? Поделитесь, может, и я посмеюсь.

Молодой программист прыснул, следом за ним Маша. Отсмеявшись, она сказала: "Вот не думала, что у тебя такой хороший голос. Ты так славно напевал почти все время".

Вика неодобрительно посмотрела на предательницу: "раскололась", да еще и перешла на неофициальный тон, а ведь они договорились. Однако Михневу было не до того. Он ощутил, что потерял дыхание и похолодел от кончиков пальцев до корней волос. Давненько он так не пугался, но сейчас было от чего.

То, что он во время напряженной работы или глубокой медитации с почти полным отключением сознания начинал напевать, однозначно свидетельствовало о том, что он серьезно заболевает. Несколько раз с ним такое уже случалось. А на данный момент Виктор знал только одну опасную инфекцию, которой мог заразиться.

Он с трудом овладел своим лицом, однако женщины почувствовали перемену, напряглись и смотрели на него уже без улыбок, словно вопрошая: что случилось?

Не нужно было раньше времени пугать их, поэтому Михнев восстановил дыхание, натужно улыбнулся, махнул рукой и сказал, по обыкновению не солгав: "Так, один не очень приятный случай вспомнил".

Ситуация разрядилась и молодежь, загомонив двинулась на выход.

Кормили их рядом с холлом в хорошо оборудованной столовой.

"Теперь, - подумал Виктор, снова проходя под бдительными взглядами охраны, хорошо бы узнать, что за четвертой дверью, хотя там, наверное, пост службы безопасности".

За обедом собрались все участники исследований. Кроме пятерых сотрудников ИСА были двое химиков, "мальчуган" Сизов и еще двое незнакомых Михневу мужчин среднего возраста, с которыми пришел Алексей, наверное, биологов. Обстановка была доброжелательная, видимо, присутствие двух хорошеньких женщин заставляло научных работников думать не только о решаемых проблемах. Мужчины словно бы подтянулись и старались выглядеть молодцами.

А Михневу было плохо, так плохо, как еще никогда. Он понял, что заражен и знал последствия этого. Сколько еще времени осталось ему быть в нормальном человеческом обличие? Когда он заревет и, выращивая когти и клыки, набросится на этих ребят, среди которых есть два близких ему человека?

Еда не лезла в горло. Он заставил себя проглотить несколько ложек первого и выпил кисловатый напиток. Потом подошел к столику, за которым сидели биологи, и спросил: "Ну, как результаты?"

- Запустили основную серию экспериментов, - радостно сообщил Галкин, затем с воодушевлением продолжил. - Представляете, Виктор, тут такое оборудование. Все настраивается на массу режимов. Пока мы здесь едим, там заканчивается исследование образцов из поезда.

- И когда получим результат?

Молодой биолог взглянул на часы:

- Примерно через пятнадцать минут.

- Хорошо. Как только - так стразу ко мне. А я пойду еще поработаю.

Он быстро добрался до компьютерного зала, но не смог работать. Ужас и отчаяние захлестывали сознание тяжелыми волнами. Хотелось убежать куда-нибудь и завыть в голос. Нет, не по волчьи ..., пока не по волчьи.

В этом состоянии полного внутреннего раздрая его и застал Алексей. Молодой человек выглядел совершенно потерянным и поэтому не заметил, что происходит с начальником. Он остановился у двери и трагическим шепотом, чуть не плача произнес: "Ничего не получилось".

- Как так?

- Все исследования дали отрицательный результат. Либо в пробе из поезда не было никакой инфекции, либо прошло слишком много времени, и вирусы погибли.

- А на споры проверяли?

Галкин даже обиделся:

- Да что вы, ей Богу? В первую очередь на них и проверили. Там же явно были неблагоприятные условия.

- Ну что же, - зажимая свое мятущееся сознание сказал Михнев. - Одно заключение можно сделать: если мы все-таки имеем дело с вирусным или бактериальным заражением, то его носитель не устойчив и не обладает четко выраженной возможностью пережидать периоды неблагоприятных условий. Это хорошо. Теперь нужно выделить этот возбудитель и создать ему совершенно невыносимые условия. И как можно быстрее!

