Страница 7 из 19
— Мне это не очень нравится, если откровенно.
— Сожалею. Я не могла просить мистера Уинкфилда…
— Вот именно! Ты не могла попросить этого мистера Уинкфилда и просишь нас!
Леди Балаклава была невозмутима.
— Конечно. Ведь мы — одна семья.
Даффи засмеялась.
— Мамочка, я тебя обожаю!
Начался сугубо семейный разговор. Генри и Эмми вышли в сад подышать. Эмми села на лавочку у фонтана.
— По-моему, это — самое необычное твое задание, дорогой. Они тут все такие чудные. Например, Чак. И Долли…
— Долли, мне кажется, стоит в самом центре этой шарады. Может, нанесем ей визит? Теплица была в дальнем углу сада, туда вела тропинка, начинающаяся сразу за дверью кухни.
Окна в теплице были открыты, и они увидели, как Долли ходит между растениями в большой странной шляпе, резиновых перчатках, держа внушительных размеров опрыскиватель.
— Вот дурачье! — закричала Долли, увидев их. — Убирайтесь немедленно отсюда!
— Мы хотели с вами поговорить, — сказал Генри.
— Это — запросто. Но не входите. Тут — отрава.
Генри почувствовал неприятный запах.
— Инсектицид?
— Жуткая вещь. Очень опасная.
— Зачем вы им пользуетесь, если он так опасен? — спросила Эмми.
— Потому что эффективно, моя дорогая. Так о чем вы хотели со мной поговорить?
— О спиритизме.
— Нонсенс! Вы верите в такие штучки?
— Неважно, верю я или нет. Важно, что леди Балаклава в это верит.
— Ну, и дура.
— Она объяснила мне, что это — игра для двоих.
— Чепуха!
— Почему же вы в нее играли?
— Я?!
— А кто еще?
— Вы неправильно поняли, мой друг. Я от таких вещей держусь подальше. Это — опасней, чем «Летучая смерть».
— Значит, вы должны знать напарника леди Балаклавы.
Долли помолчала, затем ответила:
— По четвергам я люблю ходить в кино. И по четвергам к нам любит заглядывать Тони Гриффитс, чтобы побыть с Кристал наедине.
5
Действительно, Вайолет и Пит прибыли поездом на 12.43, а примерно в час дня «роллс-ройс» привез их со станции.
Генри и Эмми, последовав совету Долли, решили прогуляться в лесу. Они вернулись после двенадцати. Кристал сидела в гостиной. Генри спросил, какие будут еще инструкции для него на этот день, и Кристал ответила:
— Прилепись ко мне и делай то, что я велю, Генри, дорогой.
В это время подкатил «роллс-ройс». Долли выскочила из кухни и побежала приветствовать гостей.
Затем все прошли в комнату, и Эмми поразил контраст между двумя парами. Швахеймеры были такие лощеные, они словно излучали вокруг себя богатство, его особый аромат. Счастливая пара.
Собственно, о ван дер Ховенах нельзя было сказать, что они бедны. Но их чересчур показное отношение к своим новеньким безукоризненным костюмам характеризовало людей с небольшим достатком, одетых в то лучшее, что у них есть.
Генри и Эмми поздоровались с ними, и тут вошла Долли. Она несла вазу, в которую успела поставить две дюжины великолепных темно-красных роз, затем уткнулась носом в букет.
— Чудесно пахнут! Божественно. Пит, ты — гений!
Кристал всплеснула руками в притворном испуге.
— Дура! Я не должна видеть мои подарки до самого вечера! Убери их отсюда!
— О, ладно-ладно… — проворчала Долли. — Это глупо с моей стороны.
— Дайте мне розы, Долли, — выступил вперед Чак. — Я отнесу их пока на кухню.
Постепенно напряжение улеглось, все развеселились. Даффи флиртовала с Питом, Вайолет смотрела влюбленными глазами на мать, все время поддакивала, что бы Кристал ни сказала, и преувеличенно громко смеялась над ее шуточками. Чак нашел благосклонную слушательницу в лице Эмми и с удовольствием объяснял ей все тонкости, связанные с работой унитазов. Генри взял свой бокал, отошел к окну и встал рядом с Долли, которая молча смотрела на залитую солнцем лужайку.
— Мне бы хотелось знать, как он это делает, — заговорила она.
— Кто и что делает? — спросил Генри.
— Пит, — ответила Долли. — Эти свои розы.
— Он ведь — профессионал, не так ли?
