Наши собственные

- Что ты?! Что ты делаешь? - пытается остановить его Лиля.

- Если олень или человек никому не нужен,- его надо убить! срывающимся голосом говорит Хорри.

Вот и нет оленя... Только безобразные обломки валяются на полу.

Ребята не смотрят друг на друга. И только Лиля говорит дрогнувшим голосом:

- Стыдно вам. Это ведь не Хорри...

22. Друзья пришли

Друзья пришли совсем не так, как их ждали ребята. Не стройным отрядом со знаменами и пулеметами, как думал Юра, не ползком, замаскированные зелеными кустами, как заверял Пинька, а просто в сумерки, когда солнце скрылось за лесом, тихо отворилась дверь и на пороге, показались две фигуры. Высокий, широкоплечий человек с двумя ружьями, закинутыми за левое плечо, поддерживал, обняв за плечи, тоненького юношу с бледным, до синевы, лицом. У юноши подгибались колени, он то и дело повисал на руке своего спутника, глаза его то прикрывались, то смотрели невидящим взглядом. Он держался рукой за бедро, и через его пальцы, как красная ленточка, набегала струйка крови.

Это было так неожиданно, что в первый момент никто не двинулся с места, потом вдруг Анна Матвеевна шагнула вперед и прошептала чуть слышно:

- Николай Петрович...

- Что? - неопределенно протянул вошедший.- Вы мне говорите?

- Николай Петрович, милый! - лихорадочно заговорила Анна Матвеевна.

- Подождите, мамаша,- помогите-ка мне посадить его.

И тут только ребята бросились к нему, оттеснили Анну Матвеевну, подтянули кресло и стали бережно усаживать раненого. Он уже не стоял на ногах, начал бредить, пытался бороться с облепившими его ребятами. Его спутнику и Василию Игнатьевичу было трудно справиться с ним, возбужденным и бредящим. Тогда Лиля открыла дверь в комнату Геры.

- Гера, иди помоги!

Гера вошел и остановился на пороге; он восторженно смотрел на пришедших, шагнул было вперед...

- Стой! - властно бросил мужчина с винтовкой и внимательно оглядел Геру, задержался взглядом на его сапогах и вдруг, багрово покраснев, проронил:

- Так... Ну пока помогай...

Все обратили внимание на это.

- Видишь, Пинька, как им трудно притворяться! Начальник даже покраснел весь. А надо. Это кон-спи-рация,- зашептал Юра.- Правда, Костик?

Костик согласно кивнул:

- Ага.

С помощью Геры легко справились с раненым. Он бессильно затих, откинувшись на спинку кресла.

- Вот,- сказал начальник, вытирая пот со лба,- шли к вам и не убереглись - ранен. Зовите его... ну, хотя бы Сережа. А Николай Петрович,он пристально посмотрел в глаза Анне Матвеевне,- Николай Петрович давно убит. Вы спутали меня с ним, мамаша. Мы действительно... похожи. А меня зовут - дядя Миша. Вы поняли меня, мамаша?

Анна Матвеевна открыла было рот, хотела что-то сказать, но Василий Игнатьевич сильно дернул ее за передник.

- Да, поняли,- ответил он за нее.

- Так вот,- продолжал дядя Миша,- надо человека уложить, перевязать, спрятать пока, чтобы никто о нем ничего не узнал. Кто может за ним ухаживать?

- Лиля,- быстро сказал Гера.- Не беспокойтесь, дядя Миша, она все сумеет, она очень хорошо перевязывает.

- Откуда ты знаешь? - удивилась Таня.

- Да уж знаю...

- А куда же вы его уложите? - Дядя Миша значительно поглядел на Лилю,здесь ему шумно будет.

- Его спрятать нужно,- прошептала Таня.

Лиля как будто бы совсем не волновалась. Можно было подумать, что ей не раз приходилось перевязывать и прятать раненых людей.

- Я понимаю,- сказала она,- я сейчас подумаю.

- Мы его в старой баньке уложим,- решила Таня.- Там ему будет спокойнее; это в самом конце усадьбы, около леса.

- Молодец, девушка,- сказал дядя Миша..- Ну-ка, пойдем, я его сам устрою. Куда идти? Вот и товарищ пойдет с нами, а вы оставайтесь, ребята, здесь, не надо лишнего шуму.

Дядя Миша и Василий Игнатьевич, сделав из рук скамеечку, понесли Сережу в старую баньку. Таня сейчас же принялась за дело.

