Дикий Волк

Он повернул куадрилью от Императорской ложи и повел ее в сражение. Его люди хорошо справлялись с быком, несмотря на то, что он вел себя совсем не так, как искусственный бык на тренировках. Вероятно, этого быка выбрала Афуан или кто-нибудь из ее свиты просто наугад. К счастью, каждый бык имел свои отличия, и Джим знал их все, так что он был в состоянии предвидеть все движения быка, начиная с той самой минуты, когда он вошел в круг.

И тем не менее, как раз здесь от него требовалось все его умение. Более того, его все еще тревожили последние слова Афуан о честолюбии. Очевидно, у принцессы был трезвый, здравый и убийственный ум.

Бой продолжался и близился к своему неизбежному концу. Этот бык не был похож на того, которого он убил на Альфе Центавра III, и он оставался в силе до предназначенного момента в его программе. Наконец, Джим вытащил свою шпагу и вонзил ее в быка точно напротив Императорской ложи. Затем, вытащив шпагу, он повернулся и сделал несколько шагов по направлению к Императору: частично из-за того, что ему было интересно посмотреть, как он отреагирует, частично потому, что, как сказала ему Ро еще на корабле, от него будут этого ждать. Он подошел к самому барьеру и посмотрел Императору прямо в лицо – в нескольких футах от него. Император улыбнулся ему с высоты своего места. Глаза его, казалось, сверкали необычайно ярко – хотя Джим внезапно заметил, что взгляд его ни на чем не был сконцентрирован.

Улыбка Императора стала еще шире. Из уголка рта потекла тонкая струйка слюны. Он приоткрыл губы и обратился к Джиму.

– Вау, – сказал он, улыбаясь еще шире и глядя сквозь Джима. – Вау…

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

1

Джим стоял, не шелохнувшись. По поведению окружающих он не мог понять, как ему надо реагировать. Высокородные в Императорской ложе – да и все остальные Высокородные, насколько хватало глаз, – казалось, намеренно не обращали внимания на тот припадок, или удар, который поразил их Императора. В конце концов, Джим решил, что от него ждут того же самого. Афуан и остальные Высокородные спокойно сидели в Императорской ложе, как будто Император и Джим вели какую-то приватную беседу. И настолько спокойной была эта реакция отсутствия реакции, что она производила почти то же гипнотическое воздействие, которое раньше проделала с ним Афуан, только в этом случае пытались убедить не только Джима, но и самих себя в том, что никакого происшествия с Императором нет, и все в порядке.

Затем, внезапно, все кончилось.

Слюна исчезла с челюсти Императора, как бы смытая невидимой рукой. Улыбка его стала тверже, взгляд сфокусировался.

– …Более того, нам очень интересно будет узнать о тебе побольше, – внезапно заговорил Император, как бы продолжая беседу, тянувшуюся уже некоторое время. – Ты первый Дикий Волк, которого мы видим за долгие годы здесь, при нашем дворе. Когда ты отдохнешь, приходи к нам, и мы побеседуем.

Улыбка Императора была открытой, искренней и располагающей. Голос его был дружелюбен, взгляд осмысленен.

– Благодарю тебя, Оран, – ответил Джим. Еще Ро рассказала ему, что в третьем лице при разговоре с другими следует говорить «Император», а при личном обращении его всегда называли по имени: «Оран».

– Буду очень рад тебя видеть, – сказал Оран, весело улыбаясь.

Он исчез, и через секунду с трибун исчезли все Высокородные.

Джим вызвал перед своим мысленным взором свою комнату и тут же очутился в ней. Задумчиво принялся высвобождаться из своего костюма. Он как раз пытался стащить тугой жакет, когда внезапно прочувствовал, что сзади ему кто-то помогает. Оглянувшись, он увидел Ро.

– Спасибо, – поблагодарил он и улыбнулся ей через плечо, когда жакет, наконец, был снят.

Она продолжала помогать ему, глаза были устремлены в пол, но лицо ее опять стало пунцовым.

– Я думаю, что это ужасно, – прошептала она в пол. – Но раньше я не понимала… – Внезапно она подняла к нему свое вновь побледневшее лицо. – Джим, этот зверь пытался убить тебя.