— Какая разница! Конечно, у себя в Голландии он может достать разные химикаты, которые мне и не снились, но…
— Говоря о химикатах, — перебил ее Генри, — мне очень интересно, где вы держите свою столь опасную «Летучую смерть»?
Долли посмотрела на него скептически.
— Великий сыщик за работой? Извините, конечно. Но если это вас интересует, я держу инсектицид в теплице, которую закрываю на замок, а ключ постоянно ношу с собой. — Она похлопала себя по карману вельветовых бриджей и добавила: — Ведь никто из этих дураков не знает, как это опасно.
— Кроме Пита ван дер Ховена.
— О, да! Конечно. Кроме Пита. — Долли рассмеялась хриплым смешком и повторила: — Кроме Пита, конечно.
После ланча Кристал заявила, что хотела бы еще прилечь, и ушла к себе в спальню. Швахеймеры поднялись в свою комнату. Им надо было распаковать вещи, а затем снова ехать на станцию, встречать Примроуз.
Генри и Эмми предложили Долли помочь вымыть посуду. Их предложение было неожиданно принято.
— Очень мило с вашей стороны, а то у меня дел полно.
Эмми принялась за мытье посуды, а Генри взял чистое полотенце.
— А вот и подарки леди Балаклавы, — сказал Генри. — Розы и десять бутылок шампанского. Две бутылки, должно быть, уже в холодильнике. А в той коробке с красным бантом что? Подписано: «Крис от глупой старой Долли». Торт приедет позже, вместе с мадам Примроуз…
— А от нас — ничего, — огорчилась Эмми. — Это ужасно, Генри. Давай пойдем в деревню и купим коробку шоколадных конфет или еще что-нибудь.
— Хорошая мысль, — согласился Генри. — Но лучше ты сходи одна. Я должен быть здесь.
И Эмми отправилась в Пламли-Грин, а Генри сел на диван в гостиной, поближе к окну, чтобы видеть всех, кто входит и выходит, и взял в руки газету.
Пока ничего особенного не происходило.
Долли вышла из своей комнаты, спустилась по лестнице и протопала в сад. Вскоре после этого вниз спустились Швахеймеры и тоже вышли на лужайку. Они минуту поговорили с Долли, затем сели в «роллс-ройс» и уехали — слишком рано, изумился Генри. Долли закончила возиться в саду и ушла в теплицу. Ван дер Ховены вернулись с прогулки. Точнее, вернулась Вайолет. Генри слышал ее легкие шаги, когда она поднималась по лестнице. Через десять минут из леса появился Пит, пересек лужайку, но не вошел в дом, а вместо этого направился в теплицу и стал оживленно беседовать с Долли.
Швахеймеры вернулись в пять часов и привезли Примроуз Дюваль с тортом из кондитерской Боне в Лозанне. Все трое вошли через парадную дверь. Генри слышал, как Даффи говорила:
— Мама спит, конечно. Вайолет и ее Летучий Голландец, наверное, тоже в постели. Долли возится со своими азалиями. Еще эта странная парочка — мистер и миссис Тиббет.
— Мамины друзья?
— Да, наверное. Но какие-то необычные. Тихие, очень воспитанные. Мне кажется, мама что-то задумала.
Раздался голос Чака:
— Давайте торт сюда, Примроуз, и я поставлю его рядом с остальными подарками.
Через минуту на лестнице раздались его тяжелые шаги, и все стихло.
Затем Эмми вернулась из деревни с коробкой конфет — лучших, какие можно было купить в Пламли-Грин.
— Замечательная тут природа! — воскликнула она. — Сосны, тропинки и чудесный пейзаж. Отнеси это пока на кухню.
Она подала Генри коробку конфет вместе с поздравительной открыткой. На открытке было написано стандартное — «С днем рождения!»
Генри достал авторучку и добавил: «С наилучшими пожеланиями от Генри и Эмми Тиббет».
На кухне, в шкафу, он увидел еще одна большую коробку — белую, с красивой этикеткой. Генри осторожно приоткрыл крышку. Внутри был роскошный, просто фантастический торт.
Среди сахарных роз стояло маленькое швейцарское шале, марципановое, с крышей и ставнями из шоколада и прозрачным засахаренным розовым лепестком вместо двери. Вокруг этого шедевра вились слова поздравления из крема нежного фисташкового цвета. Генри закрыл крышку и сверху положил свою скромную коробку конфет. Он хотел закрыть шкаф, но вдруг заметил красный флакон с крупными белыми буквами — «Летучая смерть».