- Возьми, Лиля, простыни, подушку, бинты, марлю. Девочки, принесите чистый тазик, кружку и кувшин воды. Только не суетитесь и делайте все тихо.

Вскоре в бельевую корзину было уложено все необходимое, Таня и Лиля понесли это в баньку, а остальные ребята молча сгрудились вокруг Анны Матвеевны.

Прошло полчаса, час. И вот, наконец, вернулись Таня, Василий Игнатьевич и дядя Миша.

- Ну как? - спросила Анна Матвеевна.

- Уложили,- ответил Василий Игнатьевич,- хорошо устроили и перевязку сделали. У него сейчас Лиля сидит, она действительно ловко все делает.

Старушка недоверчиво поджала губы.

Дядя Миша оглядел ребят и покачал головой:

- Вот вы какими стали... Хуже, чем мы думали... Да, трудно вам...

- Ой, плохо, Михаил...- запнулась Анна Матвеевна.

- Иванович... Иванович...

- Иванович, очень плохо, совсем извелись ребята. Уж мы ждали-ждали...

- Так... так... Ну вот что: мы решили вас отсюда забрать.

Ребята сгрудились около дяди Миши, а он продолжал: - Гитлеровцы в этом лесу появились. Хотели мы вас завтра увести, а теперь вот из-за Сергея на два - три дня задержаться придется. А пока,- дядя Миша оглядел ребят,- вы хлеба в дорогу и нам и вам напеките, мы вам муку принесем...

- А дым? - спросил Леша хмуро.- Мы печку не топим, дыму боимся.

- Как дым замаскировать, я вас научу. Да и печь будете ночью, все не так видно.

И только тут все вдруг зашумели, обрадовались. Обрадовались, что, наконец, пришли друзья, что, наконец, они не одни, а вместе со всеми, со своим народом; а вместе уже не страшно.

Вот дядя Миша и кто-то еще будут думать о них, ребятах. Да, наверное, думали уже. Не они ли присылали и хлеб, и мясо, и лекарство, которое поставило на ноги Мусю?

Дядю Мишу окружили, старались до него дотронуться, погладить по плечу, прижаться к руке. Только Хорри, сжавшись в комок, сидел в углу, и ребята не окликали его, не звали порадоваться вместе.

- А я мастерица хлебы печь,- улыбалась и гордилась Анна Матвеевна.- Во какая мастерица; уж я спеку, уж вы увидите!

- Мы вам много напечем,- утверждала Таня.

- Главное вы мне Сережу сохраните; это такой человек, такой драгоценный человек!

- Мы все сделаем, все, что нужно, всем поможем,- перебивали друг друга ребята.

- О товарище Сергее вы не беспокойтесь,- сказала Анна Матвеевна,- мы хорошо за ним ухаживать будем.

Дядя Миша поглядел на взволнованные лица, на преданные глаза и усмехнулся.

- Ладно, ребятки, я вам верю, вижу, какие вы. Только это не шуточное дело.

- Мы знаем,- сказала Таня, хотя она еще ничего не знала. Узнать ей пришлось позже.

- Ну, до свиданья, ребята, мне сейчас идти надо.

Дядя Миша снова вскинул на плечо обе винтовки.

И тут ребята налетели на него с вопросами, цеплялись за него, удерживали за руки, не давали уходить.

- Дядя Миша, постойте,- говорила Таня,- расскажите нам, что кругом делается, ведь мы как в клетке, как слепые.

- Михаил Иваныч! Война скоро кончится? - настойчиво спрашивал Василий Игнатьевич.

- Да скажи ты, друг ты мой,- где-то наши теперь воюют? - заглядывала ему в лицо Анна Матвеевна.- Скоро ли сюда вернутся? Москва как?

- А Ленинград? - спросил Гера, подумав о Лиле.

Дядя Миша посуровел.

- Милые вы мои, не так все это легко и просто. Сейчас мне спешить надо, а завтра к ночи я опять у вас побываю, тогда и поговорим обо всем.

Лица у ребят вытянулись. Но делать нечего.

- Вы, честное пионерское, завтра придете? - спросила Муся, прильнувшая к руке дяди Миши.

- Честное пионерское! До завтра, ребята!

- Дядя Миша,- остановила его на пороге тихим вопросом Таня,- а вы... ничего не слышали о... моей маме... она в городе.

Дрогнули уголки губ у дяди Миши. Он порывисто обнял Таню за плечи.

- Мы в городе не бываем, девочка. Но мы постараемся узнать...

Таня молча опустила голову.

- До свиданья, ребята.