Кровавый триптих

Потом она крикнула:

- Ну вот и все. Закончила. Прыгайте сюда и поедем.

Я прыгнул в бассейн и мы поплавали немного. Она подплыла ко мне, рассекая воду, - на губах у неё играла улыбка, легкая, но упрямая, ротик чуть кривился. Я положил ей руки на плечи и поцеловал. Она прильнула ко мне всем телом. Потом отпрянула и, лукаво поглядев на меня , заметила:

- А ты мне нравишься. Очень нравишься. Я даже немножко влюблена в тебя. Наверное, это случилось вчера вечером. - Она с плеском отплыла подальше. - Пойдем.

Выйдя из воды, она сняла купальную шапочку и, растрепав волосы, вытерла лицо полотенцем, потом вытерла мое лицо.

- Давай посидим немного на солнышке, - попросила она. - Поговорим.

- Давай.

Кожа её блестела и переливалась. У неё были полные сильные бедра вытянутые, с блестящим загаром. Она вообще вся сверкала - губы, волосы, тело. Я стал думать, что все это от солнца, что этот светлокоричневый цвет кожи не её естественный цвет, что такой или такой же коричневый оттенок имеют и прочие участки её тела даже под купальником...

- Садись, - сказала она. - Мне кажется, ты можешь мне помочь.

- Я с удовольствием попытаюсь.

Мы растянулись на шезлонгах рядом друг с другом. Солнце палило нещадно. Я впал в дремоту, но слушал её внимательно.

- Для женщины это все так сложно. Этот бизнес.

- Но ты великолепна. Ты блистательна.

- Если этим приходится зарабатывать себе на хлеб насущный, то это ерунда.

- А ты зарабатываешь?

- Раньше нет. Теперь - да.

- Что-то я не врубаюсь.

Она потянулась, вытянула руки над головой и тут же вся моя сонливость прошла.

- Когда-то я была замужем - совсем девчонкой, - продолжала она. - Мой муж был много старше меня, почти на тридцать лет. Он оставил мне хорошее наследство. По крайней мере, так оно сначала казалось.

- Ты хочешь сказать, что он умер?

- Да.

- Естественной смертью?

- Да.

- Потом деньги кончились. Ты это хочешь сказать?

- Да.

- А как же прыжки в воду?

- Ерунда все это. Прыжки в воду приносят мне жалкие гроши.

- Но ты же можешь заняться чем-то другим. Это хорошее начало. У тебя несомненный талант, ты молода, красива. В тебе есть коммерческий потенциал.

- Заняться? Чем? Где? Как?

- Кино. Телевидение. Много чем. Другим то удалось сделать себе карьеру. Пловцам, например...

- Все не то, друг мой. Чтобы стать актрисой, надо много учиться.

- Другим же удавалось.

- Они начинали в глубоком детстве. Давай взглянем правде в глаза. Мне уже двадцать восемь. Нельзя начать карьеру кинозвезды с нуля, в возрасте двадцати восьми лет.

- Тебе не даешь...

- К черту лесть. Мне двадцать восемь. Мне делали предложения, очень много. Но ничего из этого не вышло... - Она передернула плечами. - потому что ничего и не могло выйти. Ничего кроме одних неприятностей от кучи скучающих мужиков. Один гонялся за мной вокруг рояля, другой приставал у письменного стола, третий прижимал к радиатору центрального отопления, а сколько их лезло целоваться, так что плеваться хотелось. И все равно ничего. Ничегошеньки. Я не хочу себя обманывать. - Она внезапно разразилась нервным звонким смехом, обнажив белые зубки, и в её глазах зажегся лукавый огонек. - Я взвалила себе на плечи непосильный груз.

- А на палец?

- Не поняла...

- Кольцо.

- А, это как раз связано с историей, которую я хочу тебе рассказать.

- Колечко-то в три карата как минимум.

- Шесть, друг мой, шесть.

- Вот видишь, какой я специалист. Ну выкладывай свою историю.

Она заерзала, чтобы поудобнее устроиться в шезлонге, и я поймал себя на мысли, что сонливости моей как не бывало.

- Я в жизни много чего повидала. Должна тебе это заявить сразу. Я вовсе не чопрорная дамочка, не старая дева, не провинциалка. Я щедро раздавала свою благосклонность, кажется, это так называется.... но не без разбору. Только мужчинам, которые мне нравились. И принимала их благосклонность. От мужчин, которые мне нравились. Но только пойми меня правильно. Я не гулящая. И не дешевая шалава. Так что давай, чтобы тут все стало ясно.