Последняя фраза вырвалась помимо воли. Алексей внимательнее пригляделся к нему, покачал головой и промолвил: "Вы неважно выглядите. Отдохнули бы".

- Да устал малость, но отдыхать будем позже. По последним данным скорость распространения заболевания нарастает. Боюсь, у нас не остается не только недели, но даже дней, а учитывая близость расположения одной из "зон", и часов-то не много. Поэтому интенсифицируемся по максимуму. Сейчас вы возьмете пробы крови и лимфатической жидкости у меня, себя и Вики. Начните с меня. И скорее "прогоните" на своем замечательном оборудовании.

В течение десяти минут все подозреваемые на зараженность сдали анализы и потекло томительное время ожидания результатов исследований.

Виктор так и не смог заставить себя работать. Все тело трепетало от страха. Никакие процедуры восстановления самоконтроля не могли очистить сознание от "плавающих" в нем "ледышек" ужаса. Он сослался на неважное самочувствие, попросил не беспокоить себя до получения результатов тестов и удалился в гостевой номер.

Раздевшись и встав под чуть теплый душ, Михнев попытался снова побороть отчаяние. Попеременно напрягаясь и расслабляясь, он старался переключить внимание, концентрируясь на разных "вещах". Пробовал думать о работе - неудачно. Страх накатился "девятым валом" и развеял все мысли в пыль. Тот же результат при воспоминании о родных, друзьях и близких женщинах.

Лишь мысль о Боге возвращала его в мир реального восприятия. На какое-то время становилось легче, безумие отпускало, но не до конца. Оно лишь отступало в отдаленные уголки сознания, готовое снова завладеть им, как только концентрация внимания снизится. Держать себя постоянно в состоянии иступленной молитвы Виктор не мог. Поэтому то страшное нечто, что пыталось захватить его разум и растворить в себе, все чаще и на более долгое время подчиняло его.

Он не хотел сдаваться и становиться незначительной частицей огромного целого. Этот путь не для него, и он сопротивлялся, как мог.

В какой-то момент Михнев понял, что сил для изнурительной внутренней борьбы не осталось. Он сдавался. Сел в ванную и на последних проблесках сознания стал решать вопрос: как быстрее покончить с собой. Он не мог противостоять невероятной силе "Монолита", внедренной в него миллионами микроскопических существ, постоянно производящих себе подобных и заполняющих его организм.

"Как покончить с этим? - билась мысль на грани беспамятства. - Что сделать? Утопиться в ванной не удастся, не позволит захватчик и остатки инстинкта самосохранения. Удавиться не чем, да и не на чем, нигде нет ничего, похожего на крюк или перекладину. Как уйти от страшной участи? Боже, помоги!"

Тут он вспомнил о надежной "Берете", которую убрал в сумку перед приездом сюда. Чудовищным напряжением воли выбрался из ванной. Упал. Ударился рукой о раковину, но практически не почувствовал боли. Тело уже почти не подчинялось сознанию, но "Монолит" еще не полностью завладел им, хотя видимо, ощущая неладное, очень торопился поглотить свою новую добычу.

Не имея возможности снова подняться, он пополз. Впереди, почти неодолимой преградой высилась закрытая дверь. Нужно было дотянуться и нажать на ручку. Простейшая процедура в обычной жизни, необычайно трудная сейчас.

Малопослушная рука поднималась по пластику. Поле зрения сузилось, сейчас он видел только матовый металл ручки. Первая попытка не удалась. Рука соскользнула и бессильно упала. Во второй раз он твердо помнил, что надо контролировать не только руку, но и пальцы. Это было сложнее, но пока еще удавалось.

Наконец, после, казалось бесконечных усилий, кисть зажала неподатливую ручку. Теперь он потерял контроль над рукой. Чуть не плача Виктор рванулся телом назад. Дверь открылась. Вперед в комнату, где на тумбочке стоит расстегнутая сумка.