Окна

В воскресенье приехала Ванда. Илья ей понравился. В его глазах, еще недавно встревоженных и больных, светилось отрешенное спокойствие, может быть, даже затаенная мудрость.

- Ах,- сказала она,- ты был прав. Здешний воздух тебе на пользу. А в Москве по тебе все скучают. Объявились твои друзья, звонят наперебой. Всем ты стал нужен.

- Не может быть,- сказал Илья.

- Да, да, звонят вовсю. Кстати, в этом доме напротив,- ты интересовался,- так вот, там лет пять никто не живет. Хозяин умер, наследники за границей, в Бирме, что ли. Или в Непале. А жил в нем - мне Наташа Артемьева рассказывала - один чудак. Художник. Картины его, правда, нигде не выставлялись. И делал он восковые фигуры. Зачем - никто не знал. Во всяком случае, он ничего не продавал.

- Восковые фигуры? - спросил Илья деланно ровным голосом.

- Да. И исчез он из своей московской квартиры при загадочных обстоятельствах.

- При каких же?

- Заперся дома и много дней не выходил. Когда взломали дверь, квартира оказалась пуста. Только окно в мастерской распахнуто настежь. В феврале. На восьмом этаже. И с тех пор никаких следов.

- Действительно, история,- сказал Илья.

- И еще Наташа рассказала, что в детстве, когда она приезжала сюда на лето, бабушка строго-настрого запрещала ей подходить к забору перед этим домом.

- Почему?

- Не знаю. Боялась чего-то.

- Понятно,- сказал Илья.- И Наташа никогда не нарушала запрет?

- Говорит, что нет.

- А тот художник, говоришь, исчез через окно?

- Неизвестно.

- Странная история. Впрочем,- усмехнулся Илья,- свое окно распахнуть может каждый. Даже обязан.

- О чем ты? - спросила Ванда.

Илья не ответил.