- Отлично. С тобой все ясно. Продолжай.

Она протянула руку со сверкающим на пальце кольцом.

- Четыре месяца назад я была помолвлена. Не знаешь старика Бена Паланса?

Старик Бен Паланс был когда-то моим клиентом - семидесятилетний флотский капитан в отставке, со сморщенным лицом и с гривой седых волос.

- О, ты никак одумалась после неудачи с первым мужем? поинтересовался я. - Но у этого вообще ни гроша за душой! - И сразу же пожалел, что сказал это. В её глазах показались слезы. - Я просто идиот, поспешил заметить я. - Извини. Сегодня у меня что-то башка не варит.

- Наверное, я этого заслуживаю.

- Да нет же. Я просто пытался поострить. Продолжай. И пожалуйста, прости меня.

- Помнишь, я вчера сказала, что слышала о тебе. Только потом уже, когда я уехала, мне пришло в голову, что это Бен мне про тебя рассказывал. Он о тебе очень высокого мнения.

- А я о нем. Но где связь?

- Я помолвлена с сыном Бена.

- С Фрэнком? С Фрэнком Палансом?

- Ты с ним знаком?

- Нет . Я о нем слышал, конечно, но мы ни разу не встречались. - Я привстал. - Послушай... Только не обижайся. Восприми мои слова буквально. Ладно?

- Валяй.

- Ты девочка, которая привыкла к приятностям в жизни и которая не видит для себя никакого будущего в своей нынешней профессии, потому что она не приносит ей материального благополучия, поэтому девочка думает: уж если когда я и выйду замуж, то удачно... а под словом "удачно" она имеет в виду деньги.

- Ну и?

- Ну и что там у вас с Фрэнком Палансом?

- Не понимаю.

- Как я слышал, он отличный малый и все такое, но он моряк или что-то в этом роде. Точка. Старший помощник и что-то в этом роде.

- Неверно.

Я вздернул брови, а она подняла левую руку.

- Кольцо это мне купил Фрэнк. Кадиллак - подарок Фрэнка. У него собственный дом с кучей слуг в Скарсдейле и десятикомнатная квартира в Нью-Йорке. Он не старший помощник капитана. Он владелец собственного торгового судна.

Пораженный услышанным, я только и смог выдавить из себя:

- Жаль, что никто не удосужился дать мне полный отчет о старине Фрэнке.

- Я познакомилась с ним месяца четыре назад. У нас был бурный роман так это называется. Но потом я поняла, что все это страшная ошибка и, чем дальше, тем все больше это становилось мне ясно. Фрэнк - мерзкий тип.

- В каком смысле... мерзкий?

- Мерзкий, злой, мстительный, отвратительный... Вот в каком смысле. Я его до смерти боюсь. Я не могу тебе передать, каким кошмаром для меня были эти четыре месяца. К счастью, он много времени проводил в плавании.

- А со стариком ты об этом говорила?

- Нет. Зачем его расстраивать. Фрэнк уже взрослый. Какой смысл бегать к его отцу и жаловаться.

- А какой тогда смысл жаловаться мне?

- Потому что ты... Я хочу, чтобы ты мне помог.

- Но как?

- Я хочу, чтобы ты меня защитил от Фрэнка. И... - Она запнулась на мгновение. - Я хочу оставить себе подарки Фрэнка.. Я их заработала.

- И в каком сейчас состоянии дело?

- Какое дело?

- Ваш роман.

- Я расторгла помолвку накануне его ухода в рейс.

- Когда это произошло?

- Три недели назад.

- Когда он возвращается?

- Сегодня.

Я неловко заерзал. Мне предстояло затронуть малоприятную тему.

- Кто платит гонорар?

- Какой гонорар?

- Ну, мне надо есть пить, платить за квартиру...

- Я тебе ничего не могу предложить. Я практически разорена.

- То есть как ничего?

Наши глаза на секунду встретились, и потом, точно два подростка, застигнутые врасплох под темной лестницей, мы страшно смутились. Уставившись на солнце и заморгав , я заметил:

- Между вами что-то произошло - ссора, что-то в таком духе?