Поколения

– Гуинан, – сказал он с внезапной поспешностью, – могу я покинуть нексус? – Она ошалело моргнула:

– Почему ты хочешь уйти отсюда?

– Могу или нет?

– Да, – медленно выдавила она. – Куда бы ты отправился?

Он смутился:

– Я не понимаю...

– Я сказала тебе, что время не имеет здесь значения. Если ты покинешь нексус, то сможешь отправиться куда угодно.., и попасть в любое время.

Слабая улыбка озарила лицо капитана.

– Я точно знаю, куда бы хотел отправиться.., и в какое время. Назад на плато Веридиан-Три, прежде чем Соран уничтожит звезду. Мне нужно остановить его! – Он заколебался:

– Только скажи мне, прежде чем я отправлюсь... Здесь только часть тебя. Значит, ты также и на корабле. Если ты все еще здесь, тогда.., с кораблем все в порядке, ведь так? Он, должно быть, избежал шоковой волны?

Все следы улыбки исчезли с ее лица. Какое-то время она печально смотрела на него, прежде чем ответить:

– Нет, Жан-Люк.

Пикар закрыл глаза, когда из столовой снова донесся смех Робера. Наконец, он обрел дар речи:

– Тогда это решено. Я собираюсь вернуться.

Она нежно положила руку ему на плечо:

– Почему ты думаешь, что в этот раз все будет по-другому? Что, если ты снова потерпишь поражение?

– Ты права. – Он выпрямился и решительно расправил плечи. – Мне нужна помощь, Гуинан.., ты не смогла бы отправиться со мной? Вместе мы могли бы...

– Я не могу покинуть нексус. Я уже есть там, помнишь?

Он сокрушенно опустил голову, пытаясь найти другое решение вопроса, другой путь, а когда снова поднял глаза, Гуинан загадочно улыбалась:

– Но я знаю того, кто тебе нужен...

– Боже мой! – воскликнул Маккой с восторгом, глядя через дырочку в двери. – Они все там, Джим! Выглядит как собрание отставников Звездного Флота.

Джеймс Кирк посмотрел еще мгновение через прозрачную стену своей спальни на ночные огни залива Сан-Франциско. Лодки мелькали, скользя по черной воде под небом цвета индиго. Он повернулся, улыбаясь, к доктору:

– Спок пришел?

У доктора, когда он прижался к дверному "глазку", было лицо ребенка, который подсматривал за родителями, прячущими под елкой подарки к Рождеству. Казалось, он помолодел за последние годы: то, что он стал дедушкой, и выход в отставку благотворно повлияли на Маккоя. Его волосы были по-прежнему совершенно седые, но мешки под глазами, казалось, уменьшились и морщины на лице теперь стали не такими глубокими.

– Да, он здесь. Сидит в первом ряду. Скотти там тоже вместе с ним.., и Ухура, и Чехов. – Он сморщил лоб, не отрывая глаз от отверстия. – Но кто эта женщина, которая сидит по другую сторону от Спока?

– Женщина? – Джим подошел к доктору, – Ты шутишь?

– Высокая женщина, рыжие волосы. Ты думаешь, она не имеет никакого отношения к нему? – Маккой отодвинулся в сторону, давая Джиму возможность взглянуть.

Кирк приложил глаз к "глазку" и застыл. Находившаяся за дверью гостиная была освобождена от мебели и убрана белыми розами и гортензиями. Небольшой подиум был установлен в одном ее конце, а напротив стояли ряды стульев, которые уже все были заняты. Это была комната, которую он любил, но никогда не ценил так, как сейчас, когда она была заполнена самыми дорогими для него людьми. Он улыбнулся, увидев своих друзей в первом ряду: все они выглядели таки ми же отдохнувшими и свежими, как Маккой. Даже Спок, на лице которого, как всегда, не было ни одной морщинки и потому казалось, что он просто не имел возраста. Спок сидел на втором месте от прохода, причем по одну сторону от него сидел Скотт, а по другую – таинственная женщина. Она была землянкой, яркой, стройной, со светлыми глазами, с длинными медно-золотыми волосами, которые ниспадали прямо на ее плечи. Пока Джим наблюдал, она наклонилась и прошептала что-то Споку на ухо. Вулканец выслушал внимательно и бесстрастно, затем кивнул.

– Будь я проклят, – сказал тихо Джим и улыбнулся от удовольствия. – Он ведь спрашивал меня, можно ли привести друга...

– ДРУГА? – Доктор оттолкнул его в сторону, чтобы еще раз взглянуть. – Ты имеешь в виду, что он привел свою девушку?

– Я этого не говорил, – запротестовал Джим, совершенно не способный скрыть улыбку.., не только потому, что Спок привел женщину, но оттого, что просто радовался, глядя на происходящее, осознавая сам факт, что это была его брачная церемония и что он находится здесь, в этом замечательном месте, рядом вместе с Маккоем. – Ты, как всегда, сразу кидаешься делать выводы. Может быть, она – его коллега, ученый?

– Только слепой может так говорить! – Маккой оторвал взгляд от двери и поднял на Джима свои ярко-голубые глаза. В них было гораздо больше счастья и искр смеха, чем Джим когда-либо до этого замечал в Маккое. Доктор, казалось, чувствовал то же, что и Джим, и был преисполнен радости, восторгаясь по поводу всего, что видел вокруг, хотя им удалось сделать всего лишь по глоточку шампанского "Дон Периньон", бутылку которого доктор протащил в комнату. – Я и представить не мог, что в один прекрасный день увижу, как Спок приведет свою девушку. Нужно сказать Кэрол, чтобы бросила ему букет.

– Она не собирается нести букет, – сказал Джим.

– Придется. Там достаточно цветов. Она могла бы симпровизи... – Маккой отшатнулся, когда кто-то попытался толкнуть дверь снаружи. – Ну что ж, священник, наконец, здесь.

Он шагнул назад, позволяя Хикару Зулу войти в комнату.

– Капитан! – Джим крепко пожал руку молодому мужчине в форме и похлопал его по плечу. – Рад тебя видеть!

Зулу изобразил улыбку, показывая ряд абсолютно белых зубов. На его смуглом лице почти не было морщин, так же, как и на лице Спока, а волосы на затылке только-только тронула седина.

– Прошу прощения за задержку, сэр. Я опоздал из-за.., небольшого дельца.

– Нет проблем. – Он взял со шкафчика свой запотевший бокал шампанского и игриво поднял в салюте. – Мы так хорошо проводили время, что нам было совершенно наплевать, когда же начнется само бракосочетание.

– Говори только за себя, – сказал Джим.

Зулу засмеялся.

– Что ж, думаю, мы можем начать, как только пожелаем. Все уже здесь. – Он сделал паузу: