Свинья в апельсинах

Поэтому Юля быстро привела себя в порядок и пошла за Антоном. Она плохо себе представляла, что такое сложное можно выбирать целых полтора часа в магазине, когда нужно собираться в дорогу. В ближайшем магазине Антона не оказалось. Впрочем, это был продуктовый магазин. А продуктов у них в доме и так было предостаточно. Поэтому Юлька отправилась в следующий, а затем еще в один. Потом она побежала в другую сторону от дома. Но и в тех магазинах Антона не было. Продавцы хорошо знали своих постоянных покупателей, в том числе и Антона. И дружно уверяли Юльку, что сегодня ее муж к ним не заходил.

В полном расстройстве Юля вернулась домой, где ее никто не ждал, кроме дохлого попугая. Муж так и не возвращался. А часы показывали уже начало девятого. Юлька сбегала на стоянку, где Антон обычно оставлял свою машину. Машина стояла на месте, но без мужа. К десяти часам Юльке стало совершенно ясно, что с мужем что-то случилось. Явно нехорошее. Потому что такие шутки были совсем не в духе Антона.

К этому времени Юля уже так перенервничала, что какая-то дохлая птичка не могла ее больше волновать. Юлька уселась на кожаный диван, с ненавистью уставилась на попугая, словно это птица была виновата в исчезновении ее мужа, и зарыдала. Вся ее такая благополучная и спокойно-размеренная жизнь летела ко всем чертям, а Юлька решительно ничего не могла сделать, чтобы этому помешать.

Глава 2

Маришу, которая спокойно спала у себя дома, разбудил телефонный звонок. Она протерла глаза и сняла трубку. Сначала она ничего не могла понять из-за помех на линии. Потом сообразила, что это вовсе не помехи, а кто-то пытается с ней поговорить, захлебываясь от рыданий. Звонок был международный, и Мариша терпеливо принялась ждать, когда можно будет вставить хотя бы слово. Наконец ей это удалось, и она спросила:

– Алло, кому вы звоните?

Рыдания стихли, и в трубке повисла пауза. Насладившись тишиной, Мариша снова спросила:

– Кто это? Алло?

– Это я, Юля, – пробормотала трубка знакомым голосом.

– Господи! – испугалась Мариша. – Что с тобой? Ты чего, плачешь?

– Угу, – ответила трубка, и из нее донеслись новые всхлипывания.

– Юлька, не реви, – попыталась вразумить подругу Мариша. – Расскажи все толком. Вы что, поссорились с Антоном?

В ответ Юлька разразилась такой длинной и путаной тирадой, что Мариша просто испугалась, в уме ли вообще ее подруга.

– Подожди, подожди! – остановила она Юлю. – Какие дохлые попугаи? Какие негры в одеяле? При чем тут чьи-то волосы в конверте и машина Антона на стоянке? Машина его – дело десятое. Где сам Антон? Ты ведь из-за него ревешь? Где он?

– Он исчез! – наконец получила Мариша из трубки более или менее внятную информацию.

– Так, – сказала Мариша. – Исчез. И давно?

– Уже пошли третьи сутки, – сказала Юля. – Он пропал в понедельник вечером, а сейчас четверг, утро.

– Третьи сутки мужа нет дома, а ты мне только сейчас звонишь? – возмутилась Мариша.

Впрочем, она тут же спохватилась, что несправедлива к Юле. Мариши самой не было дома почти трое суток. Она отдыхала на даче у своего старого друга. Прекрасно и с пользой провела время, не бывая трезвой ни единой минуты, так как ее друг и вся его компания просто не понимали, как это можно отдыхать всухую. В конце концов такой отдых стал сказываться на Маришином здоровье. И она поняла, что пора возвращаться домой, что и сделала вчера поздно вечером.

– Мариша, я ничего не понимаю, – продолжала жаловаться Юля. – И мне страшно. Антон сказал, что идет в соседний магазин, вышел в одних брюках, даже пиджак не надел. И с тех пор я его не видела. Ни в какой магазин он не заходил. Я обежала все ближайшие супермаркеты, там Антон и не появлялся. Мариша, а что, если его похитили?

– А что на работе у Антона? – спросила Мариша. – Ты туда не звонила?

– Ты что, меня совсем за идиотку держишь? – возмутилась Юля. – Конечно, я позвонила уже во вторник прямо с утра. Они спросили, как здоровье господина Антона и скоро ли он сможет выйти на работу.