– Да, – согласился Джим, испытывая какое-то невольное чувство стыда при мысли о том, что бой был все-таки нечестным. – Так это и происходит.

– Как бы то ни было, – угрюмо, но решительно объявила Ро, – если нам повезет, тебе не придется больше этого делать. Это просто счастье, что Император сразу же заинтересовался тобой. И… ну-ка, догадайся, в чем дело?

Она перестала помогать ему, и он остановился, наполовину раздетый, непонимающе уставился на нее сверху вниз.

– В чем? – спросил он.

– Я нашла тебе поручителя! – взволнованно выпалила она. – Словиэля! Ты ему понравился еще тогда, когда… В общем, в первый раз, когда он тебя увидел. И он хочет иметь тебя в числе своих знакомых. Ты знаешь, что это значит?

Она замолчала и нетерпеливо начала ждать его ответа. Он покачал головой. То, о чем она сейчас говорила, они не проходили на «уроках» на корабле.

– Это значит, что с этих пор ты не относишься больше к классу слуг! – воскликнула она. – Я очень надеялась найти для тебя поручителя – но не так быстро. И я не хотела тебе говорить об этом, чтобы ты понапрасну не разочаровывался. Но Словиэль сам пришел ко мне!

– Да? – Джим внутренне нахмурился, хотя на его лице ничего не отразилось: он не хотел, чтобы Ро видела его беспокойство. Он думал, а не сделал ли это Словиэль из-за его визита к Афуан сегодня, и не был ли его приход связан с тем, что произошло между Галианом и Джимом на корабле. Ему очень хотелось задать этот вопрос Ро, но он не стал этого делать, чтобы, по крайней мере сейчас, не рассказывать о визите Афуан и реакции, которую она хотела в нем вызвать.

Он внезапно очнулся от своих мыслей и увидел, что Ро продолжает его раздевать, не придавая этому, по всей видимости, никакого значения. Он и сам не придавал этому большого значения. Но ему пришло в голову, что Ро относится к этому уж слишком безразлично: так богатый хозяин сам чистит свою лошадь, чтобы показать ее перед гостями во всем блеске. К тому же, Джиму нужна была помощь, а не уход и забота.

– Спасибо, – сказал он, чуть отстраняясь от нее. – Дальше я справлюсь и сам.

Он разделся, взял с подушки шотландскую юбку, куда он бросил ее перед боем, и одел ее вместе с зеленой рубашкой с короткими рукавами. Ро следила за ним с гордым обожанием.

– Расскажи мне больше об этом поручительстве, – попросил Джим. – Поручительство – для чего оно?

– Как – для чего? – сказала Ро, широко раскрыв глаза. – Конечно, для усыновления Тронным Миром. Разве ты не помнишь? Я ведь тебе говорила, что сейчас еще некоторым необычайно талантливым людям из колониальных миров разрешено оставаться в Тронном Мире и присоединяться к Высокородным. Самое большее, на что они могут при этом надеяться – что Высокородными станут их внуки или правнуки. Сами они не являются истинными Высокородными. Вот это и называется усыновлением Тронного Мира. И это усыновление начинается с того, что один из Высокородных пожелает стать поручителем человека, который хочет быть усыновленным.

– Ты хочешь, чтобы меня усыновили, как Высокородного?

– Ну конечно же! – Ро буквально подплясывала от радости. – А как только за тебя поручатся, можно считать, что процесс усыновления начался. И ты находишься под защитой Императора, как будущий Высокородный, до тех пор, пока Император не примет решения об усыновлении или не откажет тебе. И пока еще никому не отказывали, разве что человек сделал такое вопиющее нарушение, что просто не останется иного выхода, как изгнать его из Тронного Мира. Раз Словиэль поручился за тебя, ни один из Высокородных не сможет больше обращаться с тобой, как со слугой. Я хочу сказать, что жизнь твоя вне опасности. Ни один из Высокородных – даже Афуан или Галиан – не смогут просто взять и что-нибудь с тобой сделать. Им придется подать на тебя жалобу Императору, если они что-нибудь и задумают.

– Понятно, – задумчиво проговорил Джим. – Скажи, а мне надо говорить, что Словиэль за меня поручился, когда я буду разговаривать с Императором.