Дорсет

-- Ты, мерзавец! - Хелен отшвырнула телефон. - Ты наехал на корову! Теперь нас заберут в полицию!

Она трясла его за грудки, а он беспомощно мотал головой. В его обретшем фиксированную четкость взгляде отражалось полное непонимание.

-- Хелен, Хелен, это же я! - наконец, выдавил Эшвуд не своим голосом. - Александр.

Женщина разжала пальцы. Голос действительно принадлежал Дорсету.

-- Ну посмотри на меня внимательно! Я понимаю, что...

Зато она ничего не понимала.

-- А этот где? - доктор Грант не могла бы поклясться, что местопребывание Длинного Ала ее действительно интересует.

-- Не знаю. Там решат. Сразу в ад. Или в чистилище. Он тоже, оказывается, католик. У нас есть догмат о чистилище. Но говорят, для него это слишком мягко.

Хелен схватилась руками за голову, потому что ей показалось, что череп вот-вот разлетится на тысячу кусочков.

-- А ты?

-- А про меня сказали, что я свое еще не догулял, - Дорсет пытался рассмеяться разбитыми губами Эшвуда. - И отправили вниз. Сначала хотели сделать святым мучеником за веру. Но, говорят, Ватикан долго тянет с рассмотрением. Еще нужны чудеса на могиле. А какая у меня могила? Голову выставили на мосту, а тело выбросили в Темзу. Я попросился обратно. Ты не рада?

Рада ли она? Хелен истерически расхохоталась.

-- И что ты теперь будешь делать?

-- Машинами торговать, - не растерялся Дорсет. - Этот тип, кажется, не голодал, - он хлопнул себя по коленям. - Выведу татуировки, -- граф с неприязнью воззрился на свои руки. -- Поеду с тобой, куда ты там собралась? В Питер? Проживем как-нибудь.

Хелен чувствовала, что продолжает икать, смеяться и плакать одновременно.

-- Дорсет, ты сумасшедший!

-- Это не важно. Ты тоже не в своем уме. Леди Адекватность. В постели с привидением!

По дороге к ним уже бежали люди из деревни. Видимо, владельцы стада. Граф Александр порылся в кожаных штанах Эшвуда, вытащил из заднего кармана бумажник и с интересом воззрился на радужные купюры.

-- Как ты думаешь, 20-ти фунтов нам хватит, чтоб замять инцидент с коровой?