– А ты что?

– Я соврала, что у мужа острый приступ холецистита, – сказала Юлька. – Не знаю, почему я так сказала. Просто ничего другого мне в тот момент в голову не пришло. Теперь они мне звонят каждый день, требуют, чтобы я дала трубку Антону, потому что у них там что-то не состыковывается и какие-то бумаги они найти не могут.

– Бумаги? – заинтересовалась Мариша. – А что, и бумаги пропали?

– Нет, бумаги они потом в конце концов нашли, – ответила Юля. – Но сам Антон пропал!

– Это я уже поняла! – сказала Мариша. – А в полицию ты обращалась?

– Нет, – ответила Юля.

– Это зря, – сказала Мариша. – Сходи, а то потом тебя же обвинят в исчезновении мужа. Не можешь ведь ты вечно притворяться, что Антон болен. В конце концов его коллеги или друзья все-таки прорвутся к вам в дом и поймут, что Антоном там и не пахнет. Понимаешь, что это будет значить для тебя?

– Ой! – ужаснулась Юля. – Они уже сегодня пытались взять штурмом нашу дверь. Я притворилась, что никого нет дома.

– Кто это «они»? – немедленно спросила Мариша.

– Вообще-то сегодня приходила она одна, – сказала Юля. – Они – это я для красного словца прибавила.

– И кто «она»?

– Секретарша моего мужа, – ответила Юля. – Страшная мымра. Сразу говорю, что смотреть там не на что. И у Антона с ней ничего быть не могло. Она сказала, что ее послали коллеги, узнать, как здоровье их дорогого шефа. И знаешь, она в руках держала корзинку с фруктами.

– Значит, пока они там, на работе, тебя еще ни в чем не подозревают, – решила Мариша. – Это для тебя хорошо. В общем, иди немедленно в полицию и расскажи все, как было. Прямо сегодня и иди.

– И про негра рассказать? – спросила Юля. – И про попугая?

– Нет, вот про это, пожалуй, не стоит, – сказала Мариша. – А про письма и этого Вольфа расскажи. В конце концов, твой Антон, может быть, просто загулял со старым приятелем. Знаешь, выпили по бутылке, потом еще по одной, и понеслось-поехало.

– Антон не такой! – возмутилась Юля. – Он не пьет. То есть почти не пьет. Ну, бокал вина за ужином.

– Ты не знаешь алкоголиков! – возразила Мариша. – Они месяцами могут маскироваться, а потом – бац! И у них запой на месяц.

– Нет, нет, – запротестовала Юлька. – Тут что-то другое. Я чувствую. Все эти загадочные письма с предупреждениями или даже угрозами, отрезанная прядка волос, негры в шесть утра, ночные визиты каких-то подозрительных типов. Нет, Антон недаром последние дни ходил словно сам не свой. С ним что-то случилось. Иначе он бы уже дал о себе знать.

– Этих мужиков не разберешь, – попыталась утешить подругу Мариша. – У меня был один тип, так он исчез, ни слова мне не сказав. Причем его документы, деньги и одежда остались у меня. Я обзвонила всех его друзей и морги, но нигде мне ничего внятного сказать не смогли. Я уже своего милого почти похоронила и начала потихоньку тратить его деньги, как вдруг он является и говорит, что его загребли по подозрению в совершении грабежа, месяц продержали как бомжа, а потом все-таки выпустили. И знаешь, что самое мерзкое? Он потребовал, чтобы я вернула ему те деньги, которые уже успела истратить. Ну, не свинья ли?

– Действительно, свинья, – вынуждена была согласиться Юля.

– Он же совершенно не учитывал того стресса, который мне пришлось пережить, когда я мысленно его уже похоронила, – продолжала негодовать Мариша, которой эта история, видимо, все еще не давала покоя. – Он же мне все-таки был не чужим человеком. Мы полгода прожили вместе.

– А потом? – невольно заинтересовалась Юля.

– Потом я его выгнала, – заявила Мариша. – И деньги вернула. Решила, что раз он такой меркантильный клоп, то ни с деньгами, ни без денег он мне не нужен.

– А мне-то что делать? – простонала Юля. – Мне-то выгонять некого!

– Можешь сама уехать, – сказала Мариша. – Это будет самым правильным.